Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Наш сотрудник не сразу понял, к чему клонит этот "русофил". В те дни их было много, и далеко не каждый преследовал бескорыстные цели. Но, когда они расположились в холле и поговорили, все выяснилось. На заводе у мистера Хейга скопилось много медицинских инструментов.

Правда, с небольшим дефектом. По этой причине они не были приняты министерством снабжения. Мистер Хейг хотел бы передать все это безвозмездно Красной Армии. Если, конечно, это может пригодиться.

- Это моя посильная помощь, сэр. Это все, что я могу сделать.

Поблагодарив Хейга, сотрудник миссии сказал, что он переговорит с послом И. М. Майским. Они обменялись визитными карточками.

Через неделю мистер Хейг посетил посольство и привез в грузовике несколько ящиков с медицинскими инструментами.

Как-то я через адмиралтейство организовал поездку группы сотрудников миссии на завод, выпускавший аппаратуру для подводных работ - водолазные костюмы, компрессорные камеры и т. д. Завод этот возглавлял известный английский ученый-подводник мистер Роберт Н. Дэвис.

Мистер Дэвис принял наших сотрудников чрезвычайно радушно. Он провел их по цехам и показал образцы аппаратуры. Среди образцов были автоматические кислородные приборы: они широко применялись английской армией во время войны.

- Хорошо бы нам получить эти приборы, - сказал я инженер-капитану 2 ранга Зиновьеву, когда он доложил о посещении завода и показал подаренную ему Дэвисом книгу "Подводные работы и операции субмарин" с автографом.

- Да, но как?..

И вот по нашей просьбе посол И. М. Майский пригласил мистера Дэвиса на очередной прием. Завязалась дружеская беседа. Англииский гость внимательно следил за успехами Красной Армии и выражал уверенность, что в ближайшее время наша страна добьется коренного перелома в войне.

Дэвис рассказал о своем предприятии и пригласил посетить его в любое удобное время.

В ближайшие дни Майский с женой в сопровождении Зиновьева отправились на завод. В кабинете директора был подан традиционный чай. Хозяин с восхищением говорил о русском солдате. Ну а А. А. Майская, советские гости добрым словом отозвались о приборах, выпускаемых заводом. Тут-то Дэвис и высказал идею о посылке приборов для Красной Армии.

- Я буду считать это своим союзническим долгом! - воскликнул ученый.

Мистер Дэвис нажал кнопку звонка, появился его секретарь, и он отдал ему необходимые распоряжения.

Распрощавшись с директором, посол и сопровождавшие его лица сели в машины. А через день-два с завода выехал "пикап" с инструментами и приборами. С ближайшей оказией они были отправлены в Советский Союз.

С особой помпезностью на сей раз британское правительство отметило 25-летие со дня рождения Красной Армии. Для торжественного заседания был отведен самый большой зал в Лондоне - Альберт-холл. Помню заполненные до отказа ложи и партер. (Как потом сообщали газеты, в зале присутствовало свыше 10 тысяч человек.) Глаза слепило от блеска парадных мундиров, от белоснежных манишек и украшений на обнаженных плечах дам - на заседание пожаловал весь цвет официального Лондона, послы большинства держав, военные атташе и т. д.

И снова, как в прошлом году на приеме у короля Георга VI, я подумал, что жизнь может удивлять нас до бесконечности. Те самые тори, которые еще десять - пятнадцать лет назад проклинали и молодую Советскую Республику, и ее армию, теперь собрались, расфранченные, чтобы отдать дань уважения нашей армии.

Совместными усилиями советского посольства и министерства информации Великобритании в Лондоне была устроена большая выставка на тему "25 лет СССР и Красной Армии". И снова огромное стечение народа, снова живейший интерес простых англичан к Стране Советов, снова пытливый вопрос в глазах: что же это за страна, что же это за люди, которым столько раз предрекали гибель, а они не только выстояли, но и нанесли поражение гитлеровской армии, мощь которой поддерживает промышленность почти всего континента.

На открытии выставки выступил И. М. Майский. Он, в частности, сказал:

- Как ни радостны наши победы (под Сталинградом), как ни ценны успехи вашей восьмой армии (в Африке), было бы величайшей ошибкой думать, что фашистская Германия уже дышит на ладан. К сожалению, это еще не так...

Слово предостережения кажется мне особенно необходимым потому, что сейчас кое-где, в кое-каких кругах победы Красной Армии начинают создавать то, что я назвал бы "оптимистическими иллюзиями". Кое-где, в кое-каких кругах люди начинают думать, что немцы уже бегут, что победа вот-вот, за утлом, что в силу этого уже можно разогнуть спину и вернуться к чувствам, привычкам, интересам мирною времени. Нет ничего опаснее такого настроения!

Не случайно, конечно, советский посол заговорил о чувстве самоуспокоенности английской общественности. Признаки благодушия после Сталинградской битвы давали знать о себе довольно часто. Как-то я разговорился с одним генералом из имперского генштаба. Пожав мне руку и наговорив уйму комплиментов по поводу успехов Красной Армии, он заметил между прочим:

- Ну теперь, адмирал, мы можем спать спокойно. Я, знаете, три года не был в отпуске. Этим летом хочу поехать с семьей на море.

- А не рановато ли, генерал?..

- Ну что вы! Теперь конец уже не за горами!

И это говорил ответственный работник генштаба! Я был поражен. Стоит ли напоминать, что до победного финала оставалось еще почти три года!

Думается, что некое благодушие коснулось и глав правительств Великобритании и США. Теперь-то они были спокойны: Советская Россия выстоит. Более того, теперь они были склонны думать, что с открытием второго фронта во Франции не следует торопиться. Пусть, мол, Советский Союз по-прежнему несет на своих плечах все тяготы войны.

Если ему и помогать, то лишь поставками материалов и вооружения. Рисковать же десантной операцией не следует. Ведь еще неизвестно, как она обернется! А вдруг неудачей? Нет уж, пусть себе воюют русские. В конце концов, это у них получается неплохо!

Вместе с тем определенные круги и в США, и в Великобритании опасались, что в случае разгрома Германии силами лишь Красной Армии Советский Союз окажет огромное влияние на послевоенное развитие европейских: стран, на социальный прогресс. Этого, конечно, допустить союзники не могли. Поэтому создание второго фронта в Европе было для пих уже не столько военной акцией, сколько политическим мероприятием, цель которого - предотвратить распространение большевизма в Европе.

В атмосфере пменно такого настроения проходили две встречи глав правительств США и Великобритании - в К?- сабланке (Марокко) и Вашингтоне.

Собравшись в Касабланке (с 14 по 24 января 1943 года), Рузвельт и Черчилль не могли не учитывать требований общественности по обе стороны Атлантики о немедленном открытии второго фронта. Да и не только общественности.

Голоса сторонников второго фронта звучали все громче и громче в парламенте. Например, в палате лордов с большой речью выступил лорд Бивербрук. "Мы сами должны атаковать и атаковать, - говорил он. - прежде чем немцы произведут перегруппировку своих сил, мы должны атаковать прежде, чем они оправятся от русского наступления" [Цит. по: Кулиш В. М. История второго фронта, с. 226.].

Только вторжение в Европу, по мнению оратора, могло привести к окончательному краху Гитлера.

Но, разумеется, были и яростные противники второго фронта. Так, в частности, выступившие после Бивербрука лорд Гренгард и лорд-канцлер Саймон доказывали, что стратегические бомбардировки якобы заменяют второй фропт, поскольку отвлекают на себя около половины вражеской истребительной авиации. Но взявший слово лорд Бивербрук легко разбил эти доводы.

Кстати замечу, что в Англии было немало сторонников воздушной войны, которые слепо верили в доктрину итальянского генерала Дуэ. Сам командующий британской бомбардировочной авиацией маршал Харрис не раз говорил:

- Если бы у меня было достаточно машин и летчиков, то я бы разрушил Германию до основания. Но у меня их не достаточно - и в этом все дело.

39
{"b":"76785","o":1}