Волей обстоятельств Инна и Антон оказались в самом начале пути развития российской банковской системы и в самой гуще связанных с этим событий. Они поднимались и падали вместе с банками, в которых работали. Банк не стал для них каждодневной трудовой повинностью, средством заработать какие-никакие деньги и выжить. Банк стал важнейшей, цементирующей частью их жизни, средством самоутверждения в ней. Однако, все что ни происходило в бурно растущей банковской системе в 1990-е годы, несло в себе опасность крушения человеческих судеб и даже риски для самой жизни.
Пытаясь навести порядок в понимании той части своей жизни, которая прошла рядом с Антоном, Инна просматривала старые документы, рабочие анкеты и резюме Антона, составленные по тому или иному поводу автобиографии.
С сентября 1993 года по сентябрь 1996 года они вместе работали в только что созданном ими филиале московского банка с обманчивым названием «Еврокосмос». Антон в должности управляющего, Инна – в должности его заместителя с правом подписи банковских документов. Они уже два года крутились, как могли, в созданном ими банковском филиале. Работали на ощупь, зарабатывали немалые по тем временам деньги, еще больше выгоды упускали. Воспитанные в лучших традициях советской системы, оба «раньше думали о родине, а потом о себе».
Порой это приводило в недоумение окружающих и было даже предметом насмешек. Ушлые клиенты довольно быстро «раскусили» Антона. С ним было невозможно договориться ни о чем, что нарушало бы его жизненные принципы, но его легко можно было «купить», ловко преподнеся некую идею, итоги реализации которой могли бы послужить благом как можно большему числу людей.
Антон был достаточно умен, хорошо считал и умел отличить очередной «прожект» от несущего выгоды обоснованного проекта. Однако, общая обстановка стране была такова, что могла уничтожить даже самый разумный проект. Могла лишить заработанных денег даже самого рачительного хозяина, а кажущегося приличным человека могла превратить в негодяя и мошенника.
В обстановке хаоса и неразберихи замечательная интуиция Инны работала на полную мощность. Антон, приученный к линейным зависимостям, ошибался в людях значительно чаще. Вместе они выбирались из нештатных ситуаций, в которые то и дело попадали. Но в целом у них все получалось. И довольно неплохо.
Первым серьезным профессиональным испытанием для них стала громом грянувшая денежная реформа. Суть реформы, говоря понятным для их встревоженных клиентов языком, сводилась к тому, что 26 июля 1993 года, с нуля часов по местному времени Банк России прекратил обращение на всей территории Российской Федерации государственных казначейских билетов СССР, билетов Государственного банка СССР и банкнот Банка России образца 1961—1992 годов и предписывал использовать с этого момента только банкноты образца 1993 года.
Объявив целью укрощение инфляции и обмен оставшихся в обращении аннулированных денежных знаков на купюры нового образца, на деле дорвавшиеся до власти «реформаторы» безжалостно конфисковали все, что было на руках у населения, установив при обмене немало непреодолимых для обычного смертного преград. Начали будто исподтишка, в период летних отпусков, что создавало дополнительные сложности для людей и буквально вынуждало их искать обходные пути для спасения своих денег. Страна бурлила.
Первоначально лимит обмена был установлен в 35 тысяч рублей, то есть примерно 35 долларов. Согласно прописке в паспорте граждане России могли обменять указанные суммы в течение двух недель в отделениях Сбербанка России, о чем в паспорте ставился штамп. Суммы, превышающие 35 тысяч рублей, подлежали зачислению на срочные депозиты сроком на шесть месяцев. В стране началась паника.
Творцы денежной реформы немного подумали и за подписью Президента РФ выпустили указ, согласно которому сумма принимаемых к обмену банкнот старого образца увеличивалась до 100 тысяч рублей, примерно 100 долларов на человека. Пытаясь немного прибодрить отчаявшихся людей, Центральный банк выпустил разъяснение о продлении времени обмена денег. Однако с 1 октября 1993 года обменять старые банкноты на новые можно было только при предъявлении документов, подтверждающих невозможность обмена в более ранние сроки. Те, кто половчее, бросились на поиски «подтверждающих» документов. Многие люди физически не успели обменять свои наличные сбережения. Эти деньги пропали. Паника сменилась беспомощностью, апатией, бессильной злостью.
Предприятия и организации могли обменять наличные деньги в пределах тех сумм, которые оказались в кассах на начало дня 26 июля 1993 года. При этом банк мог принять от предприятия не все наличные, которые были в кассе, а только суммы, не превышающие установленный ранее лимит для кассы данной организации. Остальное «сгорало».
Инна до боли в глазах вчитывалась в непрерывно поступающие в филиал письма, инструкции и разъяснения, пытаясь организовать работу согласно предписанному порядку. Она, возможно, и пошла бы на какие-то ухищрения, совсем не ради личной выгоды (об этом и речи быть не могло), а ради спасения ключевых, значимых для выживания филиала клиентов, однако, привыкший к порядку, верный своим жизненным принципам, Антон был неумолим. Играть не по правилам он не умел и даже не пробовал.
При этом он довольно скоро научился обстоятельно и вдумчиво читать банковские инструкции и указания. Он искал и находил не нарушающие требования документа лазейки и в то же время позволяющие как-то помочь клиентам спасти хотя бы какую-то часть своих денег. Помогая, он надеялся заполучить благодарного клиента на расчетно-кассовое обслуживание.
Кроме денежных ограничений, касающихся российских граждан и предприятий, власти пытались также обуздать приток бесполезных, а потому и ненужных бумажных рублей, хлынувший в Россию из бывших советских республик, чьи центральные банки уже начали печатать свои национальные денежные знаки. Совокупными усилиями правительства и Центрального банка в ходе реформы 1993 года было изъято 24 миллиарда банкнот. Все они грязным, вонючим потоком хлынули в банковские кассы пересчета и хранилища. Немалую часть почти неуправляемой денежной массы приняли на себя региональные филиалы новых коммерческих банков. Технически хорошо оснащенный филиал «Еврокосмоса» не стал исключением.
Все это так и осталось бы пусть очень драматическим и болезненным, но все же принадлежащим экономической истории страны фактом, и со временем отболело и забылось, если бы не стало их повседневной работой и даже их повседневной жизнью. Удушающе зловонный запах, который издавали сброшенные прямо на бетонный пол кассового узла горы собранных в пачки бумажных купюр, преследовал Инну еще многие и многие годы.
Инкассаторские машины беспрерывно сновали по городу. Счетные машинки стрекотали безостановочно. Девочки-кассиры работали едва ли не круглосуточно, обмотав головы и лица по самые глаза кусками белой чуть влажной материи, чтобы не задохнуться от зловония в бетонных коробках касс пересчета.
В те дни Антон оказался едва ли не национальным героем сначала в глазах своих абхазских родственников, а затем хозяйственников, разного рода чиновников и даже лидеров мятежной республики. Он старался сделать все, что было в его силах, пытался помочь всем, кто просил. Дверь в его кабинет практически не закрывалась. Казалось, чем больше просьб и проблем, тем для него лучше.
Еще в начале августа 1992 года обострилась напряженность между руководством Грузии, получившей независимость в результате распада СССР, и стремящимися к независимости от Грузии лидерами автономной Абхазии. Скоро разразился открытый вооруженный конфликт с применением авиации, артиллерии и всего того, что разрушало и убивало. Конфликт привел к полному опустошению обширных районов и массовому перемещению населения. Из 537-тысячного населения довоенной Абхазии примерно половину составляли грузины, которые теперь стали беженцами. Около 30-ти тысяч абхазов оказались на территории России.
