Ранхаш опять барахтался в болотной жиже, силясь подняться. Боль сковывала его тело, но где именно была рана, оборотень понять не мог. Мысли в голове витали бессмысленными обрывками, мир слегка кружился и плыл, а может, это плыли белёсые болотные испарения.

Хлюп. Оборотень с трудом повернул голову и уставился на тёмный силуэт, появившийся в тумане. Хлюп. Сердце загрохотало где-то в горле.

– Ты кто? – с трудом прохрипел Ранхаш.

Женщина подняла руку и, словно занавесь, отодвинула застилающий её лицо туман.

– Богиня!

Мужчина вынырнул из сна так стремительно, будто бы его вышвырнули оттуда, и, тяжело дыша, рывком сел на постели. Сердце грохотало в ушах, а перед глазами продолжала стоять улыбающаяся Майяри.

– Твою… – прошептал ошеломлённый Ранхаш и, беззвучно шевельнув губами, почти прорычал: – Богиня! Вот же… – он стиснул зубы, но всё же не удержался, – гадкая девчонка!

– Идиот! – цедил Ранхаш сквозь зубы, разъярённо осматриваясь и выискивая взглядом свою одежду.

Как же зол он был – на себя, Шидая, Викана и Майяри, но больше всего на себя. Богиня… Мужчина раздражённо фыркнул. И почему только он не понял раньше, кто эта таинственная спасительница с болот? Сейчас ему казалось, что было столько подсказок.

Гава-Ыйские болота! Они приходили ему в голову, когда он пытался понять, где же после побега из Санариша скрывалась Майяри. Но он отбросил мысли о них, потому что на тот момент не знал об истинной силе девушки и не думал, что зеркальное письмо сможет работать на таком большом расстоянии от Санариша. Болота! В памяти вспыхнули мельчайшие оговорки девчонки, и Ранхаш ещё сильнее взбесился. Самодовольная ищейка, которой собственные успехи вскружили голову и отбили нюх!

– Ранхаш, не так быстро, – взмолился Шидай, по пятам следуя за сыном в гардеробную. – Ты провалялся в бреду три дня. Уже пятьдесят лет такого не случалось.

– Её нашли? – отрывисто спросил Ранхаш, натягивая рубашку.

– Нет, – поморщился лекарь. – Викан, когда сунулся в сыск за драконом, чтобы сверху осмотреть город, узнал, что, оказывается, ещё ночью улетел и теперь должен вернуть взятого ящера. Похоже, эта поганка использовала его внешность, чтобы смыться. Я написал Шереху, Хешу, Ханешу и своим старым друзьям, они подняли кого могли. На границе все предупреждены, в ближайших заставах и городах тоже, и все ищут пропавшую дочь славного рода Даший. У Вотых, сам понимаешь, врагов немерено, как бы не решил кто помочь.

– Дракона уже нашли?

– В окрестных поселениях видели пролетающих ящеров, но все они оказались не теми.

Шидай смотрел, как Ранхаш одевается, но не пытался остановить его или хотя бы спросить, куда это он. И так было понятно. Сам Шидай уже подготовил походный мешок, зная, что сын не будет сидеть на месте. Вот только тот провалялся в лихорадке три дня и даже ещё толком не ел. Выпил чашу бульона, да и то, кажется, с водой перепутал.

– Ранхаш, давай ты сперва нормально поешь, и мы тогда отправимся на поиски. Иначе ты сляжешь раньше, чем найдёшь её.

– Я знаю, где её искать! – неожиданно рявкнул сын, и лекарь замер, удивлённо смотря на него. – Знаю! И я не знаю, что с делаю с ней, когда найду…

– Ранхаш! Ранхаш, постой! – Шидай бросился следом за хареном из комнаты.

– И как только у неё духа хватило молчать всё это время! – разгневанно шипел сын.

На лице Шидая проступило растерянное и виноватое выражение. Как же Ранхаш расстроился, что теперь винит Майяри в том, что она не захотела принимать его чувства и сбежала.

– Молчала всё это время! Лечила мою ногу… Убил бы!

– Ранхаш… – обеспокоенно вскинулся Шидай.

– Себя бы убил! – не унимался сын.

Растерянный отец испуганно следил за ним. Как давно он последний раз видел на лице Ранхаша такую бурю чувств! И теперь всерьёз опасался, что тому опять станет плохо.

– Я мог бы догадаться… мог бы сообразить!

В мысли Шидая закралось подозрение, что он чего-то не понимает.

– А где она? – осторожно уточнил лекарь.

– На Гава-Ыйских болотах! Или на пути к ним.

Ранхаш скатился по лестнице, оставив удивлённого Шидая.

– Эй, подожди! С чего ты решил, что она направилась туда?

– Я вспомнил, кто меня спас тогда на болотах, – Ранхаш рывком сдёрнул с вешалки плащ. – Она мне приснилась. Это была Майяри! Это она нашла меня на болотах! И это она срастила мою ногу! Это была она! И она молчала всё это время! Ни разу не обмолвилась, что я обязан ей жизнью. Ни единого раза!

– Майяри?

Картина событий на болоте дополнилась новыми красками, и некоторые, казалось бы, неразрешимые вопросы обрели ответ. Майяри сильна и талантлива, она действительно могла бы в одиночку справиться с серьёзной раной. Только Шидай не был уверен, что девушка смогла бы сделать это достаточно быстро.

– Ты уверен? Тебе же это просто приснилось. Может, ты путаешь желаемое с реальностью?

Резко обернувшись, Ранхаш разъярённо уставился на отца. Жёлтые глаза пылали огнём.

– Я не путаю.

Добавить он ничего не успел: входная дверь резко распахнулась, и внутрь ворвался Викан. Выглядел мужчина несколько потрёпанно, щёки покрывала щетина, а под глазами лежали тёмные круги.

– Дядя… – начал было он, но, увидев брата, осёкся и удивлённо распахнул глаза. – Очнулся? Ну и напугал ты нас всех!

– С дороги, – Ранхаш оттеснил его в сторону и вышел на улицу.

Его встретили яркие солнечные лучи, звонкая капель и сверкающие лужи на тропинке. Сугробы успели едва заметно просесть и приобрести дряхлый слежавшийся вид.

– Да куда ты бежишь? – Викан нагнал его. – Я вообще-то с новостями о нашей беглянке. Хотел дяде доложить, но раз очнулся ты…

Ранхаш резко остановился, и брат едва не вошёл в его спину. В следующий миг Викана схватили за грудки и рывком подтянули ближе.

– Где?

– Её заметили летящей в направлении Санариша. Появилась откуда ни возьмись над Хримашами, и её увидели местный кузнец, его соседка и его жена, застукавшая их на самом горячем.

Ранхаш почти отбросил брата от себя. Значит, он прав: она направляется на Гава-Ыйские болота.

– Эй, дядя, куда это он? За ней? В таком состоянии? – Викан недовольно оправил воротник.

– А ты бы на месте сидеть стал? – раздражённо отозвался Шидай.

– Тогда я с вами! – Викан расплылся в широкой улыбке.

– Ты мне не нужен! – услышавший его Ранхаш резко обернулся и оскалился.

– А тебя никто спрашивать не будет, братец, – снисходительно отозвался Викан. – Я и без тебя собирался за ней отправиться. Ты же изволил… болеть.

Шидай рассерженно зашипел.

– И вообще, поздновато ты спохватился. В поисках уже вся семья участвует. Ну, кроме моей мамы.

Сложив руки на груди, Майяри прищурившись смотрела на нарезающего круги в небе дракона. Летел тот неровно – чувствовалось его раздражение, – а порой и вовсе возмущённо встряхивался всем телом, словно стремясь сбросить всадника. В лесу что-то хрустнуло, и Майяри насторожённо обернулась, но никого не увидела. Наверное, ветка под тяжёлым мокрым снегом сломалась. Прикрыв глаза от слепящего солнца, девушка опять уставилась на ящера. Тот покружил ещё немного и пошёл на посадку.

На снег он почти свалился и тут же возмущённо заверещал, прерываясь, только чтобы нашипеть на всадника. Лже-Майяри с невозмутимым лицом соскочила с его спины и села на подстилку у костра. Майяри одобрительно кивнула.

– Не злись, – девушка успокаивающе потрепала разгневанного зверя по шее. – Полетаете ещё немного, и вернёшься домой.

Ящер пригнул башку и утробно взрыкнул, не сводя с обманки плотоядного взгляда. Оборотень ему совсем не нравилась. Похоже, чуял фальшь, или же его пугала магия, из которой была соткана обманка. Майяри же обманка очень и очень устраивала. Пришлось немного её отремонтировать и заложить новые умения, такие, как полёт на драконе, знание основных команд, чтобы дальше Оборотень летела строго на юг и давала ящеру время на отдых и охоту. Ну и научила сидеть у костра. Дальше-то Майяри с ними не полетит: оставит за ними роль отвлечения погони на себя. Уведут ищеек подальше на юг, а там лже-Майяри исчезнет, и пусть преследователи прочёсывают южное направление сколько душе угодно. Майяри позволила вчера засечь их с драконом в небе, чтобы поисковые отряды начали стягиваться в одном направлении. До этого больше двух дней они летели под цветным щитом в виде тучи. Девушка так вымоталась, что теперь ей хотелось вырыть в снегу берлогу и залечь в спячку. Пожила под крылышком харена всего-то несколько месяцев, а как разнежилась…