Если киты появляются в десяти-пятнадцати милях от берега, они засекаются с наблюдательных постов, расположенных на возвышенных точках острова. Господин Педро Симброн уверял, что у него есть двое опытных работников, которые на таком расстоянии могут оценить величину кита с точностью до одного метра только по виду фонтана!

- Когда появляется кит, нас оповещают по телефону, продолжал он,- и мы выходим в море. С обеих сторон острова всегда в готовности по одной флотилии; каждая состоит из двух баркасов и шести-восьми промысловых лодок. Они поддерживают с нами, как и с горными станциями, радиотелефонную связь, что облегчает наведение на KИTOB. Приблизившись, моторные лодки останавливаются, а гребные стараются догнать животных. Мы предоставим вам такую лодку, и вы окажетесь в центре побоища. Правда, я сомневаюсь, пойдете ли вы в воду.

- Вы не применяете гарпунные пушки? - спросил.

- Нет. Киты исчезли у португальского побережья с тех пор, как стали употребляться пушки. Мы не хотим прогнать их отсюда. Охота, при которой вы будете присутствовать, организуется точно так же, как и триста лет назад. И наши лодки такие же, как тогда.

- Жаль, что вы не прибыли раньше,- добавил он.- У нас был хороший сезон. Но если вы будете терпеливы, то увидите китов и теперь.

Мы организовали лодочную связь с берегом. Мальчишка должен был известить нас сразу, как только сообщат о китах. Мы с Джимми Ходжесом приготовили все для подводных съемок. Сначала мы хотели попробовать нырять одни, позже, если это не окажется слишком опасным, могла бы нырять и Лотта. Чет должен был заснять охоту на кита над водой. Остальным участникам экспедиции предстояло исследовать побережье и привыкать к аквалангам.

Лишь пятая тревога была настоящей. Во взятом напрокат автомобиле мы с бешеной скоростью помчались в Капелаш и оттуда бегом с приборами по крутой дороге вниз к пляжу. Одна из моторных лодок ожидала нас, другая выехала вперед с промысловыми лодками и уже исчезла из виду. На северо-востоке был замечен большой самец длиной в пятнадцать-шестнадцать метров. В то время как самки плывут со своими малышами обычно стадами, большие самцы почти всегда одни.

Мы неслись в открытое море, вздымая тучи брызг. Небо безоблачное; казалось, все предвещало удачу. Кроме того, рядом был Джимми - лучший ныряльщик, какого можно было пожелать. Он во время войны обучал английских людей-амфибий, а позже специализировался в качестве подводного оператора; первый нашел затонувшую в устье Темзы английскую подводную лодку "Трусулент"; нырял для одной киностудии у Занзибара, а во время войны - в Китайском море. Он был олицетворением спокойствия и уверенности. Отправляясь сейчас на это действительно опасное предприятие, мы и не подозревали о том, что позднее смерть настигнет его во время совершенно безопасного спуска.

- Вопрос в том,- сказал Джимми,- примет ли нас кит за каракатицу или нет. Я бы предпочел, чтобы он этого не сделал. Мы не должны слишком далеко отводить руки и ноги, иначе он подумает, что это щупальца, и проглотит нас.

Пройдя около двенадцати миль, мы увидели лодки, качающиеся на волнах довольно далеко одна от другой; моторная лодка тоже не двигалась. Оказывается, кит уже получил удар гарпуном и нырнул. Мы быстро перегрузили снаряжение в предназначенную для нас промысловую лодку и распорядились грести в район, где кит снова должен был всплыть.

Что делать? Мы не рассчитывали иметь дело с раненым животным; теперь же в теле кита сидел гарпун, а потому ситуация несколько изменилась. Правда, пока гарпун был один, но все же он мог раздражать кита.

Мы ждали. Гребцы с любопытством смотрели на наши ласты и маленькие копья. Они смеялись и курили. Вдруг над водой пронесся пронзительный крик. В полумиле от нас над морем поднимались наклонные фонтаны. Кит всплыл! Лодка, с которой он был связан длинным тросом, двинулась на буксире. Другие лодки мгновенно подняли паруса и вихрем понеслись к киту. Все пытались отрезать ему путь. В каждой лодке на носу стоял, как изваяние, гарпунщик.

Наши гребцы тоже налегли на весла так, что они прогибались. В тот день даже команда гребцов из Оксфорда не смогла бы вызвать большее восхищение. Охота для этих суровых парней была чем-то большим, чем профессия; глаза их блестели - казалось, они совсем забыли о нашем присутствии.

Вдруг лодка остановилась. Один из гребцов поднялся. Кит сделал крюк и двигался точно в нашем направлении. Было видно, как его огромная черная спина выглядывала из воды.

Представьте себе большой паровоз, который идет по морю под водой, выгибает спину и время от времени показывается на поверхности. Примерно так выглядел кит. Всплыв, он выпускал в воздух струю пены, точно так же, как паровоз облака пара. Мы с Джимми посмотрели друг на друга. Не раздумывая долго, я прыгнул с камерой в воду. Быстро как только мог я поплыл, чтобы перерезать KИТУ путь. Решали секунды. Кит был в каких-нибудь пятидесяти метрах, когда его спина выгнулась еще раз. Спустившись на глубину около восьми метров, я ждал прямо на его пути. Времени хватило как раз на проверку и установку камеры. Приближающийся кит выглядел совсем иначе, чем я думал. На меня двигалась огромная туша, вилявшая хвостом с легкостью головастика. Угловатая и бесформенная, эта громадина была, однако, полна жизни. Широкий хвост, расположенный поперек тела, пружиняще ударял по воде, и это движение передавалось всей груде мяса. Чудовище шло на меня, как какое-то исчадие ада.

Я щелкнул, перекрутил пленку, щелкнул еще раз... и кит услышал слабый шум спускового механизма! Массивное тело среагировало. Если можно сказать о доме, что он вздрогнул, то этот колосс вздрогнул. Он поплыл наискось вниз в глубину. Кит ничего мне не сделал, его испугал шум камеры. Мимо понесся трос, на котором он висел. Последнее, что я видел, была большая пластина хвоста, двигавшаяся вверх и вниз.

Наверху я услышал невнятный крик. Лодка, которую на тросе тянул кит, двигалась среди искрящихся волн прямо на меня. Я быстро снова нырнул и увидел, как она пронеслась надо мной в виде темной птицы. С трудом переведя дух, я снова влез в лодку и рассказал Джимми о пережитом под водой.

Только позже мне стало ясно, что показалось таким странным у этого животного. Я не видел ни глаз, ни пасти! Ведь животное без глаз - это не животное! Морского ежа или морскую звезду рассматривают как странный живой орнамент, и только когда "нечто" направляет на нас свой взгляд, оно становится в нашем представлении существом. В глазах мы видим его индивидуальность, его душу, его "я". Даже когда животное нападает на нас, мы смотрим не на пасть и лапы, а в его глаза.

Чего я не увидел сам, показали позже мои фотографии. Глаза у кита были крошечные и расположены на голове в трех-четырех метрах от конца рыла. Он может видеть только то, что находится сбоку, но не то, что перед ним. Мелвйлл высказывал в своем бессмертном романе "Моби Дик" предположение о том, как должно обстоять дело с вниманием животного. Человек - наиболее развитое мыслящее существо, и тем не менее может направлять внимание всегда только в одну точку. Как же ориентируется кит, который одним глазом видит одно, а другим совершенно иное? Мелвйлл утверждает, что его внимание должно переключаться, то есть направляться либо влево, либо вправо. Этим он объясняет паническое поведение китов, на которых нападают одновременно со многих сторон.

Подошла моторная лодка, взяла нас на буксир и снова привела на поле боя. К этому времени в кита уже попал второй гарпун, животное теперь тащило за собой две лодки и гораздо чаще появлялось у поверхности. Вторая моторная лодка отрезала ему дорогу, так что он плыл по кругу, как в цирке. Когда он снова шел на нас, мы увидели, что вместо светлой струи пены теперь в воздух выбрасываются кроваво-красные фонтаны. Гарпун попал в легкое, и кит "вывесил v красный флаг", как говорят китобои.

Зрелище было столь ужасающим, что мы не могли решиться идти в воду. Но когда кит описывал следующий круг, мы оба были внизу и ясно видели, что чудовищная туша испытывает страх и мучения. То же существо, которое только что казалось столь чужим, вызывало теперь в нас понимание и сочувствие.