В стороне послышались громкие раскаты грома, а тёмные тучи над замком сгустились.

— Ах ты, урод, — громко закричал ещё один сын Оскара.

Их толпы вышел другой человек, младше Каина.

Максимильян остановил его, выставив вперёд меч, на который нападавший напоролся сам.

— Тристан, — обратился к этому человеку старик, протолкнув клинок в тело, — сын Каина, но ещё не достигший возраста продолжения рода. Если не ошибаюсь, ты должен был заключить брак со своей внутриутробной сестрой Изольдой. Рад, что мне удалось предотвратить это порочное кровосмешение.

Его сестра Изольда тряслась как осиновый лист, низко склонив голову.

Максимильян обратил на неё внимание.

Он кивнул дочери, давая ей возможность расправиться с ещё одним предателем человеческого рода.

Мелиана без лишних вопросов подошла к испуганной девушке. Она осмотрелась, сомневаясь, стоит ли продолжать кровопролитие. Особенно этой испуганной и совершенной невинной девушки, что поддерживала рукой слегка выпуклый живот. Однако Мелиана мгновенно изменила своим принципам, когда увидела, как из замка вывели пленника, которому она даровала жизнь. Принцесса имело достала короткий кинжал и одним взмахом перерезала той глотку. Демонстративно, чтобы это увидел пленник.

Инорукий видел всё это. Он буквально чувствовал боль возлюбленной и то, как жизнь покинула юное тело. Парень забился в чужих руках, желая избавиться от оков солдат.

— Они ни в чём не виноваты, — закричал он.

Максимильян тоже обратил внимание на представителя де Блуа-Шампань.

А после перевёл взгляд на мальчишку, которому с виду можно дать три зимы. Он держал кулак во рту и не понимал, что происходило вокруг. Дети не совсем понимали, что именно происходило и не могли испытать настоящий животный страх.

— Убейте меня, — взмолился пленник, надеясь защитить Рикона, своего племянника, сына Каина.

Максимильян бросил ксой взгляд на де Блуа-Шампань и взглядом приказал дочери расправиться с последним выжившим.

Мелиана подошла к малышу. Она уверенно взяла его голову ладонями и снова посмотрела на выжившего и без колебаний, одним резким движением, свернула шею мальчишке.

После она перевела взгляд на пленника. Парень ослаб, опустив вниз голову.

— Это не конец, — прошептал он.

Мелиана побрела к пленнику. Девушка этого и добивалась; она хотела, чтобы парень увидел смерть близких и понял, что остался один в целом мире. Ей это удалось, но она перестаралась, надломив сознание инорукого.

— Вы… — тихо прошептал пленник, — нет, весь мир ответит за это преступление.

Парень поднял к небу глаза. Над замком сгустились облака, приобретая неимоверно тёмный, почти чёрный оттенок. В центре клубились молнии, возникавшие одна за другой, разрывая пространство яркими громкими вспышками.

— Да, мы вступали в запретные связи, обязуясь выполнять давний договор, — согласился представитель рода де Блуа-Шампань. — Именно этот замок, семья, жившая в нём, защищали вас от того ужаса, что остался за чертой. — Пространство вокруг вздрогнуло, а возле единственного выжившего ударила молния и поразила солдат. — Я, Дионис де Блуа-Шампань, заверяю всех живых, Акрас вас не простит за это.

После этих слов парень ослаб, а из тёмных туч стеной хлынул холодный дождь. Он быстро смыл кровь де Блуа-Шампань с холодной стали, что забрала их жизни. Розовые потоки дождевой воды впитались в безжизненную землю. А сам выживший потерял контроль над своим телом, упав в слизкую грязь.

Пространство вокруг в самом деле исказилось. Начали возникать маленькие проёмы, которые легко можно было заметить сквозь стену ледяной воды.

Из одного такого проёма появился мелкий карлик с густой седой бородой.

— Будь проклят, нечистый, — тихо прошептал Максимильян. — Возвращаемся в замок.

Старик испугался. Но не силы выжившего де Блуа-Шампань, а проклятия, что стало теперь реальностью.

Дионис пришёл в себя от холодного потока воды в лицо.

Он очнулся и сразу почувствовал как затекли поднятые вверх руки, а на запястьях задребезжали кандалы.

Вокруг было сыро, холодно, а с влажных стен стекали ледяные потоки воды. Полная противоположность темнице в замке де Блуа-Шампань.

— Долго ты не просыпался, — заметила Мелиана.

Девушка вышла на свет, представ перед пленником не в доспехах, а в лёгкой и почти прозрачной ночной рубашке.

Парень нехотя вспомнил последние события. Он хмыкнул, признавая то, что влип в подобную историю. А больнее ему было вспоминать тела мёртвых родственников и моменты, которые навсегда отпечатались в его сознании.

— Чего тебе надо? — грубо спросил Дионис.

Пленник понимал, что есть только один шанс избежать пленения и отомстить живым за их неверие.

— Вообще тренировки с иноруким, но… — Парень видел, что принцесса была мало заинтересована в поединке, учитывая то, что пришла на первую встречу в лёгкой рубашке и с каким взглядом теперь осматривала его тело. — Граница крайне нестабильная. Она медленно разрушается, и мы не знаем как это исправить.

Девушка прикоснулась к влажному от холодного пота телу, провела по напряжённой коже пальцем, вызывая у пленника волну мурашек.

— Не стоило убивать мою семью, — рявкнул де Блуа-Шампань, напоминая о недавней зверской расправе.

— Дионис? — спросила Мелиана, не придавая значения гневу, который демонстрировал пленник. — Тебя ведь так зовут?

Девушка подошла ближе и прикоснулась к влажной щеке измождённого человека, вынудив принца напрячься всем телом.

— Изольда, — ласково прошептала принцесса, — ты её любил?

Дионис застыл на месте. Он не ожидал, что его сможет прочитать какой-то недальновидный человек. Парень не хотел признаваться самому себе, что смог полюбить свою сестру всем сердцем, чистой и непогрешимой верой.

— Знаешь, — продолжила Мелиана, жадно осматривая молодое юношеское тело, — я бы не хотела убивать младенца, но… к счастью или нет, мы нашли маленькое бездыханное тельце в одних покоях.

Дионис вздрогнул. Он вспомнил размытые события прошлой ночи, ссору с Каином и обиду в глазах Тристана. Инорукий посмел покрыть сестру, передавая младенцу во чреве свои гнилые гены.

Парень постарался прогнать эти кадры, убежать от них, как и тогда, ночью. Он заперся в библиотеке в тот момент, когда у Изольды начались схватки.

Мелиана оценила покорность пленника и притянулась ближе.

— Это не ребёнок Тристана, ведь так? — уточнила девушка. Она позволила себе больше свободы, вплотную прислонившись к напряженному телу. — Изольда вынашивала твоего ребёнка.

Дионис дёрнулся, и над его головой звонко зазвенели цепи.

— Ты со мной так холоден из-за того, что я убила её? — продолжила принцесса и не ошиблась. Пленник сощурился, когда услышал правду, озвученную убийцей. — Дионис, думаю, тебе стоит попробовать другую женщину, более зрелую.

Парень дёрнулся снова в попытке отстраниться от настырной девицы, но взамен лишь ощутил упругие округлости молодого тела, что явственно проступали сквозь тонкую ткань ночной рубашки.

Мелиана отстранилась. Она подняла руки и через голову сняла ту тонкую одежду. Девушка оголила грудь и осинную талию, после снова прислонилась к пленнику, смотря на его нынешнюю реакцию.

Дионис никак на неё не отреагировал. Он смотрел в сторону, стараясь отстраниться от всего, что происходило непосредственно перед его носом.

Парень понимал, что за совершённое ему не было прощения, но тем не менее не мог заставить себя разлюбить Изольду, что также отвечала ему взаимностью. И эти чувства были основаны не на проклятом договоре о поддержании границ. Дионис жаждал платонических отношений с собственной сестрой, и тогда, на ложе, он считал её не своей родственницей, а взрослой женщиной, достойной настоящей любви.

— Или ты в самом деле предпочитаешь сестру и… других родственников? — ехидно спросила Мелиана.

Дионис всхлипнул, прерывисто дыша. Этим коротким жестом он ответил на вопрос настырной принцессы.