— Что именно ты от меня хочешь?

— Поверь, о таком вслух не говорят, — тихо усмехнулся себе под нос колдун и строго добавил: — Два ока видят больше, чем одно. Знакомые слова, ведь так?

Жрец невольно поежился и обхватил плечи руками.

— Да, — не стал спорить он.

— Я долго думал, — удовлетворенно кивнул Корвус, — что он хотел этим сказать. Да, мы оба, выходит, наполовину слепы, ты на «той стороне», а я… — махнул он рукой перед зияющим тьмой левым глазом. — Но как это использовать, я не знал. Пока не вспомнил об одной руне, которая так и зовется — «око». Не уверен, как это сработает, да и сработает ли. Но мы ведь и не узнаем, если не попробуем, согласен?

Риван обреченно вздохнул. Спрашивает еще, измывается, будто жрец вправе что-то решать. Отвернувшись, Риван все-таки зацепился взглядом за будущее поле боя. Армия Корвуса заняла пологий склон, а с помоста и вовсе открывался прекрасный обзор на долину, по ту сторону которой от края до края раскинулось войско Гаршаана. Десятки червленых знамен подтверждали слова Хальварда. Их больше, гораздо больше.

— Ты был его гласом, пора стать моим взором, — обратил обратно внимание жреца Корвус и с довольством сощурился, понимая, что снова угадал, о чем промолчал ранее Риван.

Тем временем на помост поднялся Раунхильд, а с два десятка жрецов остались робко топтаться возле лестницы. Одарив Ривана коротким хмурым взглядом, не проронив ни слова, старший жрец протянул своему царю тонкий нож.

— Дай руку, — поманил Корвус, но Риван лишь крепче вцепился в свои плечи. — Не бойся, я помню о своем обещании. Я больше тебе не наврежу.

По-прежнему колеблясь, Риван все же вложил в протянутую ладонь свои пальцы. Колдун кольнул один из них кончиком ножа и потянул к своему лицу. Риван, будто завороженный, смотрел, как его кровью Корвус на ощупь очертил меж собственных бровей простой полукруглый символ.

— Закрой глаза, — велел он, отпустив ладонь жреца.

Риван подчинился, вздрогнув, когда чужая рука поймала его подбородок, а холодный кончик пальца коснулся лба. От медного запаха тотчас закружилась голова.

— А теперь узри, — услышал он восторженный голос Корвуса. — Ты же видишь то же, что и я?

Риван распахнул глаза. Мир вокруг поблек. Долина, горы, холмы, все лишилось цвета, посерело. Но не опустело. Будто бы они и все враново войско вмиг очутились на «той стороне».

Жрец в немом изумлении уставился на Корвуса.

— О, — довольно ухмыльнулся тот. — Теперь ты еще больше похож на меня.

Ривану не нужно было видеть собственного лица, чтобы догадаться, о чем говорил колдун. Жрец с силой зажмурился, завертел головой, будто это могло помочь отогнать наваждение, ведь не бывает так, нельзя видеть одновременно и Солиум, и его изнанку. А после поднял глаза к небу, необычайно светлому для «той стороны» и обомлел.

Над реильским лагерем во всем своем величии, расправив исполинские тени-крылья, возвышался Бог-Ворон. Никогда прежде Риван не видел его столь могучим, настолько вздымающимся ввысь над землей, но сердце кровью обливалось от понимания, каких жертв стоила эта сила.

Корвус проследил за взглядом Ривана.

— Так вот ты какой на самом деле, — проговорил он тихо.

— А каким ты видел его раньше? — не удержался от вопроса Риван.

— Ожившим истуканом, — Корвус осмотрелся, с неподдельным упоением разглядывая «ту сторону», неприкосновенность которой защищал всю свою жизнь. — Смотри.

Колдун указал на долину. Перед рядами гаршаанской армии жрец различил белые силуэты. И нет, это не светлые доспехи сверкали на солнце, да и не светило солнце на «той стороне». Это были души тех, кого Риван встретил на изнанке мира, когда Провидица изгнала его из собственного тела. И так же, как в прошлый раз, с неба к земле опускался тонкий луч, скрываясь где-то за войском южан.

— Дети Сола, — вздохнул жрец, не отрывая глаз от блеклой линии. — А это она, Провидица.

— Уверен?

— Я видел этот луч, когда она выбросила меня на «ту сторону», по нему и пришел к своему телу.

Корвус вновь ухватил Ривана за подбородок и развернул к себе.

— Добудь мне ее голову, — пугающая искра промелькнула в его взгляде.

— Я? — опешил Риван, пытаясь отстраниться, но Корвус сам его отпустил.

— Я не прошу убивать, просто укажи на нее моим солдатам.

— По-твоему, это не одно и то же? — возмутился жрец.

— Риван, она ведет в наши земли Ткача, — объяснять очевидное Корвуса явно раздражало, но он держал себя в руках. — Пожирать наших богов.

— Что-то только я самого Иснана не вижу, — продолжал противиться Риван, хотя в глубине души понимал, что иного исхода и быть не могло.

— А ты приглядись получше, — ответил Корвус и поднял голову вверх.

И только сейчас Риван понял, что тот самый, необычайно светлый для «той стороны» небосвод оказался не чем иным, как белесым паучьим брюхом.

— Боги…

— Они самые, — невесело усмехнулся колдун.

— Ты уверен, что это сработает? Что он отступит, если потеряет эту… нить? — жрец с отвращением понял, чем являлся этот луч.

— Я надеюсь. Вирфус! — вдруг окликнул Корвус одного из закованных в вычурные латы реильцев. — Когда будешь готов, с тобой отправятся эти двое, — указал он на Ривана и Хальварда, который так и стоял с Арндис у лестницы, но тут же, криво улыбнувшись, поправил себя: — Трое. Они укажут тебе цель.

Рябой военачальник учтиво склонил голову, принимая приказ.

— Корпус под его командованием воспользуется преимуществом возвышенности и обойдет долину с фланга, — пояснил Корвус Ривану, говоря спешно, с пылом, от волнения иль излишнего воодушевления. — Если Торгест меня не подведет и оттащит гаршей от Акташа, то Вирфус ударит им в тыл. Просто. Не дай. Ей уйти, — заключил Корвус и выдохнул. — Это все, что от тебя требуется.

— А солдаты с ней справятся? — спросил жрец, хотя уже понимал, что колдун, как и прежде, до их встречи, принимал решения исключительно на свой страх и риск.

— Справятся, — Корвус обвел рукой долину перед собой. — Сегодня у меня будет много работы, а у «той стороны» — богатый урожай, но, поверь, ни один взвод не останется без моей поддержки. А я рассчитываю на твою помощь, мой дорогой жрец.

Риван вновь поднял глаза к черному колоссу, укрывающему реильцев своими крыльями, к мощному, решительно вскинутому белесому клюву, осознав, что впервые видит обе глазницы вороньего черепа. Но каким бы сильным ни казался Бог-Ворон за их спинами, его могущество блекло перед закрывшим небо Ткачом судеб.

— Хорошо, — согласился Риван. — Я укажу на нее.

— Ну, а ты? — повернулся Корвус к Раунхильду. — Готов?

— Нет, — смуро отозвался тот, но тем не менее достал из-за пояса еще один нож и поманил собратьев на помост.

— И это жрецы, которых мне послал Бог-Ворон — без уговоров и шагу не сделают, — хохотнул колдун, расстегивая манжеты да закатывая рукава, после чего снова обратился к Ривану: — Не теряйте время, готовьте лошадей и отправляйтесь.

Риван подчинился и едва ли не бегом спустился вниз.

— Что он с тобой сделал? — ахнула Арни и, с неприязнью поджав губы, обхватила лицо жреца, как только он оказался в пределах ее досягаемости.

— Все хорошо, — Риван взял ее руки в свои. — Нам надо ехать. Халь?

Но Хальвард не отреагировал. Мрачный будто туча, он, не отрываясь, наблюдал за тем, что происходило на помосте.

Пока подозванные врановые жрецы окружали царя и старшего собрата, Корвус подал Раунхильду оголенную руку и что-то тихо произнес, слышное только ему. Раун почти любовно огладил запястье колдуна, сжал его и, перехватив поуверенней нож, полоснул лезвием до самого локтя. Жрецы в тот же миг подставили под вытянутую в сторону руку медные чаши, не позволяя ни капле царской крови упасть на деревянный настил. Раунхильд обошел Корвуса и, недолго медля, проделал то же самое со второй рукой.

Следя за процессом, колдун заметил прожигающего его глазами брата и широко улыбнулся.

— Не бойся, Раун не даст мне так просто умереть, — усмехнулся он, за что получил в награду от упомянутого Рауна полный искреннего возмущения взгляд. — Да и не такой исход я обещал жрецу.