В ту минуту, когда она запрыгивает на сиденье и закрывает дверцу машины, она включает сообщение и дрожащими пальцами прижимает телефон к уху.

Сначала наступает мучительно долгое молчание. И так же, как разочарование накатывает на нее, когда она думает, что он оставил ей пустое сообщение…

— …Эй, — доносится его нерешительный шепот из динамика, и Сакура слышит в этом единственном слоге, как трудно ему было набраться смелости, чтобы позвонить. — Я знаю, что мы… сейчас не особо разговариваем. Но я просто хотел, чтобы ты знала, что … — Пауза. — Что я… действительно сожалею, Сакура… обо всем.

Выдох.

— Я никогда не хотел причинить тебе такую боль.

Именно в этом предложении она вдруг замечает легкую нечленораздельность его слов, которую раньше не замечала. Как будто он выпил рюмку виски или две.

Или пять.

— И я знаю, что тебе, вероятно, все еще нужно какое-то… время, но я думаю, что если я не скажу то, что должен сказать прямо сейчас, то у меня больше никогда не будет шанса.

Сердце Сакуры колотится, она крепче прижимает телефон к уху, как будто так она может приблизить Саске к себе.

Но следующие слова, сказанные ей на ухо, заставляют мир кружиться вокруг нее; два слова, несущие в себе вес шестилетнего сожаления при всей их краткости.

— Я люблю…

Ее сердце падает в желудок.

Саске прерывает себя судорожным вздохом, а затем поправляется после паузы.

— Я скучаю по тебе…

Еще один выдох.

— …очень сильно.

Я люблю тебя, собирался сказать он.

Бесконечные слезы катятся по ее щекам. Рука, прикрывающая ее рот, подавляет сдавленный всхлип.

Я люблю тебя.

Плечи трясутся, а горло сжимается, ее сердце разрывается от агонии, пропитывающей его мягкий голос, пока он продолжает шептать ей на ухо.

— Я начинаю думать, что ты меня ненавидишь. Но я надеюсь, что однажды… мы снова сможем стать друзьями. И я знаю, что каждую ночь ты спишь по другую сторону моей стены, но мне кажется что… — Голос дрожит: — Ты сейчас так чертовски далеко.

Его тихий голос срывается на последнем слове, как будто внезапная волна горя захлестнула его прямо по ту сторону телефона.

Наступает гробовая тишина, которую наполняет только его прерывистое дыхание. Сакура закрывает глаза, ее грудь сжимается от собственного сожаления. Горячие слезы текут по ее щекам, скатываясь по ладони, все еще держащей ее рот.

Приглушенная музыка и смех на заднем плане внезапно протекают через динамик, как будто он находится в укромной комнате или в туалете в каком-то баре и кто-то только что открыл дверь. Он пьян, она знает. Но это ничего не меняет — только еще сильнее сжимает ее грудь.

Потому что пьяные слова — это трезвые мысли.

Я люблю тебя.

Далекий мужской голос зовет его по имени с заднего плана; с кем бы он ни пил.

— Ну это, э-э… это все, что я хотел сказать. Мне нужно идти, так что… я отпущу тебя. — Она слышит, как его дыхание учащается. И затем единственное слово, такое мягкое, что она его почти не улавливает: — Извини.

Гудки.

Всего несколько минут назад Сакура поняла, что любит Саске Учиху.

Но именно здесь она понимает, поскольку телефон остается прижатым к ее уху еще долго после того, как его голос исчез…

Что она всегда была.

***

Сакура прижимает телефон к уху обеими руками и в третий раз воспроизводит голосовую почту, отчаянно цепляясь за каждый записанный вздох, каждый прерывистый вдох, каждое тихое слово.

Я люблю…

— Тебя, — заканчивает она за него.

Я люблю тебя, Саске.

***

Саске на самом деле не собирался посылать ей это голосовое сообщение; даже если каждое его слово было правдой. Желание было рождено отчаянием, когда ее любимая песня заиграла из динамиков бара, который он и Суйгецу занимали, где он пытался отвлечься от мыслей о розовых волосах и смеющихся зеленых глазах.

Тем не менее, почти через неделю после того, как он отправил то пьяное сообщение, Саске замечает сдвиг.

Сначала он ловит ее взгляд краем глаза, почти нервно, как будто она ожидает, что он заговорит с ней, или думает, что он ожидает, что она заговорит с ним.

После этого уязвимого беспорядка голосовой почты ему не нужно удивляться, почему она ведет себя так странно. Несмотря на это, даже к собственному удивлению, Саске не может найти в себе силы смутиться из-за своего признания.

В конце концов, это была и есть простая истина.

На самом деле, теперь, когда это было сказано и сделано, независимо от обстоятельств, он знает, что это нужно было сказать гораздо раньше. Просто есть слова, которые нужно сказать независимо от того, хочет их кто-то услышать или нет.

Даже если я не мог должным образом признаться ей в том, что действительно имеет значение.

Но…

Саске болезненно осознает, в какое трудное положение он ее ставит.

У Сакуры серьезные отношения, и, несмотря на ее предательство, он знает, что его собственное признание только усложняет всю эту ситуацию. И хотя раньше «я скучаю по тебе» могло быть достаточно невинным предлогом, чтобы позвонить ей, сейчас это имеет совсем другое значение.

Когда ее взгляды начинают учащаться, до него доходит, что она смотрит на него с чем-то вроде любопытства — как будто она никогда его раньше не видела.

В ее глазах мелькает миллион вопросов с каждым мерцанием зеленого в его направлении. Глаза полные удивления и, он осмеливается предположить, интереса.

Затем, однажды, когда в его сердце прорастает семя надежды, он ловит ее на месте преступления; она смотрит на него на него через стол, пока они втроем обедают.

Они сидят у Ичираку, место, которое они посещали в течение многих лет из-за ненасытной любви Наруто к рамену. Саске лично ненавидит это место, но если Сакура идет туда, то у Учихи внезапно появляется волшебный аппетит к рамену.

Под тусклым светом лампы Наруто кусок за куском запихивает себе в глотку лапшу, капли бульона разлетаются повсюду, кроме его рта.

В стороне Сакура рассеянно потягивает свою диетическую колу. На протяжении всего периода их негласного правила «никаких контактов» он ни разу не смог удержаться от того, чтобы украдкой поглядывать на нее. В любом случае, она не собиралась его ловить, когда ее зеленые глаза были намеренно устремлены на что-то, кроме него.

Но сегодня, когда Саске выполняет свою обычную процедуру, бросая на нее быстрый взгляд под видом того, что делает большой глоток воды, он запрокидывает голову назад, обсидиановые шары выглядывают из-за края бутылки, чтобы мельком увидеть ее…

Только для того, чтобы его глаза встретились с ее.

Он чуть не задыхается, его желудок сжимается от шока, потому что впервые за такое долгое время они должным образом установили прямой зрительный контакт.

Саске медленно опускает стакан на стол, сердце бешено колотится в груди, а ладони потеют.

Потому что она не отводит взгляд.

Сакура выдерживает его взгляд, покусывая зубами нижнюю губу и легчайшую розовую пыльцу на щеках. Он смотрит прямо в ответ, почти не веря своим глазам, изо всех сил пытаясь контролировать свое дыхание прямо напротив нее.

Он слышит легкое постукивание ноги под столом.

При этом звуке его уши нагреваются, а глаза бегают, и он сразу чувствует себя влюбленным дураком. Его живот делает сальто назад, когда он чувствует ее взгляд на своем лице. Он откашливается. Когда он еще раз бросает взгляд на нее…

Шепот застенчивой улыбки поднимает ее губы, щеки теперь такие же яркие, как ее волосы, когда она, наконец, опускает взгляд. Ее улыбка становится шире.

И это такой прекрасный невинный момент, что Саске тает, снова влюбляясь в нее.

***

Когда они пересекаются в кампусе, их взгляды на мгновение встречаются, прежде чем они скользят мимо друг друга.

Как незнакомцы с секретом.

Каждый раз, когда они проходят мимо друг друга в доме, их глаза встречаются, прежде чем они быстро отводят взгляды, притворяясь, что их сердца не болят друг о друге.