Она спокойно лежала в постели. Выглядела ужасно, но всё же не как труп. Да и то помещение, в котором она лежала, на камеру похоже не было. Уже хорошо.
Но некоторым хотелось лучше. Бермуда явился перед ними, сидя на вороном коне верной правой руке и сказал:
— Кто из вас Солнце? Сделайте с ней что-нибудь.
Шоичи подчинился. Вендиче хотят её подлечить, а значит, всё не так уж и плохо. По крайней мере, не на консервную банку.
Верде был настроен более радикально:
— Что это всё значит? Она ничего не делала, у нас есть свидетели!
Свидетели согласно закивали.
Бермуда вздохнул. Ну почему все в первую очередь думают о тюрьме? Неужели они такие страшные? Вслух сказал:
— Она ничего не делала. Всё в порядке. Вы когда-нибудь слышали об Очищающем Небе?
Когда Тсуна очнулась, она чувствовала себя не в пример лучше предыдущего раза. Её подлатали, причём это был Шоичи. Девушка чувствовала его пламя.
Она села и огляделась. Вендиче не имелось в поле зрения, но интуиция считала, что за дверью их очень и очень много.
Комната была другая. Тоже явно не гостевая, в ней кто-то жил. Этот кто-то был намного чище и аккуратнее владельца предыдущей комнаты, но, наверное, очень мало времени в ней проводил. Всё казалось каким-то нежилым, прям как в комнате у Верде. Бермуда, наверное, перетащил её в другую комнату именно потому, что тоже углядел «лёгкий налёт срача» в предыдущей.
Тьфу, опять она о комнатах думает!
На кровать одновременно спрыгнули откуда-то Колонелло и Лар. Где примерно они все сейчас находятся, Аркобалено не знали. Где-то в Вендетте или рядом. Зато смогли дать ответ на вопрос «что это всё было, было ли, или ей привиделось, и если было, то что значит?».
Оказалось, Вендиче — это бывшие Аркобалено. Битва представителей проводится специально для того, чтобы выбрать новых Аркобалено. Как только появятся новые, у старых будет выбор — умереть или стать Вендиче — живыми мертвецами. Пока что Тсуна — это первая кандидатка в Аркобалено Неба. Второй, вероятно, Занзас.
Всё это Тсуна восприняла относительно спокойно.
Дальше было интереснее. Когда-то, когда Бермуда только начал собирать организацию Вендиче, Лили Джиглио Неро, просившая, кажется, называть себя Сепирой, предок Юни, предсказала появление Неба, способного «очистить» их от пламени Мрака, вернуть им их изначальное пламя и «подарить им жизнь». Это Небо должно было стать их Небом, притягивая к себе даже других носителей оранжевого атрибута. Они его искали столетиями. И вот, наконец, нашли.
Пламя Джеку она вернула нечаянно. Теперь живой мертвец счастливо сиял голубеньким, но воскресать почему-то не собирался. Колонелло сказал, что Шоичи, Спаннер и Верде как раз отправились изучать, почему.
Но когда Тсунаёши попыталась встать, её жёстко уложили обратно. Дескать, Шоичи сказал ей отдохнуть.
Бермуда запретил своим подчинённым не только прикасаться, но и находиться рядом с ней, пока она полностью не восстановится, и запретил ей участвовать в битве, надеясь таким образом защитить.
В битву Тсуна и сама бы теперь не полезла. Но не может же быть так, чтобы ничего нельзя было сделать! Она решила поговорить с Бермудой и уточнить подробности всех превращений.
Верде как-то объяснял ей, что пустышки Аркобалено являются частью Три-Ни-Сетте, а сами Аркобалено — хранителями этой части.
Пустышки подпитываются за счёт энергии, полученной при превращении их в детей, и пустышки же не дают им расти, продолжая выкачивать из владельцев эту «энергию старения». Тсуна тогда ещё провела множество измерений и подсчитала, что расход этой энергии в одну целую три десятых раза больше, чем получение, на что Верде лишь пожал плечами. Все когда-нибудь умирают, и Аркобалено — не исключение. Девушка всегда удивлялась его абсолютно никакому отношению к себе.
Но вдруг эти пустышки можно подпитывать чем-нибудь другим?
====== Часть 12 ======
Шахматноголовый сидел в своём кресле в своём мире, и размышлял.
Всё было довольно-таки паршиво, но терпимо и более-менее исправимо.
Единственная из того сброда девочка, которая могла бы стать Аркобалено Неба, подкинула ему редкую свинью, хоть и не по своей воле. Оказалась тем самым, даже напророченным, Очищающим Небом, и её умыкнул Бермуда. Подчинённые этого, его верные шавки, могут сделать ощутимо плохо даже ему, Шаману. Своё Небо они не отдадут ни за что и никому.
Придётся, возможно, ставить Бьякурана. Его кандидатура лучшая из оставшихся, он силён, и хорошо понимает, что такое Три-Ни-Сетте, и умеет использовать свои знания и свою силу. Только вот в параллельные миры смотреть умеет. Может понять, что к чему, и удрать, пока не поздно, и кто дальше?
В принципе, надежда на девочку-Вонголу ещё оставалась. Но только если она сама захочет стать Аркобалено, а такое… Вполне вероятно. Надо только с ней поговорить.
Рассказать ей о том, что на Аркобалено держится Три-Ни-Сетте и всё существование этого мира. Эта девочка является потомком и Наследницей Джотто ди Вонгола, а этот субъект всегда слыл желанием помогать всем и вся. И ещё при жизни считал, что передаст своё Наследие только тому, чьи идеалы и устои будут более чем наполовину совпадать с его. Она наверняка понимает, что способности Очищающего Неба никуда не денутся, кем бы она ни стала. Так что и сброд Бермуды, и нынешних Аркобалено она сможет спасти по-любому, и по-любому не доживёт до кончины нового поколения. Можно ей рассказать, что, раз Шаманкой она не является, то жизнь у неё будет ровно такой же длины, как и у всех Аркобалено.
Она сможет это понять, и, скорее всего, принять. И согласится. Она сможет обойти цепных псов Бермуды, когда тот, конечно, всё узнает, где же ему не узнать, и не согласится с её решением и будет оберегать её до последнего против её воли. В том, что недовоскресший гад именно так и поступит, Шахматноголовый не сомневался. Бермуда всегда был слишком добр и желал всем счастья. Почти как тот же идиот Джотто. Только это ему не помогло ни разу в жизни, а после неудавшейся смерти осталось мешать, делая его с его пламенем Мрака слабым, как котёнок, и полагающимся только на своих рабов, без которых не мог жить. Чудесная ситуация была у этого придурка: создал пламя, впервые в жизни возненавидев, а сам не может им пользоваться, и транслирует подчинённым, способным усиливать его творение до невообразимого.
Но слабости Бермуды сейчас не шибко интересовали Шамана, хоть он был единственным, кто о них знал.
Время поджимало. Тело, именуемое Арией Джиглио Неро, было больно и лежало сейчас где-то в Италии. Да настолько, что не могло подняться, и Сепира из-за этого даже послала на битву девятилетнюю Юни. Шахматноголовый только и мог представлять, как мучается сейчас Шаманка, чувствуя всю боль человеческого тела, и не будучи способной её заглушить. И ведь это не в первый раз, и он ничем не мог ей помочь. В прошлый раз, а это было лишь каких-то девятнадцать лет назад, он весь избегался, но ничего так и не смог сделать для неё. Сейчас она просто послала его, сказала заниматься битвой. Он и занимался, со всем рвением, которое только у него было. Он знал, что Сепире нравилось нынешнее тело. И ей вроде нравилась жизнь. Ведь если Сепира сейчас перейдёт в Юни, то незрелое тело девочки может просто погибнуть, благодаря этой чёртовой пустышке. И Шаманка вместе с ним, ведь больше у неё нет потомков, чтобы переселяться дальше.
Ну зачем он тогда такое сделал? Зачем поддался? Как он мог вообще что-то подобное подумать? Почему он тогда вообще её увидел?
Он не помнил, зачем тогда появился в том забытом и несуществующими богами, и самими людьми городке. Был тихий осенний вечер, довольно тёплый. Он шёл тогда по узенькой улочке. Фонари не горели, хотя было уже довольно темно, и его путь освещался только тусклыми окошками. Люди спокойно занимались своими делами, кто отдыхал от трудного дня, кто дорабатывал то, что не успел, и никому не было никакого дела до бродящего по городку Шамана. Как, впрочем, и Шаману до них, хотя он иногда заглядывал в окна, даже краем сознания не отмечая этого.
