— Я ни разу не произнесла его имени.

— Не вслух, — сказала Кловер. — Но ты не можешь сказать нам, что не повторяешь это в своей голове.

— Я не… — простонала она. — Прекрасно. Я думаю о нём, но это не значит, что я погрязла в горе.

Честити остановила фильм и повернулась к Клем.

— Хорошо, потому что парень, который заявляет, что влюбился в тебя в день своей долбаной свадьбы с другой женщиной, не стоит твоего времени и сил.

— Я чувствую себя такой дурой, — технически, это был не день свадьбы Джейка, но её сёстры не думали, что это небольшое уточнение имело хоть какое-то значение.

— Он всех нас одурачил, — фыркнула Честити. — А меня не так-то легко одурачить. Честно говоря, я думала, что вы двое — настоящие. Чёрт возьми, я даже могла бы забыть о странном времени его романтического жеста, если бы он был здесь, стуча в твою дверь цветами и шоколадом, но прошла уже неделя.

— Я всё ещё верю ему, — сказала Кловер, пожимая плечами и отправляя в рот очередное зёрнышко.

Клем склонила голову набок.

— Что вы имеешь в виду?

— Ты помнишь, как я встречалась с Филом Марсденом в старшей школе, и он бросил меня прямо перед выпускным балом, потому что я сказала ему, что не вернусь в отель и не буду заниматься с ним сексом после этого? — Клем кивнула. Тогда ей было всего тринадцать. Рыдания и баллады Селин Дион, наводнившие их дом, были достаточно запоминающимися, но их родители усадили её и Кловер и завели разговор о сексе, настолько неловкий, что он навсегда выжег её мозг. — Честити и Майк заставили Эндрю вмешаться и забрать меня. Несмотря на то, что моё сердце всё ещё было разбито из-за Фила, я знала, что в тот вечер Эндрю был для меня единственным. Вот почему я позволила ему сорвать мою вишенку и всё такое в тот вечер, когда я даже не позволила Филу прикоснуться к моей груди.

— Мне действительно не нужно было этого знать, — пробормотала Клем, втайне сдерживая смех.

— Да, это так, потому что я делаю важное замечание. Когда ты встречаешь правильного человека после того, как долго была с неправильным, это похоже на снятие повязки с глаз. Всё имеет смысл, и ты просто знаешь.

У Клем сжалось сердце. Её сердце кричало, что её сестра была права, но её мозг штурмовал эти чувства, как дождевая туча.

— Если это правда, то почему в субботу вечером я сижу на диване с двумя сёстрами, а не с ним?

— Ты сказала, что написала ему, верно? — Честити даже не стала дожидаться ответа. Она схватила телефон Клем с кофейного столика.

— Эй!

Честити проигнорировала её и открыла историю сообщений. Клем даже не потрудилась спросить, откуда сестра знает её пароль.

— Это то, что ты написала? — она подняла телефон показывая последний текст.

«С мамой всё в порядке. Просто приступ паники».

— А что я должна была сказать?

Кловер вздохнула.

— Что ему нужно набраться мужества и вернуть тебя? Или что ты стоишь в своей спальне голая и ждёшь, пока он скажет тебе, что делать дальше?

Клем закатила глаза.

— А как насчёт этого? — Честити что-то набрала в телефоне и передала ей.

Клем посмотрела на экран и судорожно вздохнула.

«Я скучаю по тебе».

— Всё, что тебе нужно сделать, это нажать «Отправить», — мягко добавила Честити.

В устах её сестры это звучало так просто. Но сможет ли Клем снова поставить себя на кон? Джейк с самого начала ясно дал понять, что долго не протянет. Легко было сказать себе, что одной недели недостаточно, чтобы влюбиться в другого человека, но как тогда объяснить, как быстро она была готова отдать ему своё сердце? Как отчаянно она жаждала увидеть его снова?

***

Солодовая мельница работала гладко, но Джейк не был уверен, что она работает идеально гладко. Подшипники были настроены и смазаны за последний месяц, но всегда была вероятность, что они нуждаются в полной замене, а не только в ремонте. По крайней мере, так он объяснил тот факт, что последние три минуты прижимался ухом к холодному металлу, прислушиваясь к вибрациям в поисках каких-либо несоответствий. Это не имело никакого отношения к тому факту, что он сунул бы голову в эту чёртову штуку, чтобы заглушить воспоминания о Клем, которые продолжали преследовать его.

— Я не совсем понимаю, что ты задумал, но я запишу номер хорошего психотерапевта и просто оставлю его на твоём столе, — Илай стоял над ним, покрытый смазкой и кусками сусла.

— Мельница издавала странный шум.

Тёмные брови Илая сошлись на переносице.

— Что за шум? Как унх-унх-уи, Уи-унх-уи или унх-уи-гууххк? Потому что если это будет последний, то мы в полном дерьме.

— Уи-унх-уи.

Илай пересёк комнату и ударил рукой по стенке машины. Лёгкий щелчок тут же сменился тихим мурлыканьем.

— Лучше?

— Да.

— Хорошо. А теперь перестань сомневаться во мне и убирайся из моей пивоварни. Твоё место снаружи, убеждать прекрасных дам и джентльменов этого заведения расстаться со своими с трудом заработанными деньгами, чтобы мы могли оплатить наши счета.

— Я…

Илай шикнул на него и указал на коридор, ведущий в кабинет Джейка.

— Твоё пространство, — он указал на оборудование. — Моё пространство. Если только ты не хочешь остаться и поговорить о своих чувствах.

Джейк встал и вытер руки о джинсы.

— Ладно, я ухожу.

Джулия ворвалась в комнату прежде, чем он успел сделать шаг.

— Отличная новость! Нет, не так. Феноменальные новости! О нас написали в журнале «Вкус Вашингтона». Очевидно, на свадьбе был кто-то, кто работает в журнале и которому понравилось наше пространство. Она оценила наш «Свадебный Эль» как один из пяти лучших крафтовых сортов пива в штате. И ей нравится еда, декор, почти всё, что есть в «Святом Граале».

— Это здорово, — сказал он, пытаясь собрать убедительное количество энтузиазма. Это должно было привести его в экстаз, но с тех пор, как он вернулся с Бичем-Лейк, все чувства притупились.

— Не здорово. Феноменально, — поправила Джулия. — За последние несколько дней у нас также произошло резкое увеличение количества бронирований. Мне даже пришлось отказаться от некоторых. Неужели ты не понимаешь? Мы не просто конкурируем с другими площадками. Мы востребованы.

Попытка Джейка улыбнуться, должно быть, провалилась, потому что лицо Джулии помрачнело. Она повернулась к Илаю.

— Он всё ещё хандрит?

— Ага.

— Я в порядке, — проворчал Джейк, раздражённый понимающим взглядом, который проскользнул между ними. — Я просто хочу убедиться, что всё идёт гладко.

— Как на прошлой неделе, когда мы с Джулией занимались делами, пока ты был в отпуске. Расслаблялся. Избавлялся от стресса. Все эти вещи люди должны делать в отпуске. Помнишь?

Джулия положила блокнот на старый деревянный стол, заваленный образцами ячменя, и скрестила руки на груди.

— Илай прав. Ты завёлся ещё сильнее, чем до того, как ушёл.

— Я не люблю американские горки, приятель. Истинные или душевные, — перебил его Илай, прежде чем Джейк успел защититься. — Что это даёт? Я думал, ты оставил всё своё эмо-дерьмо после того, как расстался с Келли. Прямо сейчас ты ведёшь себя как один из грустных осиротевших щенков в рекламе усыновления животных, которые всегда заставляют Джулию плакать.

— Мы фокусируемся на эмоциях Джейка, а не на моих, — многозначительно сказала Джулия.

— Нам вообще не следует об этом говорить, — проворчал Джейк.

— Ты прав, — сказал Илай с необычной торжественностью. — Разговоры не решат твоих проблем. Тебе нужно что-то делать. Я не знаю, как ты относишься к тому, что Келли выходит замуж, или к тому, что Клем не показывалась здесь с тех пор, как ты вернулся, но ты должен с этим разобраться.

Вспышка гнева пронзила его грудь, но также быстро угасла. Илай был прав. Он слишком долго откладывал дело со слишком большим количеством дерьма.

— Хорошо.

Илай с подозрением посмотрел на Джулию.