– Мы что, сами тепловоз поведем? – попыталась схохмить Ирка.

Но смеяться уже никому не хотелось. Лешка серьезным тоном сказал:

– Там не тепловоз, а электровоз. Но управлять мы не сможем ни тем, ни другим. Нам хотя бы примерно понять, что случилось.

– А еще, куда все делись, – поежилась Наташка.

– Для начала убедимся, что точно делись, – вернула Катя бразды правления в свои руки. – Давай, Кать, бери двоих и ступайте вперед.

Катерина заметно приободрилась, тут Катя выбрала верный ход. «Сестренка» ткнула пальцем на Лешку:

– Раз умеешь отличить электровоз от тепловоза, пойдешь со мной.

– А я хочу с Катей! – тряхнула золотистой гривой Ирка.

– Ладно, – согласилась Катерина. – Тогда со мной еще Наташа.

Все вышли в коридор.

– Мы ехали в ту сторону, – показала Катя. – Значит, вам туда. А моя группа – за мной! – Тут она вспомнила еще кое о чем и крикнула в спину удаляющейся «сестренки»: – Катерина, только никого не отпускай от себя! И сама одна никуда не суйся!

– Разберусь как-нибудь, – отмахнулась ведьмочка. Но потом добавила: – Ты там тоже сильно не геройствуй.

Особо погеройствовать Кате и не пришлось. Когда они с Ириной и Ваней прошли в конец вагона и открыли ведущую в тамбур в дверь, у всех разом вырвалось:

– Ого! А где?..

За их вагоном ничего больше не было. В смысле не было других вагонов – тянулись лишь двойной блестящей полосой рельсы, скрываясь вдалеке среди деревьев.

– А мы точно ехали в середине состава? – сдавленно спросила Ирка.

– Может, не ровно в центре, но точно не в конце, – сказала Катя.

– Бывают же еще прицепные вагоны, – вспомнил Иван. – Может, за нами как раз такие и были, а ночью их отцепили.

– Позади нас было вагонов пять-шесть, я точно помню. Разве бывает так много прицепных?

– Значит, бывает. Не оторвались же они сами!

– Может, как раз оторвались? – встрепенулась Ирина. – Потому мы и встали, ждем, когда их снова к нам пригонят и прицепят.

– А пассажиров погнали эти вагоны толкать? – не удержавшись, фыркнула Катя.

– Точно! – поддержал шутку Ваня. – А нас пожалели, потому что еще маленькие.

– Ладно, малыши, – вновь стала серьезной Катя. – Тут больше смотреть не на что. Возвращаемся и догоняем Катюху.

Однако и этот план у них не удался. Вернувшись из тамбура в коридор, они увидели, что команда Катерины направляется в их сторону.

– Э! Вы чего? – удивилась Катя.

– Дальше ничего нет, – хмуро сообщила Катя. – Похоже, нас ночью отцепили. А вы чего быстро вернулись?

– Потому что и сзади больше нет вагонов.

– Ого! – воскликнул Лешка. – Они что, по одному вагону отцепляют?

– Кто «они»? – угрюмо переспросила Наташа.

– Не знаю кто. Железнодорожники, наверное. Кто еще может вагоны отцеплять?

– А у железнодорожников шутка такая: отцепить все вагоны до конечной станции? И чтобы никто не заметил? – посмотрел на него Ваня.

– Чтобы мы не заметили, – поправила его Катерина. – Потому что, кроме нас, замечать некому. И это мне не нравится больше всего. Ладно случайно потерять вагоны. Но случайно потерять из вагона людей?..

– Насчет людей у меня есть идея, – почесал в затылке Леша. – Вот смотрите… Наш вагон отцепился. Не спрашивайте, как он смог отцепиться из середины состава, но ведь отцепился – тут никто спорить не будет. И случилось это ночью. Или утром, неважно, но мы еще спали. А другие проснулись раньше. Вышли – состава нет! Вот они и потопали…

– Куда потопали? – уставилась на него Катя. – В лес?

– Почему в лес? До ближайшей станции. По шпалам.

– Глупости, – все так же угрюмо сказала Наташа. – До ближайшей станции, может, сто кэмэ.

– К тому же кое-кто наверняка с детьми, – закивала Катя. – С нами вот ехала мама с маленьким сыном. Его на руках долго не пронесешь, тяжелый уже, а сам он пешком и километра не пройдет.

– Вы еще забываете о проводнице, – напомнил Иван. – Она бы, во-первых, нас не бросила. Во-вторых, она бы и остальных никуда не пустила. То есть это и есть во-первых. И в-основных. Она бы просто связалась с начальством и узнала, что делать дальше. Скорее всего, ей бы сказали сидеть и ждать, когда прибудет помощь.

– Вот! – поднял палец Лешка. – Она так и собиралась сделать. Но кругом на километры лес, телефон не ловит, и тогда она пошла в сторону ближайшей станции. А остальные проснулись: вагон отцеплен, проводницы нет, – вот все и разбежались.

– Мы можем гадать хоть до посинения, – сказала Катерина, – толку от этого все равно не будет. Хотим мы или не хотим, а нам тоже придется пойти пешком.

– Я против, – возразила Катя. Она не могла точно сказать, что ее на самом деле задело: то, что «сестренка» взяла принятие решений на себя, или то, что предложение Катерины и правда ей не понравилось. Но ведь не понравилось же! – В какую сторону лучше идти, мы и в самом деле не знаем. А вдруг двинем туда, где до жилья как до Луны? Зато если останемся, то уже точно кто-нибудь да за нами приедет – не бросят же вагон посреди пути? Тем более он ведь будет другим поездам мешать – заметили, что здесь только один путь, нас никак не объехать?

– Оп-па… – пробормотала вдруг Катерина.

– Что еще? – недовольно посмотрела на нее Катя.

– А то, что ты права, «сестренка». Путь здесь только один, я это увидела, но не придала значения. Зато теперь… Теперь я просто уверена, что нам придется выбираться самим. И не спорь, – подняла она руку, заметив, что Катя собирается возразить, – сейчас я все объясню. Скажите, сколько мы тут уже торчим?

– Час точно, – сказала Ирина. – А то и полтора.

– И еще неизвестно, сколько стояли, пока не проснулись, – добавил Ваня.

– Я понял тебя! – хлопнул по лбу Лешка и с обожанием глянул на Катерину. – Ты такая умница!

– Может, потом будешь в любви объясняться? – не удержалась Катя, так ей вдруг стало обидно. Эти двое о чем-то догадались и строят теперь друг другу глазки, а она себя полной дурой чувствует. И… вообще… Что «вообще», она даже себе самой не стала признаваться. Зато вдруг мелькнула мысль: может, заглянуть в «сестренкину» голову, узнать, что эта умница надумала?

Но никуда заглядывать не пришлось: Лешка все объяснил. Но сначала, вспыхнув, дернул подбородком:

– Я не в любви!.. Я… это… просто похвалил, что она догадалась. Ведь если мы так долго стоим на единственном пути, по которому ходят и другие поезда, то здесь бы уже давно образовался затор с обеих сторон. И нас уже точно куда-нибудь оттащили бы.

– Ой! – вспыхнула теперь и Катя. – А я об этом не подумала… Но погодите, я тогда не пойму: а почему же этого затора нет?

– Потому что этот путь не главный, – сухо проговорила Наташа. – Нас отогнали на какую-то запасную ветку. Может, вообще на заброшенную. Поэтому за нами никто не приедет.

– Да нет же! – раздраженно закричала Катя. – Кто нас сюда мог откатить? Зачем? И все равно непонятно, куда делись остальные!

– Я и говорю, – невозмутимо повторила Катерина, – нужно топать. Кто бы и зачем это ни сделал, здесь мы все равно ничего не высидим. Тем более теперь мы знаем, в какую сторону идти.

К счастью, теперь это сообразила и Катя. И чтобы реабилитироваться за свою недогадливость, поторопилась озвучить:

– Ну да, теперь только назад, к основному пути.

Решение было принято, и сразу стало чуточку легче. Катя и раньше замечала, что самое неприятное – это неизвестность, неопределенность: когда ты растерян и не знаешь, как быть. А когда цель поставлена, пусть она и труднодостижимая или даже, как сейчас, не особенно понятная, мысли перестают панически метаться, а у тебя будто появляются свежие силы. Проще думать о чем-то конкретном, чем бояться неизведанного.

В данной ситуации думать было, в общем-то, уже не о чем, ведь уже решили, что идти нужно назад, до основного пути, а что делать дальше, посмотрят по обстоятельствам. Но Катя вспомнила, что она все еще старшая, и отдала вполне дельное распоряжение: