Минута растянулась на все десять. Все это время Гелеспа сидела молча, в кресле. Предчувствия ее были спокойны. С Дамианом ничего не случилось. Он там, в подземном городе. Он не пленник, не заложник, он на своем месте, и, по-видимому, на достаточно особом. У него здесь поддержка. И она довольно сильна. Он будет делать все, чтобы она возрастала. Он хочет осуществить свой план, изменить сознание людей, заставить их поверить в невозможность Великого Приговора, в его обратимость. Ему это уже удается. Как удается и ей. Как удавалось это на Снежной Ладе. Теперь только меняются масштабы.

Она будет с ним. Она разделит с ним все его мытарства, если они предстоят. Она любит его и любит то, что в ней — их дитя. Она полюбила и этого повзрослевшего на ее глазах мальчишку, Дереша, полюбила как брата. Она полюбит и этот подземный город-притон, этих взъерошенных людей с их не всегда чистым прошлым, с их страхами и пороками, с их странной темной жизнью, не желающей сдаваться даже в отсутствие счастливого лотерейного билета в будущее.

— Моисей так давно не видел хозяина Рама, — подал голос кибер. — Моисей будет рад, если с хозяином все хорошо.

— С хозяином все хорошо, Моисей, — сказала Гелеспа. — Вот увидишь.

Экран вспыхнул. На нем снова появилась бородатая физиономия консула-привратника.

— Прошу прощения, князь! Наши подземные парковки переполнены. Однако, господа, вы здесь самые желанные гости! Передайте также госпоже Гомер, что ее муж… Он сейчас в пассажирском лифте-подьемнике, спешит навстречу своей жене. С ним также наш бургомистр Гаргантюа и наш военный советник Дарий Скилур! Разблокируйте ваш люк-трап, и приятной встречи, господа! Бургомистр распорядился устроить пир в вашу честь. Город-притон, его граждане и новоявленный Парламент Объединенных Миров рады приветствовать вас на Второй Луне Пестрой Мары!

— Парламент Объединенных миров?! — переспросил Каспар Дереш. — Я не ослышался, господин консул?

— Никак нет, князь.

— Кто же предоставил вам такие права?

— Мы сами и то, что господин Гомер называет провидением… Оно и предоставило!.. — Казалось, консул-привратник был исполнен величайшей гордости за свои слова.

— А что по этому поводу думает Гильдия утильщиков? — спросил Дереш.

— Гильдия на нашей стороне, а также все пиратское братство.

— В таком случае, — Каспар посмотрел на Гелеспу взглядом, который можно было бы приписать нарождающемуся политику или дипломату, — как представитель планеты-княжества Поющая Нимфа, я намерен провести с вами переговоры о расширении вашего союза… Госпожа Гомер, Моисей! — Пальцы его набрали на пульте код разблокировки центрального люк-трапа. — Мне кажется, в этих краях больше нет никого, кто мог бы говорить от имени республики Снежная Лада, кроме вас!

— Вы это серьезно, Каспар?

— Более чем! Не вижу причин, по которым мы могли бы отказаться войти в состав Парламента Объединенных Миров… Моисей, ты готов представлять кибер-население нашей системы?

— Для Моисея это будет великая честь, хозяин Дереш! А что для этого нужно Моисею?

— Говорить от имени своих собратьев… и забудь это слово «хозяин».

— Хорошо, хозяин Дереш. Моисей будет готов. Моисею надо немного времени.

— Мы ведь дадим Моисею немного времени, госпожа Гомер?

Гелеспа встала с кресла. Она была очень взволнованна. Она смотрела то на дверь каюты, то на Каспара, то на экран визора…

— Идемте, идемте встречать наших будущих коллег вместе! — сказал Каспар. — И повторим им все наши идеи и заявления.

— Вам потребуется электронный протокол, — сказал Моисей со значением. — Кибейроны Моисея будут к вашим услугам на всякий случай!

***

Натан Муркок посадил разведывательный бриг на краю площадки одного из трех терминалов Чистилища.

Некогда уникальные по своим размерам телескопические рукава-эскалаторы, позволявшие осуществлять массовую посадку пассажиров на большие корабли, теперь, как переломанные хребты фантастических монстров, обрушились и лежали на поверхности отдельными фрагментами — пустотелыми позвонками, раздробленными и раздробившими все под собой.

Несколько искореженных каботажных фрегатов вперемешку с раздавленными опрокинутыми сигнальными бакенами дымились, как головешки хвойных шишек в затушенном наспех костре. Само здание космопорта посреди пепелища смотрелось зловещим металлическим черепом с сотнями глазниц, в которых еще кое-где поблескивали красные зрачки тлеющего огня.

Голиаф Сааведра, сменив романтический наряд на черный комбинезон, сидел на корточках у откидного люк-трапа, в окружении еще пяти таких же рослых парней, вооруженных легкими боевыми квантайзерами. Опознавательными атрибутами Голиафу продолжали служить только его пурпурная бандана и черные очки. От шпаги на время пришлось отказаться.

Натан Муркок, дождавшись момента полной и устойчивой посадки, отключил маневровые двигатели, сверился с данными бортовика, погасил сигнальные огни и вышел к ожидавшей его группе.

— У нас с вами нет никаких карт и планов их подземных лабиринтов, а то, что предстоит иметь дело с лабиринтами, я почти уверен. Судя по тому, как вели себя теократы, как они распорядились сотнями жизней пассажиров с Кораблей Спасения, я не удивлюсь и худшему… Людей с ковчегов должны были куда-то загнать… Нас шестеро. Придут и другие. Мы — первые. Все вы в разное время были солдатами, все учились рисковать. Возможно, тогда вы защищали другие идеалы и ценности, но и тогда вы выполняли боевую задачу. Приходилось стрелять и в людей… Давайте помнить о том, что у нас с вами теперь есть новая родина, возможно, единственная, наш летающий остров. У нас есть свой генерал — монсеньер Шантеклер… Выполнить его задание — честь для нас. Если это понятно, тогда — вперед!

Люк-трап опустился как мост старинного замка. Воздух под силовым куполом космопорта уже явно был насыщен тяжелым запахом угарного газа, по всей вероятности, кислородные и очистительные станции работали не все или с большими перебоями, в отличие от генераторов поля.

— Меньше вдыхать, быстрей двигаться! — крикнул Муркок и, отдав приказ кибертеру брига через свой обруч «закрыть борт», побежал впереди группы, огибая несколько лежащих искореженных позвонков эскалатора, преграждавших путь к зданию космопорта.

За границами поля — планетоид — абсолютная безатмосферная пустыня, пузырящаяся кратерами, — светился малиновым светом, оттеняясь на лиловом фоне Громоподобной Наковальни. Магнитные молотки этого газового гиганта не останавливали свою адскую работу, выковывая в неистощимых недрах бешеные шлейфы метановых бурь, не прекращавшихся никогда.

Чистилище, этот островок жизни, мог прекратить свое существование по воле тех же, кто его населял.

«Где еще могли найти прибежище милейшие господа теократы?» — подумал Муркок.

Голиаф догнал его у входа в здание. Еще четверо прибежали через минуту. Включив осветительные фонари на квантайзерах, они вошли в обширный зал — парковку авиеток для техперсонала. Большинство машин, а их тут было не меньше двух десятков, перевернутые, выгоревшие от пожара, в беспорядке стояли в зале. Пройдя еще метров пятьдесят, уткнулись в обрушившиеся лестницы и часть перекрытий верхних ярусов.

Гигантские опоры эскалаторов на вращающихся дисках диаметром в те же пятьдесят метров каждый, срезанные взрывом, походили на стволы старинных зениток, бессмысленно торчащих в небо. Оставшиеся части эскалаторов, закатившиеся внутрь, дополняли сравнение, напоминали оборванные пулеметные ленты. Над всем этим кошмаром обрушений поработал пожар. Муркок направил луч на противоположную от эскалаторов стену, покрытую старинными письменами над двумя мощными, выложенными стекловидными базальтовыми блоками туннельными проемами.

— Натан, — Голиаф Сааведра со значением прощупал взглядом четверых разведчиков, — я пойду первым.

— Первым не значит отрезанным от других, — сказал Муркок и добавил, по-капитански небрежно: — Валяй!