«Свортек!»

Зал Глухих Стен не просто так носил свое неуклюжее название. Строго говоря, это был и не зал вовсе, и стен в привычном понимании здесь не было. Это была площадка на вершине башни, вырезанной прямо в скале – самая высокая точка столицы. Подняться по скале было невозможно, а площадку покрывал огромный купол из толстого стекла. О его происхождении до сих пор ходили самые причудливые слухи. Казалось невообразимым, что кто-то действительно затащил на такую высоту стеклянную полусферу и аккуратно насадил на башню, не отколов ни кусочка. Впрочем, с такими кьенгарами прошлого, как Свортек, ничего удивительного в этом не было. Внутри башни – винтовая лестница на триста тридцать три ступени, плотная дверь с хитрым замком… Да, «стены» этого зала действительно никому бы ничего не рассказали.

Рейнару, голодному и по-прежнему облаченному в церемониальный доспех, пришлось не раз останавливаться, чтобы перевести дух. Вверху кто-то кряхтел и ругался себе под нос. Судя по голосу, это был глава Гильдии Чудес Гримвальд. «Это хорошо», – уговаривал себя герцог. Гримвальд таскается за королем на все собрания, большие и маленькие… Может, все не так серьезно, как показалось Фубару.

Но стоило Рейнару войти под купол, как его надежды рассыпались в прах.

Здесь уже собрались два верховных советника короля и сам Редрих, развалившийся в скромном кресле. Глава Гильдии Чудес без всякого стеснения встал на четвереньки и пытался отдышаться – для человека его возраста это восхождение было поистине героическим. Еще здесь был генерал Златопыт, командовавший центральной армией, и его верный пес по кличке Ураган – один из самых свирепых воинов, каких только видела Бракадия. Ниже Рейнара на голову, худой и жилистый, с хитрыми глазами наемника, он прошел множество войн без единой царапины и за свою верность заслужил не только титул, но и место у трона, поднявшись с самых низов.

Некоторые из собравшихся все еще пытались унять одышку, но король и его советники уставшими не выглядели. Рейнару оставалось только гадать, как они сумели опередить его, гнавшего свою лошадь через притихший город во весь опор. Советники тихо переговаривались, собравшись в маленькую стайку, и беспокойно поглядывали в почти черное безоблачное небо за толстым стеклом.

Герцог опустился было на колено перед королем, но тот устало махнул на него рукой:

– Не нужно, Рейн.

В последний раз ему позволяли не кланяться перед тем, как Аллурия объявила Бракадии и Галласу очередную войну. Рейнар еще раз взглянул на почти распластавшегося по полу Гримвальда и насупился. Тревога в груди стала тяжелой, как ядро. Что на этот раз?

В обитую железом дверцу в полу постучали, и Ураган легко откинул ее носком сапога, словно лист бумаги. В проеме показалась коротко стриженная голова.

«Да какого хрена?!»

Девушка, бледная, тоже с трудом переводившая дух, кинулась из последних сил к королю, но тот и ей велел подняться и помолчать.

Ураган захлопнул дверцу и накрепко задвинул засовы. Зал Глухих Стен освещали три лампы – в их неверном свете лица присутствовавших приобретали жуткую угловатость. Луны сегодня не было, и только приглушенные в память о Свортеке огни столицы рассеивали страшную, древнюю тьму.

Наконец, когда даже Гримвальд задышал ровно и смог выпрямиться, Редрих срывающимся голосом заговорил:

– Видят боги, я умолял его туда не ехать! Я приказывал – но вы ведь знаете, если Свортек что-то решил, его было не остановить, и сам король был ему не указ. А я доверял ему… И вот снова мне в затылок дышит проклятая Аллурия с ее проклятым Блоддуэдом, а где-то на границе с Галласом ходят слухи, что призрак Яна Хроуста собирает под знамена новых повстанцев. Хотя вы, вы меня убеждали, что я больше никогда о них не услышу!

Члены ночного совета стояли перед королем, опустив глаза. Этот монолог Рейнар слышал уже в который раз; король никак не желал принимать новую реальность.

– Я безоружен и разбит, – заключил Редрих. – Все не так должно было происходить. Не так! Гримвальд…

Глава Гильдии Чудес мигом встрепенулся – со скоростью реакции у него всегда было хорошо – и ловко подхватил:

– Его величество имеет в виду, что перед смертью Свортек не успел реализовать наш самый важный план, от которого зависит ни много ни мало дальнейшая судьба нашего королевства и народа. Мы говорим о церемонии наследования великой силы, которую Свортек хранил в себе. Мы собирались разделить Дар между Свортеком и самыми верными и талантливыми его учениками, членами моей Гильдии…

Девушка, стоявшая слева от Рейнара, вздрогнула.

– Свортек сам этого хотел, – сказал Редрих. – Это была его идея. Ему тяжело было нести это бремя. Вы сами видели – он не гордился своей силой, она его душила… Но его упрямство все перечеркнуло. – Его взгляд, прямой и светящийся могуществом, прошелся по лицам присутствовавших. – И все же надежда у нас еще есть.

– Мы не знаем, как именно Свортек собирался это сделать, – снова подхватил Гримвальд, нервно теребя длинную серебристую бороду. – Никаких записей он не оставил, никого не посвятил в секреты своего искусства. Верно ведь, Морра?

– Верно, – глухо откликнулась девушка. – Он лишь твердил, что сделает все сам, так же как сам получил Дар.

– Но тем не менее кое-что может нам помочь.

Справа от Рейнара дернулся теперь уже генерал Златопыт. Даже не глядя в его сторону, герцог чувствовал нервозность этого крепкого, гордого воина. Златопыт коротко прочистил горло и, подбадриваемый взглядом короля, выпалил:

– Кольцо.

«Кольцо?»

Первый советник развернул свернутый в трубочку лист, который он все это время мял в потных руках. На нем в нескольких ракурсах был изображен крупный перстень в виде рваных крыльев, поддерживающих большой острый камень. Рейнар хорошо помнил это кольцо; наверное, его помнили все, кому доводилось встречаться с магом. Свортек не носил никаких украшений, одежда его всегда была хоть и дорога, но проста, и потому единственное кольцо бросалось в глаза. Рейнар никогда не видел Свортека без него. Когда кьенгар погружался в раздумья, он тер кольцо, снимал и вертел в руках. Неужели…

– Мы полагаем, – продолжил Гримвальд, – что в кольце заключалась если не вся, то некая часть Дара. И именно это кольцо может помочь нам в неизбежной войне против тех, кто уже узнал об… уходе кьенгара.

Рейнар коротко взглянул на Морру – та не выглядела ни удивленной, ни ошарашенной.

– Но вот что печально, – заговорил король снова. – Когда тварь, которую мы больше никогда не сможем наказать, нанесла Свортеку удар в спину, кольца на его руке уже не было. Те, кто шел с ним в битву, перстня тоже не видели.

– Его украли? – ахнула Морра.

– Очевидно, – ответил Златопыт. – Мы вместе шли в бой. Перед битвой Свортек, как обычно, всю ночь где-то гулял в одиночестве. Но, когда он погиб и мы притащили его в шатер, вынули из спины кинжал, которым он был заколот, и осмотрели тело, кольца не было.

Король снова начал морщить лицо и жмуриться. Напоминание о мертвом теле Свортека выбило его из колеи. Остальные молчали, и Рейнар решил, что пришло его время.

– Чушь! – громко заявил он. Редрих мгновенно открыл глаза. – Вы действительно думаете, что у такого человека, как Свортек, можно украсть вещь, с которой он никогда не расставался?

– Тогда как ты объяснишь отсутствие кольца? – мигом взвился Златопыт и вплотную подошел к Рейнару. Этот великан был даже выше его. Глаза его метали молнии; он был похож на быка, готового атаковать. – Хочешь сказать, это я его снял?

– При чем здесь ты? – скривился Рейнар и сделал шаг в сторону, чтобы Златопыт не загораживал ему короля. – Его величество же сказал, что, когда Свортек был убит, кольца на нем уже не было. А ты говоришь, что всю ночь он гулял. Может быть, он спрятал кольцо, потому что предчувствовал гибель?

– Предчувствовал? – тихо переспросил король.

– В конце концов, он был кьенгаром и не раз делал очень точные предсказания, – поспешил объясниться Рейнар. – Разве не разумно, ваше величество, спрятать самый могущественный в мире предмет, зная, что скоро погибнешь и не сможешь сохранить его сам?