Мы проехали мимо нового комплекса «Ниссан-Шелл», многих гектаров труб и потрескавшихся колонн, перегонных установок, цистерн, насосов и пирамид-хранилищ… Длинные тени, отбрасываемые конструкциями под восходящим солнцем, делали пейзаж похожим на рисунки Гюстава Дорэ, картины Питера Брейгеля и Сальвадора Дали…

Затем мы подъехали к северным шлюзовым воротам ГКЛ.

Из-за тетушки Лилибет нам позволили использовать малый (и «быстрый») служебный вход. Сперва прошел Билл как сопровождающий тетушку (он это заслужил сполна!), затем «леди Д» и ее выживший супруг, и только после них – Екатерина О'Тул с детьми. Дражайшая Дайана в последние минуты пребывания в автобусе вновь самовыражалась, требуя, чтобы мы сперва доставили ее в космопорт, а потом уже подъехали к воротам города. Но Билл и я не позволили ей досаждать Гвен своими королевскими распоряжениями, зато еще больше (если только это возможно!) невзлюбили ее. Я был рад, когда она наконец исчезла в глубине шлюза.

Кроме того, мне сразу стало спокойнее, когда из главных ворот показался муж Екатерины, который сопроводил через служебный вход свое семейство, включая трагическое маленькое тельце. Гвен на прощание обняла Екатерину, пообещав созвониться с ней позже…

И тут нам дали от ворот поворот, ибо наше дерево-сан не пропустили через служебный вход. Пришлось выйти наружу, пройти до более крупного (и медленнее пропускающего) входа. Я заметил, как люди спускали из башни нашего «Услышь, Иисус!» тело стрелка Тэдди, другие выгружали багаж автобуса под присмотром четырех вооруженных гвардейцев. Мне стало любопытно, чем же был этот груз (хотя это и не мое дело!). А может, и мое – поскольку вполне вероятно, что именно этот груз спровоцировал нападение и стал причиной жертв…

Мы вошли в большой шлюз: сами, дерево-сан, малый чемодан, сумка, увязанные в пакет парик с кимоно, палка, протез. Шлюз закрылся, и мы попали в длинный, ведущий наклонно вниз туннель, перекрытый двумя герметичными дверьми. Во второй двери имелась щелевая установка-автомат для подачи малых доз воздуха. На ней сияла надпись: «Дополнения к правилам: посетители, оставьте, пожалуйста, полкроны за 24 часа!» Внутри автомата сквозь стекло виднелась тарелочка с лежащей на ней мелочью. Я кинул в щель крону – за Гвен и себя.

В самом конце туннеля находилась еще одна дверь перепада, пройдя через которую мы наконец оказались внутри города.

У самого входа (выхода) располагались скамьи для тех, кто должен был снять (надеть) скафандры. С чувством облегчения я начал расстегивать молнию своего скафандра и быстро приладил на место протез.

…«Иссохшие кости» могли сойти за поселок, «Счастливый Дракон» – за городок, но Гонконг Лунный был настоящим мегаполисом, вторым после Луна-Сити. Поначалу он показался несколько пустынным, но ведь была еще ночь и бодрствовали лишь те, кто работал по ночам. И даже те, кто вставал спозаранок, имели в запасе еще два часа законного сна. И неважно, что снаружи был разлит солнечный свет!

Но и эти почти безлюдные городские коридоры-улицы заявляли о своей принадлежности к мегаполису. Над «раздевальными» полками висели надписи:

«Вы пользуетесь этими полками на свой страх и риск. Найдите камеру хранения Яна – там упакуют и застрахуют! Цена – 1 крона за 1 скафандр».

Под этим от руки приписано: «Соображай получше и найди Сола: не упакует и не застрахует, а просто честно сохранит за полкроны».

Каждая надпись была снабжена стрелкой. Одна указывала влево, другая вправо.

Гвен спросила:

– Так что, милый, Сол или Ян?

– Ни тот ни другой. Тут все достаточно похоже на Луна-Сити, и я соображу, как мне себя вести. Дай подумать.

Я поглядел кругом, вверх и вниз и заметил красный световой указатель.

– Там отель. Раз уж я на протезе, то могу взять скафандры. Ты сможешь дотащить остальное?

– Конечно. А твоя палка?

– Я ее засуну за пояс, не волнуйся.

Мы двинулись к отелю. За окошком портье лицом к входной двери сидела молодая женщина, штудировавшая классический учебник о рекомбинации генов. Она подняла глаза:

– Вы лучше сперва отдайте на хранение скафандры. Сол за следующей дверью.

– Нет, нам просто нужен большой номер с ложем императрицы, мы поместим скафандры в углу.

Она проглядела список номеров. – Имею отдельные комнаты, двуспальные кровати, счастливые люксы… Но того, что вам надо, не имеется. Все занято.

– А сколько стоит «счастливый люкс»?

– По-разному. Есть один с двумя царскими постелями и освежителем.

Есть другой – без кроватей, но со стеганым покрытием пола и множеством подушек. А еще здесь есть…

– Сколько стоит люкс с двумя «царскими кроватями»?

– Восемьдесят крон.

Я терпеливо промолвил:

– Слушайте, гражданка, я сам уроженец Луны. Мой дедушка ранен на ступеньках «Бон Марше»[31].

Его отец выслан за причастность к анархосиндикализму. Я знаю цены в Луна-Сити, а в Конго они вряд ли выше. Зачем вы так заламываете? У вас что, только один вакантный номер?

– Вы не слишком меня поразили, приятель. Каждый может сказать, что его предки делали Революцию и даже больше. Вот мои прародители приветствовали Армстронга, когда он ступил на Луну. Попробуйте переплюнуть меня!

Я усмехнулся.

– Не смогу и попытаюсь сохранить спокойствие. Так какова реальная цена двойного номера с одной большой постелью и освежителем? Не для туристов, а для своих?

– Стандартный двухместный номер с большой постелью и освежителем идет за двадцать крон. Вот что, приятель, – вряд ли кто займет люксы так поздно… или так рано. Я, пожалуй, сдам вам люкс «для оргий» за двадцать крон, но вы должны будете освободить его в полдень.

– Десять крон.

– Грабитель! Восемнадцать. Дешевле – мне в убыток.

– Какие убытки! Вы же сами сказали, в этот час вряд ли сдадите что-нибудь вообще. Пятнадцать крон.

– Ну ладно, гоните денежки. Но в полдень вы должны будете освободить номер.

– Договоримся на тринадцать часов, мы провели всю ночь на ногах. И очень трудную ночь.

Я отсчитал деньги.

– Я знаю. – Она кивнула в сторону терминала. – «Гонг Гонконга» дал несколько бюллетеней о вас. Ладно, в тринадцать, а если задержитесь, то заплатите по полному тарифу либо перейдете в обычный номер. А что, это в самом деле бандиты? На дороге от «Счастливого Дракона»?

– Мне было официально заявлено, что в этом районе бандитов не имеется. Просто мы напоролись на «недружественных чужаков». И заимели троих убитыми, а двоих – ранеными. Мы их доставили сюда…

– Да, я знаю. Не хотите ли получить расписку? За одну крону я напишу вам ее и проставлю любую нужную вам сумму. Да, кстати, у меня для вас три послания.

Я довольно глупо заморгал.

– Как? Никто не знает, что мы в этом отеле. Мы и сами не знали, что попадем сюда.

– Никакой тайны, приятель. Путники, прибывающие через северные ворота среди ночи, с вероятностью семь к двум оказываются в моей постели, вернее, в одной из моих кроватей… и пожалуйста, без комментариев!

Она скользнула взглядом по терминалу.

– Если вы не заберете свою корреспонденцию в течение ближайших десяти минут, то копии пойдут во все постоялые дворы города. А если и это не поможет вас разыскать, то начнут уже рыскать городские охранники. Мы не так-то часто принимаем симпатичных путников после романтических приключений!

Гвен сказала:

– Хватит вертеть хвостом, милая, он очень устал. И дайте мне эти послания, пожалуйста.

Девица холодно посмотрела на Гвен и обратилась ко мне:

– Дружок, если ты еще не заплатил ей, я обещаю раздобыть тебе кое-кого получше, помоложе и посимпатичней за сходную цену.

– Вашу дочь? – сладко вопросила Гвен. – Пожалуйста, отдайте послания.

Женщина, пожав плечами, вручила их мне. Я, поблагодарив, заметил:

– Что касается вашего предложения, то, может, есть и помоложе, но посимпатичней – навряд ли. А дешевле и быть не может: я ведь женился на этой леди из-за ее денег! Так в чем же дело?