– Я не хочу, не хочу, – всхлипывала девочка.

– Чего ты не хочешь? Скажи! Ты чего боишься? Перестань плакать. Мы тебе поможем, – успокаивали ее Пелле и Гуллан.

– Не хочу домой, понимаете?

Пелле и Гуллан удивленно переглянулись.

– Мы, наоборот, все время думаем: кто бы нас отсюда забрал. Почему ты не хочешь уехать? – сказала Гуллан.

– Да еще на такой крутой машине! – добавил Пелле. – Я никогда на такой не ездил. Вот бы покататься!

– Не хочу от вас уезжать. И папу этого я не знаю. У него вид такой злой… И борода длинная и черная… Гуллан, Пелле! Помогите мне. Я хочу спрятаться, чтобы меня никто не нашел!

Пелле немного подумал.

– Я знаю. Дом и двор уже обыскали, больше там искать не будут. Если ты проберешься через заднюю калитку и спрячешься в комнате фрекен Ларсон, тебя никто не найдет.

Гуллан и Пелле побежали вперед, чтобы проверить, нет ли кого возле дома. Но они зря волновались, все уже давно отправились в лес и теперь искали Катици там, перекрикиваясь друг с другом.

Катици помчалась к дому изо всех сил. Вот черный ход, лестница. Катици тихо как мышка начала подниматься по ступенькам. Она уже была на середине лестницы, когда дверь комнаты фрекен Квист отворилась.

– Катици?!

Фрекен Квист вышла из комнаты.

– Где ты была? Все тебя ищут. Твой папа беспокоится.

Катици остановилась посреди лестницы. Вид у нее был упрямый и мрачный.

– Я спряталась. Не хочу ехать с папой. Все равно я убегу, и вы меня не найдете.

– Девочка моя, мы же волнуемся. И что у тебя за вид! Надо умыться. Ты такая чумазая. И растрепанная!

– Фрекен Квист, миленькая, хорошая! Пожалуйста, спрячьте меня! Я вас всегда буду слушаться, только не отдавайте меня ему, пожалуйста!

– Ну что ж ты так нервничаешь… Прямо вся трясешься. Послушай, этот человек – твой отец. Он приехал специально, чтобы с тобой увидеться. Твой папа наверняка хороший и добрый. Он скучает по тебе, вот и приехал.

– Вы видели, там в машине? Еще люди! И так чудно́ одеты! Я такой одежды вообще никогда не видела!

– Думаю, это твои братья и сестры. Никакие они не странные. Просто их юбки немного длиннее, чем у тебя и у меня. Зато цвет у них такой красивый! Яркий!

– Ну и ладно. Все равно я с ними не хочу ехать.

– Иди в мою комнату. А я попробую поговорить с твоим папой и фрекен Ларсон. Посмотрим, что можно сделать.

Фрекен Квист была добрым человеком. Она сразу поняла, что Катици не помнит свою семью и боится уезжать из детского дома.

«Надо договориться, чтобы девочка еще немного пожила у нас», – думала фрекен Квист, спускаясь по лестнице. Выйдя во двор, она позвала отца Катици и фрекен Ларсон в учительскую.

Фрекен Ларсон поджала губы: она была очень недовольна происходящим. Что еще придумала фрекен Квист? Детскому дому совсем не нужны неприятности.

Папа Катици выглядел расстроенным.

– Куда она могла подеваться? Мы не можем ждать целый день. Скоро надо ехать. Нас дома заждались.

Закрыв за вошедшими дверь учительской, фрекен Квист заговорила:

– Давайте разрешим Катици остаться в детском доме еще на некоторое время. Она так просит! Новость была для нее слишком неожиданной.

Но фрекен Ларсон ничего не хотела слушать:

– Что вы о себе возомнили, фрекен Квист? Слишком много на себя берете! Отец Катици хочет забрать ее домой. На каком основании вы пытаетесь ему помешать?!

Фрекен Квист предприняла еще одну попытку убедить директрису.

– Катици не помнит отца. Они долго не виделись. Возможно, будет лучше, если мы подготовим ее к возвращению домой. Расскажем ей про ее семью.

Отец Катици вздохнул с облегчением. Его лицо просветлело.

– Наверно, вы правы. Она давно с нами не виделась. Успела, видно, забыть. Давайте сделаем, как вы предлагаете. Я вернусь за ней через две недели. Как вы думаете, фрекен Квист, она уже не будет нас бояться?

Фрекен Квист улыбнулась. Папа Катици был ей симпатичен, и она порадовалась за девочку.

– Я расскажу Катици, какой у нее добрый папа. И надеюсь, что в следующий раз она охотно последует за вами.

Так и договорились. Семья Катици уехала. Но фрекен Ларсон была сердита.

– Нет, Герда, это никуда не годится. Вы постоянно вмешиваетесь не в свое дело. В этот раз вы зашли слишком далеко.

– Почему? – спросила фрекен Квист, которую фрекен Ларсон назвала Гердой.

Фрекен Ларсон продолжила:

– Я так обрадовалась, что она от нас уедет… Она доставляет нам столько хлопот.

Фрекен Квист покачала головой.

– У вас, может, и были с ней хлопоты. А мне она хлопот нисколько не доставляла.

– Она такой непослушный ребенок! Никогда не ложится вовремя спать. Опаздывает к завтраку! А как она выглядит! Чумазая, лохматая! Да еще вечно придумывает какие-то проказы.

– Не преувеличивайте, Эмма! Вы слишком много внимания уделяете поддержанию порядка. Это в жизни не самое главное.

– И ладно бы только она! Но другие дети берут с нее пример. Им нравится ей подражать. Они видят, что Катици меня не слушается, и смеются надо мной.

– Но, Эмма, согласитесь, что после появления Катици дети стали веселее.

Тут на лестнице раздался грохот – это из комнаты фрекен Квист выскочила Катици. Она услышала, что машина уехала.

– Спасибо, спасибо, фрекен Квист! Значит, я могу остаться?!

– Да, фрекен Ларсон и твой отец договорились, что ты еще немного побудешь у нас, – сказала фрекен Квист.

«Ложь! – подумала фрекен Ларсон. – Никто ни о чем не договаривался. Фрекен Квист сама все решила и сделала по-своему».

Но вслух она сказала:

– Да, Катици, я разрешила тебе остаться, но ты должна обещать, что будешь себя хорошо вести.

– Конечно! – завопила Катици и бросилась обнимать фрекен Ларсон, которая от неожиданности уронила очки. Они упали на пол и разбились.

«Несносная девчонка!» – подумала фрекен Ларсон.

– Спокойной ночи, дети! Хороших вам снов! – сказала фрекен Квист и погасила свет.

– Катици! Эй! Катици! – зашипела Гуллан. – Ты спишь?

– Тише вы там! – послышался из темноты голос Рут. – Всем сказали молчать и спать. Вы что – не слышали?

– Раз сказали, значит, молчи. И спи, – фыркнула Гуллан.

Катици спрыгнула со своей кровати и перебралась в кровать к Гуллан. Они какое-то время молчали. Потом Гуллан неуверенно спросила:

– Катици… А ты откуда родом?

Катици ответила быстро, не раздумывая.

– Если ты имеешь в виду маму с папой, то не знаю.

– Не знаешь, кто твои мама с папой?

– Не знаю. А ты? Ты знаешь, кто твои мама с папой? – голос Катици звучал почти весело.

– Нет, не знаю. Нас с Пелле сюда принесли совсем маленькими. А спрашивать у фрекен Ларсон мы не хотим, – сказала Гуллан.

– Я помню только, что меня сюда отдали цирковые, – продолжала Катици.

– Цирковые? – переспросила Гуллан. – А кто это?

– Люди, конечно, – хмыкнула Катици. – Из цирка. Ты что, никогда не была в цирке?

– Мне кажется, нет… Цирк? Я даже не знаю, что это. Никогда про такое не слышала.

Катици очень удивилась, но продолжала говорить шепотом, не повышая голоса.

– Цирк – это большой дом, там много животных. Ты когда-нибудь видела слона, Гуллан?

– Нет… Ну, то есть видела, на картинке. В Швеции ведь нет слонов? Живых, настоящих?

– Есть! И на них даже можно кататься! Они серые, огромные, могут человека поднять на воздух.

– А зачем людей поднимать? Это ведь опасно! Они могут им сделать больно?

Катици и Гуллан не сразу заметили, что их разговор привлек других детей. Они на цыпочках подошли к кровати и теперь слушали рассказ Катици, широко раскрыв глаза и боясь проронить хоть слово.

– Нет, слоны никого не обижают. Они добрые. Они поднимают людей очень-очень аккуратно. И умеют делать всякие разные штуки. Кроме слонов в цирке есть куча других зверей. Обезьяны, жирафы, морские львы, зебры, лошади – всех и не упомнишь. Уйма целая! Вы даже не представляете!