Парень радовался свободным ночам, пусть их и девать было некуда: только спать. Зато приставал Ромка намного меньше, требовал исполнения супружеского долга лишь раз в неделю. Пассивная роль ничуть не возбуждала Даниила и совсем не радовала. Однако ко всему человек привыкает. Особенно, если от этого уйти некуда. Огрызаться парень почти перестал, сопротивлялся больше для успокоения совести, лежал бревном во время этого процесса. Научился даже думать о будущем. Представлял себе, как на следующий день отыграется на какой-нибудь шлюхе, и становилось чуточку легче. Но душевное равновесие Даня все равно восстанавливал алкоголем. Ромка требовал лишь, чтобы во время секса от него не несло перегаром. Он исполнял. Скрипел зубами и исполнял, малодушно боясь, что наказание будет жестоким. Все же характером Ромка не походил на мальчика-одуванчика, хотя, глядя на внешность, об этом не скажешь.

Даниил находил утешение лишь в женщинах и алкоголе. Рассказать кому-то о своих проблемах он бы не смог, даже если бы напился, как свинья. Да и кому? Настоящих друзей у него, как оказалось, не было, мать нельзя никак было огорчать, отец… своего отца парень не знал и вряд ли узнает когда-нибудь. Осталось только хранить все в себе, как и прежде, губя себя в угаре пьяном.

Но в один прекрасный день судьба решила дать урок парню. А ведь день не предвещал ничего плохого. Дождь лил. В клуб пустили. Даже девка, которой увлекся Даниил, оказалась сговорчивой и вскоре спокойно болтала с новым знакомым. Лёва не мешал, он предпочел общение с барменом и знакомство с новыми напитками. За умение отстать от друга в нужный момент без всяких обид Даниил особенно уважал этого парня.

Дружеская беседа в клубе должна была плавно перетечь в тесное знакомство в загородном доме. К этому Даниил клонил, на это намекал, и дело медленно шло на лад. Разговаривать особо парень не любил, но, если нужно, был готов забалтывать девушку до того, как он достигнет своей цели. А цель чаще всего была одна — постель.

Наконец все звезды благоприятно сложились: и девушка достаточно выпила, и Даниил ей понравился. Можно было наконец покидать этот клуб и ехать в загородный дом. Там уже заготовлено всё необходимое.

Парень спокойно общался с девушкой, готовясь к тому, чтобы предложить ей поехать к нему. Она была готова. Неожиданно на плечо ему легла чья-то тяжёлая рука и сдавила его. Даниил с лёгкой улыбкой повернулся назад, думая, что увидит там знакомого, но эта улыбка тут же померкла. Мрачный мужчина с квадратной челюстью и свирепыми чёрными глазами смотрел на него. Ничего хорошего этот взгляд не предвещал.

— Пойдём поговорим… — пробормотал он, сверкнув золотым зубом.

Хорошее настроение исчезло. Страх внутри забурлил. Вспомнились Ромкины бугаи, которые пересчитали ему рёбра после драки с этим геем. На этот раз причина другая. Может, девушка? Такая красавица может быть его девушкой, и за приставания к ней он должен понести наказание. Дрался Даниил нормально, защитить себя смог бы, потому смог прогнать страх, попросить девушку немного его подождать, встать решительно и пойти вслед за мужиком.

Вышли на улицу перед клубом. Ни охраны, ни праздных гуляк не наблюдалось. Идеальное место для драки. Даниил не сводил настороженного взгляда с мрачного мужика, готовился увернуться от любого его удара. Но он не спешил. Пришлось подогнать.

— И зачем ты меня позвал сюда? — нарочито вызывающе спросил он. Вынуждал к действию.

Мужик вдруг усмехнулся и мягко сказал:

— Я тебя давно знаю, Корнилов. Вижу постоянно тебя, такого дерзкого, никого не боящегося. Мне нравятся такие.

Произнесенная вслух его фамилия заставила Даню вздрогнуть, а уж последующие речи этого мужика его совсем сбили с толку.

— Что ты несё… — начал он было, но кто-то схватил его сзади и опрокинул.

Даниил оказался на земле быстро, попытался встать, но кто-то вновь его опустил на землю, схватил за ноги. Второй взялся за плечи и поднял в воздух. Барахтания ни к чему не привели — двое парней быстро его куда-то потащили. Орал Даниил громко, пытался привлечь хоть чьё-то внимание, но не успел — бросили его на заднее сидение машины. Не успел он очухаться, как ему заломали руки. Отчётливо услышал щелчок и вспомнил. Это уже было. Это… запах общественного туалета ударил в нос. Парень похолодел и пробормотал:

— Нет, нет, нет…

Он уже был не в салоне джипа, а на кафельном полу, холодные руки раздевали его, потянулись к ремню на джинсах. Этого не может быть.

Даниил прикусил язык, и боль немного отрезвила его. Он сейчас не с Ромкой, его не будут насиловать… он повторял это мысленно. Хлопнула дверь. Машина качнулась.

— Люблю укрощать строптивых парней, — отдаленно знакомый голос звучал мечтательно, — Ты же натурал, да? Постоянно сверху, чувствуешь себя самцом. Ты не знаешь, какого это: победить самца, уложить его под себя и растоптать его гордость. Внушить ему, что он — самка.

Парень всхлипнул. Речи эти неспроста. Ещё один насильник нашёлся на его голову. Карман жгла монетка, воплощение фатализма, как он есть. Эта встреча была предрешена. Этой встречи было не избежать. Весь запал куда-то исчез. Ни кричать, ни вырваться он не мог, хотя какая-то часть сознания опала и требовала сделать хоть что-то.

— Я выебу тебя так, как ты бы никогда не смог выебать девушку, — голос стал жестче, — Может, ты даже умрёшь от кровотечения, я не знаю. И ты никогда не станешь снова самцом.

Машина везла его в неизвестность. Он не сопротивлялся, даже не шевелился, борясь с воспоминаниями. Слишком яркие. Они заставляют отрубиться от реальности. Яркая боль. Яркие ощущения. И воспоминания яркие. Он чувствует кровь и сперму на своих пальцах. Как тогда. Он видит грязно-белый унитаз, хотя перед ним — кожаное бежевое сидение.

Он впивается ногтями себе в кожу. Помогает. Вырывается из воспоминаний, пытается пошевелить рукой. Они за спиной, наручники сковывают. Выхода нет. Или…

Даниил никогда не думал, что будет мечтать вернуться к Роме. Столько раз он пытался от него уйти, или избить, или испортить ему как-то жизнь. А здесь он мечтает, чтобы он остановил машину этого насильника, врезал ему как следует и стащил бы наручники с него.

Никогда парень не думал, что он будет молиться. Но он это делал. Обращался к Богу, просил, чтобы Ромка нашёл его и спас. Этот самый ужасный человек на свете оказался его единственным шансом на спасение. Он не думал тогда о двух вариантов зла, из которых Рома будет наименьшим, а считал Ромку добрым спасителем.

— Ты что там бормочешь? — вдруг усмехнулся мужик, — Молишься, что ли? Так Бог тебе не поможет… никому он ещё не помогал. Столько несчастий происходит во всем мире, сколько хороших людей страдает… думаешь, он будет помогать тебе? Я знаю такую породу. Куча грехов висит на них, о которых они легко забывают. К Всевышнему обращаются только в минуты горя. Это так не работает.

Не верил Даниил в Бога. И сейчас не верил сильно. А вот в заботившегося о нем Ромку верил сильно-сильно. И все слова этого мужчины переиначивал в голове на свой лад. Куча грехов, а обращаются только в минуты горя. Это всё про Рому, который так и не увидел от него ни капли заботы… или любви.

В этот момент Даниил почти любил своего насильника, ужасного Рому Юрченко.

Вдалеке зазвучало нечто похожее на сирену. Даниил бросил взгляд назад и увидел синие и красные всполохи света. Спасён! Сердце забилось быстрее.

Появление полицейской машины не осталось незамеченным и для насильников.

— Копы… что делать будем?

Повисла недолгая тишина. Наконец мужчина ответил:

— Ничего страшного… деньги у меня с собой, откупимся. Давай к обочине.

Машина медленно затормозила. Даниил осторожно приподнял голову, но сильная рука опустилась её обратно. Что-то мягкое упало на него. Одеяло. Он забарахтался, пытаясь стащить с себя его. Полицейский должен его увидеть.

— Блядь! — удар кулаком попал по спине, — Если будешь рыпаться, недолго проживёшь, усёк?