- Чего-то такого я ожидал, - Эдвардс кивнул.
Юноша кричал; лицо перекосила такая гримаса, что было страшно смотреть. Профессор натянул шнур. Пленник смотрел на арбалет, кричал, дергался. Насильник задвигался быстрее, еще быстрее, еще - наконец дернул шнур. Однако болт, который должен был пробить юноше голову, только чиркнул по скуле, оставив царапину. В последний момент пленник дернул головой, и 'чудом' уклонился от смерти.
Через десять секунд истязание возобновилось - с пропуском, очевидно, паузы, во время которой арбалет был перезаряжен. На этот раз болт чиркнул по затылку.
- Кажется я понимаю в чем кайф, - Симон хмыкнул.
- Какого нереального типа я подбросил тебе в коллекцию?
- Да... Таких изобретателей еще не было. Смотрим другую пленку - и валим.
Новая пленка показала новое устройство - стол, на котором крепились зажимы-фиксаторы, и над которым высилась гильотина. События на этой пленке развивались по аналогичному сценарию. Профессор уложил на стол девушку, лицом вверх, раздвинул ноги, зафиксировал тело. Дал средство чтобы очнулась.
- А вот эту не знаю, - сказал Эдвардс.
- Кажется мне ты еще много чего не знаешь... Сколько здесь пленок?
После короткого разговора профессор вышел за кадр, вернулся с котом в сетке, положил животное под гильотину, стоявшую так чтобы девушке все было видно. Кровь так же брызнула пленнице на лицо, сама она так же забилась и закричала. Установил гильотину над головой девушки, взял шнур, зашел с другой стороны, стал насиловать. Мучил долго; наконец дернул шнур.
Когда нож сорвался, девушка, в пределах оставленной ей свободы, согнулась так, что нож едва зацепил затылок, только обрезав волосы. Профессор отпустил пленницу, вернулся к гильотине, поднял нож. Началась очередная сцена, во время которой девушка билась так сильно, что насильнику пришлось отвлечься и укрепить зажим. Момент оргазма закончился по-другому - нож застрял над самой головой пленницы, которая затем потеряла сознание.
Эдвардс остановил проектор, потер лицо ладонями.
- Ну да, - Симон перевел дух. - Такого в моей коллекции не было. И больше не будет. Если ты его загонишь, и я смогу хотя бы просто на него посмотреть, своими глазами...
- Похоже, что столько денег честных налогоплательщиков, - Эдвардс указал на дверь, за которой находились помещения с коробами, - было потрачено только чтобы...
- Главное - сумел убедить кого надо, - Симон кивнул.
- Да, аргументы у него безотказные... Боюсь ты прав, я еще много чего не знаю.
- К разговору о гениальности, Эд... Наш тип Нойман все-таки гений, без оговорок.
- Да уж. Мало кому удается добиться такой функциональности. Реализуя открытие на практике.
- Мы видим, что закон существует, и работает. И мне как-то не нравится как он работает, в руках нашего гения. Смотрим еще одну - и все, валим!
Поставили третью бобину. Теперь устройством смерти была наковальня с молотом; голову предполагалось не отрубать, а разбивать в лепешку. На этой пленке события развивались по другому сценарию. Камера была установлена так, что лицо несчастного пока скрывалось. Когда жертва очнулась, профессор не стал демонстрировать ей животных; он установил молот над головой, взял шнур, обошел стол.
- Что-то новенькое, - Симон хмыкнул.
Профессор отошел к камере. Ракурс изменился так, что лицо жертвы стало наконец видно. Пару секунд разглядывали несчастного. Затем Симон вскочил; Эдвардс остался сидеть, окаменев. На экране к столу был прикован он сам.
- Бежим, - Симон вздернул Эдвардса. - Быстро бежим!
- Но это бред! Бред! Просто кто-то очень похож на меня! И вообще - все это бред!
- Как-то он слишком похож на тебя, - Симон дернул Эдвардса к двери. - Вопрос элементарной Булевой логики. Или это быть может, или этого быть не может. На тот случай если это быть может - бежим.
Эдвардс схватил просмотренные бобины, сдернул со стопки еще несколько, и они выскочили в тоннель.
- Вот это напрасно, - Симон остановился, указал на бобины. - Брось.
- Бросить такое?!
- Вот связался с тобой! Надеюсь у него там нет пленки со мной.
Добежали до двери в зал с длинным черным коробом. Пробежали зал, выбежали в начальный тоннель, свернули ко входу. Последняя дверь, отделявшая от лестницы в дом, не открылась.
- Вот так, - Симон ударил дверь кулаком. - Брось пленку!
- Не вижу связи между пленкой...
- По-твоему, он не знает, что мы здесь? И вообще - ты ведь знал чем он занимается! Мог предположить что он может? Какого дьявола ты вообще сюда сунулся?
Эдвардс снова просканил замок, снова безрезультатно.
- Здесь еще несколько дверей, которых мы не трогали. Надо попробовать.
- Куда они тебя приведут?
- Здесь наверняка есть еще выход! Ты думаешь всю эту ерунду тащили сюда по этой лесенке?
- Знаешь, я сейчас не уверен, что всю эту ерунду, - Симон указал в сторону помещений с коробами, - сюда тащили вообще отсюда. Брось пленку!
Эдвардс повернулся, направился к двери в торце тоннеля, метрах в пятидесяти от входа. Эта спокойно открылась.
- Пошли, - он обернулся.
- Я никуда не пойду.
Эдвардс отвернулся, вошел, очутился в очередном зале с черными коробами. В конце зала виднелась очередная дверь; он подбежал - она не открывалась. Обернулся ко входу - дверь в которую он вошел закрылась. Рванулся назад - эта теперь не открывалась тоже.
Он сканировал дверь снова и снова, снова и снова... Бросил бобины, перебежал к другой двери - так же безрезультатно. Побежал назад к первой, добежал до середины зала - когда отовсюду вокруг раздался голос, ему хорошо известный.
- Эдвардс, отсюда дорога одна. Еще не понял?
- Но это бред! Этого не может быть!
- Ты сам видел, что это работает? Ты прекрасно понимал чем все может закончиться. И все равно полез - в подвал за трудностями... У нас у каждого своя охота. У меня, будем считать, удачливей. Прошу меня извинить... Но здесь тебя больше никто не увидит.
Эдвардс ощутил слабость. Ноги перестали держать; он присел, прислонившись спиной к черному коробу. Посмотрел в потолок, в тусклые лампы, которые стали двоиться в глазах. Голова закружилась. Он потерял сознание.
