– Откуда тебя знает немка-горничная? – спрашивает у Алены Блюмкин.

– Она была моей гувернанткой.

Блюмкин получает из Германии кинопленку. Смотрит ее вместе с Агабековым. В кадрах то и дело мелькают Лариса и Алена. Иногда они смотрят прямо в объектив. Их лица говорят, что они знают, что их снимают. Вызывают Ларису Рейснер. Ее объяснения звучат неубедительно. Фильм говорит о попытке московских агентов повлиять на события в Гамбург. Но нет ни одного кадра, говорящего об отчаянной жизни пролетариев.

«Эти кадры вырезаны», – оправдывается Рейснер.

«А вы за кого держали немецких пропагандистов?» – спрашивает ее Блюмкин. – И вот так у нас во всем: мы пытаемся использовать их, но чаще получается, что они используют нас. Ты уверена, что с этой Аленой не поработали?»

Сталин объявляет, что хочет извлечь урок из третьей неудачной попытки совершить революцию в Германии. У него нет доверия к свидетельствам, изложенным Ларисой Рейснер в сочиненной ею на скорую руку тоненькой, не толще блина, брошюрке под названием «Гамбург на баррикадах». Дешевенькая агитка, воспевающая революционную истерию. Еще меньше верит он объяснениям вернувшегося из Германии Радека, арестованного там, но подозрительно быстро отпущенного в РСФСР. Если точнее, он хочет показать, что руководимый Зиновьевым Коминтерн никуда не годная организация, требующая его, Сталина, вмешательства в ее работу.

Важанов говорит Сталину, что Алена удивила его своим анализом событий в Гамбурге. Сталин соглашается ее выслушать.

Сталин умеет казаться простым и душевным – когда ему это очень нужно. Вот и сейчас, очарованная им, Алена ведет себя раскованно.

«Вы меня извините, товарищ Сталин, – говорит она ему, – но мы Германию про… проиграли. У немцев с их шовинизмом и антисемитизмом теперь аллергия на большевизм, который они называют не иначе, как еврейским».

Алена делится своими подозрениями в отношении Радека. Генсек просит пока никому об этом не говорить. «Мы накажем Радека, но не сейчас. Давайте обождем».

Сталин озадачивает Алену словами: «В политике враги бывают гораздо полезнее соратников».

Сталин так располагает к себе… Алена чувствует себя, как на исповеди. Она признается, что вынуждена была согласиться на сотрудничество с немецкой политической разведкой.

Сталину кажется, девушка не в себе. Перенесла тиф? Дважды? Ну, все ясно. Известное последствие – нарушения психики. «Ну, завербовали и ладно. Овладев бабой, мужик думает – победил, а на самом деле попал в капкан. У нас многие двойные агенты», – как бы вскользь замечает он.

Сталин запрещает Алене говорить об этом даже Важанову. «Он не поймет».

Сталин намекает Алене, что она может войти в его ближний круг. Его первое поручение – сделать перевод текста «Майн кампф», который переслали в Москву немецкие полиграфисты, занятые подготовкой рукописи к печати. Заодно хочет проверить точность перевода, который взялся сделать Радек, не скрывающий своего увлечения национал-большевизмом.

Ленц приезжает в Москву под видом немецкого социал-демократа, пытающегося найти общий язык с большевиками. Он поручает Алене узнать, чем может быть вызван повышенный интерес Сталина к этой книге. Немцев также интересует, какие у Ленина шансы вернуться к управлению страной, и у кого из вождей больше шансов занять место Ленина в случае его смерти или полной утраты работоспособности.

Ленц поручает Алене использовать в темную Важанова, как источник важной информации. В частности, при составлении психологического портрета Сталина, как одного из наиболее вероятных преемников Ленина.

Важанову кажется странным вдруг возникший у Алены интерес к закулисной борьбе в партийных верхах. Он начинает присматриваться к своей пассии.

Ленина привозят во МХАТ на спектакль «Сверчок на печи» по Диккенсу. Важанов рассматривает лицо вождя и убеждается, что он совершенно безразличен к игре актеров. Его привозят в Кремль. Он заходит в свой кабинет, окидывая его безжизненным прощальным взглядом.

Важанов делится с Аленой своим наблюдением. Алена докладывает Сталину. С санкции Сталина, Алена сообщает Ленцу, что Ленин, скорее всего, уже не вернется в свой кремлевский кабинет, а дело в дальнейшем лучше иметь с ним, генсеком.

Неожиданно Сталин разрешает Алене признаться Важанову, что она была завербована.

Алена признается Важанову. Павел отказывается в сложнейшем положении.

6 акт

Важанов должен немедленно заявить на Алену. Но … не может погубить девушку! Язык не поворачивается. Он любит – временами до упоения – свое положение во власти. Но теперь понимает, что любовь для него важнее. Более того, он должен помочь ей выполнить задание, иначе Ленц исполнит свою угрозу – передаст ее расписку о сотрудничестве в ЧК.

Важанов ставит Алене условие. Она не должна быть посредником между ним и Ленцем. Он должен общаться с немцем лично.

Важанов придумывает хитроумный вид общения с ним. Ленц соглашается, хотя подозревает, что сам становится объектом чекистской игры.

Подозревает не зря. Важанов, заметив, что его готовится арестовать Паукер, сообщает Сталину о сложной игре, которую затеял с Ленцем.

Сталин разрешает передать Ленцу интересующие его сведения. На самом деле генсек больше не верит Важанову, считая, что тот сделал это признание только потому, что заметил угрозу ареста. И вообще, Важанов раздражает его: уж больно инициативный и непредсказуемый парень.

У Блюмкина возникает идея поссорить Важанова и Алену до полного разрыва. Может, тогда начнут давать информацию друг на друга.

Агабеков (не успев предупредить Важанова) заманивает Алену к себе в номер гостиницы. Рейснер устраивает так, что об этом становится известно Важанову. Он идет в номер к Агабекову. Провокация удается – увидев Алену наедине с Агабековым, Важанов сатанеет от ревности.

Агабеков признается Важанову, что совершил провокацию «по долгу службы», что между ним и Аленой на самом деле ничего нет. Но – поздно. Между Важановым и Аленой все кончено.

Но игра чекистов срывается. Алена отказывается шпионить за Важановым.

Сталин говорит Ягоде: «Смородин – слюнтяй». Ягода понимает, что означает на «глубоком» языке эта характеристика. Смородин должен показать, что он не слюнтяй. Расправа над Важановым должна выглядеть актом мести со стороны Смородина на почве ревности, в состоянии аффекта.

Ягода поручает Щербине убрать Важанова под видом его дуэли со Смородиным. При этом сам Смородин не должен знать об этой акции.

Щербина натравливает Смородина на Важанова. Смородин прилюдно оскорбляет Важанова, в частности обзывает денщиком, лакеем. Важанов дает Смородину пощечину. Смородин вызывает Важанова на дуэль.

Важанов и Смородин готовятся к поединку. Исход дуэли не вызывает сомнений: если даже Смородин промахнется или только ранит, Важанова прикончит Щербина.

Алена умоляет Смородина отозвать свой вызов на дуэль. Смородин готов сделать это, но Щербина прямо говорит ему, что Важанов должен быть устранен.

На этот раз у Важанова нет ни одного шанса уцелеть. Но его спасает ДЭВИДСОН (57). Помощник Ленина по американским делам посвящает Важанова в секрет колоссальной важности. Оказывается, в швейцарских банках размещены русские активы, переданные до первой мировой войны в управление особо доверенному юридическому лицу – «русскому Моргану» Николаю Второву. Активы эти юридически не принадлежали ни лично царю, ни государству русскому, а значит, не могут быть истребованы ни одной страной в качестве компенсации за царские долги. Короче говоря, американские банкиры готовы стать посредниками в процедуре возвращения этих активов РСФСР, разумеется, за достойное вознаграждение, поскольку доверенное лицо – Николай Второв убит в 1918 году.