Она долго не могла выйти из ванной, все сидела там, на корточках и плакала от счастья, а еще от того, что очень боялась. А вдруг, сейчас она взглянет в зеркало и увидит там прежнюю себя, вдруг, это все лишь сон? Она острожно вставала и смотрела на себя в зеркало, и опять заливалась слезами счастья. Тот, кто, подобно ей, не прошел все подростковые комплексы и унижения из-за своей внешности, никогда не поймет ее.

А сейчас Таня удобно устроилась за партой, выпрямив спину и расправив плечи – да, да, пусть все видят! И с наслаждением ловила на себе удивленные взгляды не только одноклассников, но даже и учительницы. Никто из них не мог понять, что с ней произошло и куда пропала та дылда Гагара, что сидела на этом месте еще вчера. Они видели, что это она – Татьяна Гагарина, но одновременно как бы и не совсем она, даже, может, совсем не она, а какая-то другая, внешне очень привлекательная ученица.

«Но как? Как это вообще возможно, откуда такие изменения за одну ночь? – спрашивала Таня саму себя. – Так не бывает, не в сказке же живем! Или все же бывает?».

И вздрогнула, когда услышала голос внутри своей головы: «Изменения производятся строго по плану, в соответствие с твоими собственными желаниями и руководствуюсь принципом максимальной эффективности при взаимодействии с окружающей средой и принятыми в данном обществе в данное время принципами, взглядами и стереотипами».

Таня даже подпрыгнула от неожиданности и прошептала: «Что это со мной? Кто у меня там?». Подруга и соседка по парте Ирка с самой их утренней встречи, не сводившая с нее изумленных глаз и так и не закрывавшая открытого в удивлении рта, тоже вздрогнула от неожиданности и, округлив глаза, почти крикнула:

– Эй, Танька, ты чего!?

Но та не обратила на нее никакого внимания, лишь учительница строго спросила, что там у них происходит. Ирка притихла и только удивленно косилась на подругу, словно рядом с ней находилось нечто, не совсем ей понятное. В какой-то момент Ире даже стало страшно, ведь того, что она видела своими глазами, просто не может быть.

А Таня в этом момент сидела с каменным лицом и слушала звучащий в голове голос: «Я – это ты, а ты – это я. Я – информационная программа, внедренная в твой разум в момент твоего рождения и еще в тот момент полностью слившаяся с тобой. Именно поэтому я и сказала, что мы с тобой одно целое, нас нельзя разделить. Но если тебе так удобнее, то можешь считать меня своей помощницей и хранительницей».

«Так это ты изменила мою внешность сегодня?» – мысленно спросила ошарашенная Татьяна, не зная, что еще сказать.

«Верно, – ответило то, что назвало себя программой, – сегодня ночью закончился подготовительный цикл и окончательный расчет твоего индивидуального внешнего вида и внутренней перестройки организма для повышения безопасности жизнедеятельности, длившийся шестнадцать лет. И в три часа ночи была запущена серия предварительных изменений, рассчитанная на шесть земных суток. Тот внешний вид, который ты приобрела в результате вмешательства первой ступени, не окончателен и находится в рабочем процессе. Это то, что ты можешь увидеть сразу. Другие изменения не так бросаются в глаза, но они, поверь, не менее, а даже гораздо более важные».

«Какие еще изменения?» – испугалась Таня, но тут же почувствовала как бы прохладную волну, прошедшую внутри сверху вниз и моментально успокоилась.

«Прошу прощения, – вновь прозвучало в голове, – нервная система пока еще нестабильна, она тоже в процессе перестройки. Время до окончательной перестройки нервной системы составляет – 4 минуты, 26 секунд».

И так Таня говорила сама с собой весь первый урок и все последующие. И чем больше она узнавала, тем больше удивлялась, но уже совершенно не беспокоилась, принимая полученные знания как должное и необходимое, мимоходом отмечая, что ее и без того прекрасно работавший мозг, стал на порядок работоспособнее, быстродействие его увеличилось, а память стала просто феноменальной. К концу учебного дня она вдруг поняла, что помнит и может повторить каждое слово, произнесенное преподавателями на всех уроках. И это при том, что она, как ей казалось, вообще не слушала их, занятая внутренними проблемами.

И вот теперь она шла прямо посредине длинного и широкого коридора первого этажа школы. Она держала спину прямо и ровно, чеканя шаг красивых длинных ног, на которые с завистью оглядывалась практически вся женская часть их школы. А мальчишки старших классов вообще чуть ли не в открытую пускали слюни. Подбородок Тани был гордо задран вверх, а комсомольский значок величество поднимался и опускался в такт колыханию еще небольшой, но уже прекрасно заметной всем груди.

Это был ее триумф и прежняя Таня, скорее всего, сейчас бы широко улыбалась своими новыми чуть припухлыми с четко очерченной линией губами, глазея вокруг и обмирая от всех этих восхищенных, удивленных, завистливых взглядов.

Но новая, измененная Таня шла совершенно спокойно и уверенно, так, словно в произошедшем сегодня чуде не было ничего особенного. Словно все это для нее вполне привычно и нормально, словно именно такой реакции на себя она и ожидала от людей. В ее теле не видно было никакой угловатости и нескладности, как это часто бывает у подростков в ее годы, когда идет активное формирование организма и его перестройка.

Она чуть снисходительно и дружелюбно кивала знакомым, а мимо кучки ее давних ненавистниц и насмешниц прошла так, словно там никого и не было – просто пустое место. И те почему-то не посмели сказать ни слова в своей обычной манере, молча провожая ошарашенными взглядами так изменившийся объект своих многолетних насмешек. И, в чем никто из них не признался бы вслух, но каждая внутри ощутила что-то вроде беспокойства, так, словно сейчас мимо их компании прошел очень опасный хищник, в присутствии которого вести себя надо как можно тише и скромнее – авось, не заметит и пройдет мимо.

А Таня, даже не глядя на них, читала все их мысли, словно открытую книгу. Не телепатией, конечно, просто ей откуда-то были известно и понятно каждое их телодвижение, каждую мимическую черточку она видела и идентифицировала, отлично понимая, что, как и чем вызвано. Нет, она не обернулась, не снизошла, лишь самые уголки ее губ совсем чуть-чуть презрительно скривились. А может, это просто показалось, кто знает?

Неделю спустя.

– Ну что ты мнешься, Саша? Давай уже, скажи что-нибудь! – Таня спокойно смотрела на подошедшего к ней во дворе школы десятиклассника, сходу выдавшего заготовку: «Привет! Я Саша, а ты – Таня, я знаю!» и замолчавшего под ее чуть насмешливым вопросительным взглядом, словно враз забыл все слова. А она прекрасно знала, чего он хочет, какие чувства испытывает, даже какие мысли крутятся в его голове. И все это опять же не потому, что она могла читать эти мысли, просто огромный опыт, как человечества, так и цивилизации инопланетян гуманоидного типа, помогал ей понимать поведение и ход мыслей любого человека по малейшим признакам, на которые никто другой не обратил бы и внимания. Ну, может, кроме самых опытных психологов и физиономистов.

Впрочем, в данном случае опыт человечества был даже излишним. Поскольку любому понятно, что нужно мальчику-подростку от красивой девочки и какие чувства он при этом испытывает. Тане было совершенно ясно, что это очередной влюбленный мальчишка, к проявлению внимания от которых она за последнюю неделю немножко успела уже привыкнуть. Они как мошки вокруг огня вились вокруг нее, такие смешные в своей неопытности и тщательно скрываемой застенчивости. Все они хотели одного – замутить с ней, закрутить роман, начать встречаться, стать ее парнем – называйте, как хотите, ведь это всё об одном – паренек влюбился. И не он один, но этот был одним из неформальных лидеров их школы, он мог себе позволить наплевать на мнение по этому вопросу других претендентов. И Таня с интересом рассматривала его: ничего так, симпатичный мальчик, высокий, гораздо выше ее новых 173 сантиметров, даже если прибавить к ним каблуки. И, буквально за секунду проанализировав все возможные за и против, все возможные последствия, все плюсы и минусы, она уже решила для себя, что этот Саша подходит ей по всем статьям.