Решив, что пора принимать экстренные меры, я тычу в кнопку громкоговорителя и распоряжаюсь:

– Антон, по поводу отдельного кабинета для тебя я передумал. Ноутбук в зубы и дуй обратно к Косте.

Тот пытается возразить, но я его не слушаю. Мне ребят нужно выдирать из лап матриархата. Я такое в последней серии Шерлока видел: одна шустрая девка, находясь в заключении, всю тюрьму под себя подмяла. Если обезвредить эту Бэмби-бомбу в течение двух ближайших месяцев не получится, то нужно её хотя бы изолировать.

– Ни-ка, с вещами на выход, – объявляю с порога аналитического.

Бэмби вскидывает непонимающий взгляд, а мужские рожи, выглядывающие из-за крышек ноутбуков, стремительно киснут. Да, Змеи Горынычи, забираю вашу мамку Дейнерис. Со временем вы поймёте, что так будет лучше.

– Ты меня увольняешь? – Бэмби распахивает голубые глазищи и кривит губы. – Но за что?

– Наоборот. Сегодня у меня хорошее настроение, а потому я повысил тебя до отдельного кабинета.

Несколько секунд Ни-ка непонимающе хлопает ресницами, а потом начинает улыбаться так широко и искренне, что я зависаю ничуть не хуже, чем на утренних сисечных скачках. Красивая у неё улыбка.

– Я могу переезжать прямо сейчас?

Едва я киваю, Бэмби делает короткий взмах рукой, и за её спиной материализуются Эдик и ещё один слюнявчик.

– У меня теперь свой кабинет, – бросает она из-за плеча, и они как дрессированные роботы начинают экстренно паковать провода, бумаги и ноутбук.

Нет, однако я всё правильно сделал. День промедления – и быть беде: расстрел царской семьи и революция.

Развернувшись, я берусь за дверную ручку и слышу заискивающий голос Стаса.

– Макс, а корпоратив по случаю твоего приезда в силе?

Точно. Каждое лето, в первую неделю после моего приезда, я тащу наш мужской коллектив для сплочения командного духа в какое-нибудь весёлое место. Денег отлетает много, но оно того стоит. Макса Первого должны помнить как щедрого правителя.

– В силе.

– А Ника ведь с нами тоже пойдёт?

Блядь. Я хотел свободный от стояка мальчишник с пивом и мужскими разговорами, а Ника в эту расслабляющую концепцию ну никак не вписывается.

– Угу, – скриплю сквозь зубы. – Если захочет.

Мысленно я ссылаю Ни-ку кормить белок в Сокольниках, но вместо этого слышу восторженный девичий писк:

– Конечно хочу!

Глебася галантно открывает для меня дверь гламурной столовой на Патриарших и позволяет изящно продефилировать внутрь.

– Я заказывал стол на десять, – вежливо сообщает он худосочной администраторше на входе.

Вот кому точно не стоит попадаться на глаза дяде Игорю – он бы ей сразу литровую клизму с кашей поставил.

Не снимая приветливой дежурной улыбки, девушка провожает нас за столик у окна и, снабдив картонным меню, удаляется. Это наша традиция с Глебом: каждое субботнее утро завтракать в новом месте и обсуждать произошедшее за неделю. Конечно, говорю в основном я, потому что с умением Глеба слушать, мой град фекальной словесности приобретает чудовищные масштабы. Я могу часами болтать о самой несущественной ерунде, начиная с того, что я ела на завтрак, и заканчивая тем, как хорошо выглядит Риз Уизерспун в сериале «Большая маленькая ложь».

– Как проходит твоя стажировка, малыш? – ласково спрашивает Глеб, после того как мы заказываем два больших континентальных завтрака и капучино. – Справляешься с аналитикой?

Разумеется, я справляюсь. Учёба вообще мне легко даётся – с заумными генами моей мамы по-другому и быть не могло. Ещё бы усидчивости и дисциплины, как у Глеба, – стала бы лучшей студенткой на потоке. Вот только и с первым, и со вторым у меня проблемы: не могу я часами над конспектами корпеть, да и зубрёжка не моё. Наверное, поэтому я так восхищаюсь его выдержкой: поставил цель поступить в аспирантуру и чётко идёт к ней, не отклоняясь от курса. Меня же вечно что-нибудь отвлекает: то Леся в клуб потащит, а я не могу отказать, потому что танцы – это моя слабость, то третий сезон «Настоящего детектива» выйдет, и я перед ноутбуком залипну, то жапанист Акунин про Эраста Петровича очередную книгу напишет, и я заново начну всех Азазелей с Левиафанами перечитывать. Другими словами, ум Ники Ивлеевой мутен и неусидчив.

– Со стажировкой порядок, – отмахиваюсь я беспечно. – Кстати, о ней. Сегодня вечером мой новый шеф корпоратив собирает в клубе на Столешке. Я уточнила, можно прийти парами.

Я и правда спросила об этом у верноподданного Стаса, и он с кислой миной ответил, что вряд ли кто-то будет против, если я приду со своим парнем. Так что я планирую весело провести время с Глебасей и заодно подстрелю долговязого мышцатого зайца, насмехающегося над серьёзностью наших отношений.

– Никусь, малыш, – лицо Глеба страдальчески кривится, и он тянет руку через весь стол с явным намерением меня успокоить. Плохой знак. – Ты же знаешь, не люблю я все эти клубы. Может, сходишь одна?

Дракониха во мне дышит огнём и машет крыльями, оттого что Глеб хочет лишить меня законного выходного вместе. Ну как так, а?

– Там будет человек пятнадцать здоровых парней и всего две девушки, включая меня. Ты уверен, что хочешь, чтобы я пошла туда одна?

Ещё одно положительное качество Глеба: он на сто процентов мне доверяет, а потому совершенно не ревнует. Ревнивым был Витя, который меня даже к книжному Фандорину и киношной заднице Кэпа ревновал. Но сейчас, глядя, как при упоминании стаи сотрудников-кобелей, лицо Глеба остаётся гладким и безмятежным, меня впервые начинает это качество подбешивать. Если мне не изменяет память, ещё час назад в зеркальном отражении я видела аппетитную красавицу с длинными ногами. Так какого чёрта?!

– К тебе кто-то пристаёт на работе? – с серьёзным лицом уточняет Глеб. – Потому что если так, то я готов с ними поговорить.

– Никто ко мне не пристаёт, – со вздохом опадаю я на стул, смотря, как официант ставит передо мной тарелку с жёлтыми кудряшками скрэмбла, беконом и помидорами-гриль. – Скажи мне, чем мы займёмся, если я не пойду в клуб?

Если Глеб прозрачно намекнёт мне, что сегодня в его меню есть главное секс-блюдо от шефа, я никуда не пойду. Конечно, я могу пригласить его к себе и подвергнуть сеансу соблазнения в новом белье от La Senza, но не хочу выглядеть озабоченной попрошайкой. Кто тут у нас добытчик и охотник, я или он? Хочу, чтобы наш первый раз случился по его горячей лапательной инициативе. Даже номинация на Нобелевскую премию не помешала бы мне трахать тебя трижды в день… А ну, чёртов Кэп, брысь из моей головы!

– Сегодня Ночь Музеев, – с энтузиазмом сообщает Глеб. – Ты была в Булгаковском?

О-о-ох, ну за что мне это, мессир? Официально: у меня ПМС, я сексуально не удовлетворена, зла, капучино в этой дорогущей забегаловке – полное говно, и я больше не намерена такое терпеть.

– Послушай, Глеб, – изо всех сил я пытаюсь не выглядеть в глазах уравновешенного Глеба визгливой истеричкой, хотя с моим характером это ой как непросто. – Мы с тобой встречаемся уже три месяца, и я со своей стороны стараюсь с уважением относиться к твоей ситуации с экзаменами. То есть я терпеливая и понимающая девушка пять дней в неделю. Пять! Признаю, сферы наших интересов разнятся, но мы можем пойти друг другу навстречу, как, например, делаю я, когда часами выслушиваю сплетни твоей мамы о стерве-бабушке по отцовской линии. Предлагаю решить прямо сейчас: а стоит ли нам вообще встречаться? Потому что, по ощущениям, тебя, помимо моей компании за завтраком и на прогулках в Сокольниках, больше ничего не интересует. Я так и с Лесей время проводить могу. Счёт за завтраки, конечно, придётся половинить, но это я переживу.

Глеб сосредоточенно хмурит брови, очевидно, осмысливая мою изобличительную тираду. Выглядит он немного шокированным, так как ещё не имел возможности познакомиться с Никой-стервой.

– Наверное, ты права, – произносит он медленно. – Подготовка к экзаменам отнимает у меня много времени, и я иногда забываю, что ты предоставлена сама себе. И ты должна знать, что всю неделю, что мы не видимся, я скучаю. Обещаю исправиться, малыш. Во сколько начинается твой корпоратив?