– Ушкуйники? – прищурил глаза стоявший на корме рядом с Ильяс-беем Азат.

Вельможа тихонько засмеялся:

– Ты не видишь на их мачтах зеленые стяги Пророка? О, нет, это не разбойники – да и откуда у них такие огромные корабли?

– Не разбойники? – задумчиво протянул мальчишка. – Тогда кто же, мой господин? Наши? Флот светлейшего господина Джафара?

– Что ты такое говоришь, Азат? – Ильяс-бей презрительно скривил тонкие губы. – Светлейший господин Джафар, как ты его назвал, давно уже сбежал вместе с флотом, бросив наш город на произвол судьбы. Подлый и трусливый шакал! Нет, тут не может быть наших судов – и с этим-то кораблем нам просто повезло. Разбойники напились, слава Аллаху…

– Но…

– Думаю, это персидские купцы, – внимательно посмотрев вдаль, сказал вельможа.

– Будем их догонять, повелитель? – почтительно поинтересовался Азат.

– Может быть, может быть… позже. – Ильяс-бей ненадолго задумался и, подозвав воинов, приказал: – Приведите сюда пленного. Еще хорошенько подумаем, что с ним делать, может быть – обменяем, а, может – просто казним. Тот неверный трус, кажется, говорил, что этот пират очень удачлив? Вот и посмотрим, поможет ли ему шайтан!

Ордынец громко расхохотался, и юный Азат взглянул на своего господина со страхом – зачем тот упоминает богопротивное имя, да еще так громко, со смехом? Нечистый вполне может и прийти, и тогда ничего хорошего не будет!

– Ты что скуксился, славный Азат? – Ильяс-бей обнял мальчишку за плечи. Уж конечно, бывший узник был весьма благодарен этому столь вовремя появившемуся парню и людям его сотни.

Впрочем, за свое спасение вельможа точно так же мог бы поблагодарить и ушкуйников, точнее, устроенную ими неразбериху, когда всем стало ни до чего.

– Ничего, мой юный друг, в Булгаре у меня есть надежные друзья, они нам… – ордынец оборвал фразу. – Ага! А вот и наш дорогой гость! Как спалось, уважаемый? – Ильяс-бей перешел на русский, причем говорил очень чисто, безо всякого намека на акцент. – Не слишком ли мешали оковы?

Выведенный двумя мускулистыми воинами из темного трюма пленник – собственной персоной атаман «левой руки» Егор Вожников, бывший Капитан Удача – щурясь от дневного света, смачно зевнул и звякнул цепями:

– Спасибо, уважаемый господин, выспался неплохо. Вот только оковы и в самом деле немного мешали – руки натерли… Да! Не угостите ли вы меня… вина не прошу, хотя бы холодным шербетом или просто водой – голова прямо раскалывается, – Егор усмехнулся. – И так-то вчера перепил, так еще и кто-то по башке треснул. Ваши люди, я так полагаю?

Ильяс-бей, чуть улыбнувшись, кивнул:

– Они. – И тут же прищелкнул пальцами: – Принесите ему пить. Да, и снимите цепи.

А куда бы мог деться узник? Узкая корма, шестеро вооруженных воинов, да еще и сам Ильяс-бей с Азатом. Ну куда? А этот пленник… ну и тип! Забавный. Хочет показать себя храбрецом? Ну-ну. Вельможа хищно прищурился. Дать ему плетей! Обязательно, да отделать так, чтоб едва жив был, чтоб вся самоуверенность, весь гонор слетели начисто… Так и сделать! Но сначала пусть пьет… пусть…

– Ох, как хорошо!

Держа обеими руками тяжелую чашу, Егор пил долго, внимательно осматриваясь. Не очень ему нравились те двое воинов, что стояли рядом с саблями наголо. Да-а, тут не особо дернешься… и чего они эти сабли достали-то? Ведь когда из трюма вели, оружие свое держали в ножнах, а вытащили когда? Когда сняли оковы? Нет… точно нет. Ага – когда принесли чашу! Слишком тяжелая. Вот и опасаются – вдруг?… Так не надо, чтоб опасались…

– Благодарствую, уважаемый господин! – вернув чашу подошедшему слуге, молодой человек поклонился, приложив руку к сердцу, и одновременно сделал пару почти незаметных шажков к воинам – сразу за ними уже начинался борт… река… свобода… Сабли, сабли спрячьте, ведь все уже – попил, и тяжелую чашку отдал. Ага, убрали! А ветер-то свежий – зыбь! Еще попробуйте стрелами попадите…

Кланяясь и благодаря, Вожников продвинулся еще на несколько шагов, оказавшись рядом с воинами… Совсем-совсем рядом. Кандидат в мастера спорта по боксу! На расстоянии вытянутой руки! Ага. Варежками-то прощелкали, идиоты. А теперь уж…

Выпрямляясь, тому, что слева – апперкот – снизу в подбородок… а второму – прямой в переносицу!

Два удара – бух, бух – словно молния. И столь же быстро с борта вниз, в воду. На судне, конечно, сразу забегали, похватали луки, но и Вожников был не лыком шит, недаром ведь – Капитан Удача!

Плыл под водой как мог долго, вынырнул – просвистели над головой стрелы, впились в синие волны, уходя на дно. Глотнув воздуха, беглец снова нырнул… вынырнул… как раз у самой воронки, водоворота! Не заметил, что ж… Течение оказалось сильнее: схватило, потащило, потянуло на дно, словно кто-то вдруг дернул за ноги. Егор боролся из последних сил, и все же… Вот вам и Капитан Удача, скорее уж – Капитан Неудача.

– Он утонул, господин, – выбравшись из челна на борт, доложил воин. – Затянуло в воронку. Течение очень сильное, там и лодки иногда тонут.

– Я знаю, – хмуро кивнул Ильяс-бей.

– Может быть, господин, подождать, пока выкинет тело? – не отрывая взгляда от синих речных волн, Азат закинул лук за спину.

Вельможа дернул головой:

– Нет! Ждать нам здесь некогда, надо спешить в Булгар, предупредить.

– Но ведь разбойники же пьяны!

– Ты плохо их знаешь, мой мальчик. Эй, славные воины! Ставьте паруса, берите весла – нас ждет великий город Булгар… и великая битва. А этот беглец, – скривившись, Ильяс-бей презрительно сплюнул в воду. – Да пусть душу его обрящет шайтан!

Холодное и стремительное течение несло Егора, как щепку, иногда выплевывая на поверхность, а иногда унося вглубь, и с этим уж ничего нельзя было поделать – стихия – лишь поглубже вдохнуть на поверхности, да горячо молиться. Ох, как быстро-то! Одно хорошо – теперь уж эти утырки при всем желании не догонят. Да еще холод разгоняет хмель, так и окончательно протрезветь недолго…

Ввухх!!! Мощным рывком пловца в очередной раз вышвырнуло на поверхность, понесло близ берега, и тут уж Капитан Удача не стал теряться – ухватился за куст… мимо, оторвало, понесло дальше, и вода набивалась в горло, и снова потянуло на дно… Слава богу, сапоги стянуло течением, унесло… Чу! А что это несется рядом? Бревно? Ну да, обломанный ствол дерева, плавник… Егор рванулся изо всех сил, нагнал, ухватился… и немного перевел дух – теперь хотя бы дышать можно, на дно не утянет, если только вместе с бревном. А течение-то не ослабло, нет, даже, кажется, еще больше усилилось и несло… прямо на камни!

Не думая, беглец с силой оттолкнулся от бревна и поплыл прочь… быстрее, быстрее!!! И не видел вокруг ничего, да, казалось, ничего вокруг и не было – только бурные волны, стремнина и – впереди, уже очень близко – пенные от злобы камни.

– Помогите ему!

На палубе большого и широкого судна с тремя мачтами и худосочным рядом гребцов, скрестив на груди руки, стоял высокий человек в зеленой чалме и роскошном парчовом халате. Длинную, крашенную хной в рыже-красный цвет бороду его развевал ветер, смуглое, с большим горбатым носом лицо казалось застывшим, как камень. Впрочем, в глазах читался какой-то интерес.

– Что вы сказали, уважаемый Ибрагим-агы? – подбежав, почтительно поклонился слуга… нет, скорее, приказчик – молодой, юркий, живенький, в халате куда менее богатом, нежели у достопочтенного Ибрагима-агы, но в пестром, щедро расшитом бисером, тюрбане.

– Помогите ему, Новруз. Отвяжите шлюпку!

– Сделаем, господин.

Приказчик убежал на корму, быстро отдал распоряжения кормщику и матросам. Вернулся и доложил:

– Мы подняли его, досточтимейший господин Ибрагим-агы. Позвольте спросить?

– Спрашивай, Новруз, спрашивай, ибо как ты еще научишься нашему непростому торговому делу? Торговать людьми – большое искусство, и тут ничего лишнего не бывает. Тем более такой сильный раб – ты видел, как долго он боролся с течением?