– Спасибо, – совершенно искренне отозвалась я, сделав себе пометку проверить окна Глафиры. Дом старый, достался ещё от родителей и, возможно, до этого просто не доходили руки и средства. Хотя даже после гибели предки обеспечили дочерей, оставив им акции.

Разговоры ни о чём немного расслабили. Все собеседники довольно милые, если не думать об условностях.

– Значит, ты живёшь не в гостинице, – произнесла Марго, допивая апельсиновый сок.

– Нет, а что? – Мы практически сразу договорились упростить общение и разговаривать на ты, поэтому манера девушки меня не задела. Только в её глазах промелькнула тень напряжения.

– У Федьки на той неделе бабушка померла, а квартира осталась. Захочется свободы от родных, скажи. Он сдаст. Да, Федь? – подала голос Марго.

О, как! От горячего предложения я едва не расплескала чай с лимоном. Всю жизнь мечтала поселиться в квартире чужой только что умершей родственницы. Надеюсь, мое лицо в этот момент оставалось бесстрастным и чуточку сочувствующим.

– Мы с тётей ладим. Но, спасибо, учту, – поблагодарила я, даже не затевая расспросы насчёт метража и удалённости от офиса. В этот момент моей ноги в районе босоножек что-то коснулось. Я уловила пристальный взгляд Синицына, который он тут же перевёл на своих знакомых. Аккуратно и в то же время не стесняясь, заглянула под стол, подтвердив догадку – кроссовка Фёдора касалась моей обуви.

Я едва не восхитилась вслух. Вот же…бабник! Оборотень! Мы знакомы всего несколько часов, а он мне уже свои ноги суёт. Ходок!

– Ой, Снежана, Маргоша, вы меня извините, – затараторила Маша, посмотрев на часы. – У меня обед вот-вот закончится. Вы сидите, а я побегу.

– И я с тобой, – Кислицина взглянула на меня с выражением «начальница, разреши остаться». Я сделала вид, что не прониклась этой просьбой. Работать надо, а не в носу ковырять. Сдержала улыбку, когда вслед за Марго поднялся Синицын.

– Подождать? – поинтересовался оборотень.

– Нет. Не волнуйтесь, я скоро приду.

Мне не хотелось обратно возвращаться вместе со всеми. Нужно было подумать, немного побыть в одиночестве и переварить услышанное. А заодно насладиться вкусом чая, который я заказала. И только убедившись, что кафе немного опустело, а мои новые знакомые покинули здание, встала из-за столика и направилась в туалетную комнату. Посетителей в ней не оказалось, что было мне только на руку. И когда зазвонил телефон, я предпочла разговаривать здесь, а не на улице.

– Всё в порядке, Глаша, не волнуйся. Вознесенский? – Сама собой на моих губах заиграла кривая ухмылка, но я её не замечала. – Извини, конечно…

– Снежка, колись, что тебе сказал этот смертник? – Голос тёти был полон подозрения. Кажется, прорывались даже рычащие нотки, но тут я могла ошибаться.– Он тебя обидел?

– Нет, что ты. – Я приблизилась к подоконнику и уселась на него. Смотреть на белые дверцы мало интереса, поэтому предпочла отвернуться и уставиться в окно. Вид со второго этажа не так уж плох. Стоящее напротив знакомое здание уже гудело, словно улей. Подъезжали и отъезжали машины, спешил народ. Я почувствовала себя маленькой песчинкой, которую зачем-то забросило на соседний пляж. И вроде всё такое же, но точно не оно.

– Снежана, – упрямо повторила Глафира, которой не понравился мой ответ. Она настаивала, а у меня не было желания молчать. К тому же я точно знала, что поблизости никого нет. – Он тебе помогает? Или палки в колёса ставит?

– Умыл руки и не мешает. Совсем не мешает. Ушёл с работы, – пояснила я, перестав рассматривать здание. На этот раз объектом моих исследований стали машины. На парковке их стояло много всяких. Сразу видно, обеспеченный народ тут живёт и работает. Вон даже домик на колёсах тут припарковался. Не иначе владелец на работу приехал.

– То есть даже подсказать поленился? – Угрозу в голосе тётушка попыталась скрыть. Но меня не проведёшь. Представила её воинственную и оскалившуюся с гипсом на ноге и палкой-тростью  в руке. – И ничего не объяснил?

Мне стало жалко Вознесенского. Но ненадолго. В конце концов, Глафира права, это его обязанность, а не привилегия.

– Я сейчас с ним разберусь! – раздалось в трубке.

– Не надо! – Я встрепенулась, едва не свалившись с подоконника. На всякий случай прислонилась спиной к боковому откосу. – Сама разберусь! К тому же удобно, он перед глазами не мельтешит…

Я замолчала, так и не договорив. Осознала, что смотрю не просто на движущийся объект, а на конкретного оборотня. Того самого, что то и дело попадался мне на пути. Сейчас он появился из стеклянных дверей пятиэтажки. Вышел не один, а с девушкой. Блондинкой. Белое короткое платье, высокий каблук, причёска каре, всё выдавало в ней знающую себе цену модницу. Вервольф же был всё таким же брутальным и внушительным. Я даже напрягла зрение, чтобы получше рассмотреть эту пару. Девушка что-то говорила, не забывая при этом улыбаться. Мужчина подставил ей локоть, но рта не раскрыл. Слов ему, что ли, для своей красотки жалко?

 Я вздрогнула, осознав, что моё присутствие не осталось незамеченным. Ни расстояние или даже стекло не могло развеять чувство опасности. В этот момент я себя почувствовала бабочкой, что нанизали на булавку и прицепили к белому полотну. Взмахнуть крыльями можно, а сбежать не получится.

И снова возникло ощущение, что мужчина пытался дотянуться до меня, просканировать мозг, а главное, подчинить как тех, из коридора. Но со мной так не получится. Не знаю в чём дело, но ещё ни разу в жизни я не ощущала в себе желания упасть на колени перед сильнейшим, склонить перед ним голову. Видимо, сказывалось влияние человеческой сущности.

Оборотень шёл рядом со спутницей, а сам смотрел на меня явно с недобрыми намерениями. Кажется, даже через расстояние виделась жёсткая складка его порочных губ. Знаю, это моё воображение так расстаралось, а не действительность. Но то, что я чем-то не угодила младшему Буратино (хихикнула придуманному прозвищу) это стопроцентно. Девушка вервольфа снова что-то быстро проговорила, привлекая к себе внимание. Мужчина повернулся к блондинке для ответа… Наш зрительный контакт был разорван, что дало мне возможность прийти в себя. Ничего себе торкнуло!

Какое счастье, что этот грозный индивид не рядом со мной. Продырявил бы взглядом дырку насквозь! Моя волчица (маленькая, видимо, из-за смеси кровей) фыркнула и призвала меня ретироваться с поля боя. Я противиться не стала. Отвернулась, спрыгнула с подоконника и направилась к выходу.

– Надеюсь, ты сегодня не допоздна? – поинтересовалась Глаша.

– Ночевать тут точно не буду, – уверила я её, покидая помещение и направляясь к выходу. Я не заметила пристальных взглядов или неуместного внимания, что не могло не радовать. Уже на улице спохватилась, что идти придётся мимо того оборотня. Но решила не тушеваться, он же с подружкой.

  Быстро перешла дорогу, на ходу отметив, что чёрного внедорожника уже нет на стоянке. Вот и славно! Настроение поднималось, а с ним и мысли о работе. Впереди маячила рутина и возвращение Вознесенского. Вспомнилась корявая попытка Синицына ухаживать (имелась в виду кроссовка, прижимающаяся к моей босоножке) и я не удержала усмешку. Всё же приятно, когда после разочарования на личном фронте перед вами возникает такой Фёдор, а лучше два. Всё равно мне с ними не спать, так чего скромничать?!

Снежана

Вторая половина дня обещала быть неинтересной. Снова засела за бумаги, осознавая собственную бесполезность. Вернее, я боялась покрыться плесенью от тоски и однообразия. Документы то дублировали друг друга по суммам и количеству товаров, то начиналось падение, которое портило отчётность. Ситуация мне не нравилась, но в чём здесь крылся корень зла, я пока не видела. Разве что продавцы перекинулись на китайский товар? Нет, это точно не вариант. Дешёвые вещи были и будут, но это не значит, что завтра все побегут в них обряжаться.