Оттого на следующем занятии, спустя целый день злобных комментариев со стороны Милы, я пришла к самому неприятному для себя решению.

– Герман! – какое же ужасное имя. – Можешь остаться еще? – старалась я говорить, как можно спокойнее. Все уже покинули зал, и у нас была прекрасная возможность выучить все, пока школа не закрылась. – Чтобы мы с тобой смогли выучить все движения?

– По- твоему у меня действительно есть на это время? – нагло выдавил из себя ты и твой куриный хохолок. – В отличие от некоторых у меня дел много.

По твоему мнению, только ты был важен и только у тебя были задания к выполнению. В то время как мне нужно было к пяти часам забрать младшую сестренку из садика и приготовить ужин до прихода мамы. Но нет, в начале нашей дружбы ты действительно не зрел чужих деяний и не был способен разглядеть хоть что-то дальше своего собственного вздернутого наверх гордого носика.

– У меня тоже проблем хватает, знаешь ли, – гордо и раздраженно заявила я. – Но я готовила этот номер три недели, и мне совсем не хочется, чтобы из- за тебя все пошло под откос.

– Я не хотел в этом участвовать!

–тогда зачем согласился?

Мой вопрос откровенно застал тебя врасплох. Причина, конечно, была понятна, как пять пальцев. Мила. Но это не отменяло того факта, что, невзирая на то, кто привел тебя в это место, ты пришел в мою команду.

– Ты уже согласился! У нас нет времени ставить кого-то другого! – продолжила я. – Будь такая возможность, мы бы сменили твои кривые ноги на чьи-то, чьи умеют плясать…

– Кривые ноги?! – обиженно вымолвил ты.

– А как называется твоя абсолютная неспособность двигать ими адекватно? – начала я негативную тираду. – Ладно не под музыку! Просто как человек, а не как курица или неуклюжий аист!

– Ну я хотя бы не выгляжу, как пацан сзади!

Обидно, но точно никак не относится к причине нашей ссоры. Да, и тем более, кто только не пытался меня так обидеть.

– Это вообще к чему? –прикрыв глаза, непонимающее спросила я.

– К комментариям о твоей внешности! – выкрикнул ты, будто действительно посчитал эту фразу подходящей.

– Мы говорим не о внешности! Мы говорим о способностях! – выдавила из себя, сжимая руки на груди все сильнее и сильнее.

– Да ты что?! – раздраженно сказал ты, тряся своей челкой. – Готов поспорить, что ты не умеешь драться, к примеру, или петь! К слову о способностях!

– Не умею, но и ты не умеешь делать «мельницу»! – придумала я на ход самое тяжелое движение.

– А спорим научусь! За неделю!

В этот момент, ты буквально подкинул мне ниточку, за которую мне попросту было удобно ухватиться. Ты сам подкинул мне решение задачи. И, очень странно признавать, но на том, на чем выползла я в тот момент, держалась наша дружба.

– Давай поспорим! – я сделала несколько шагов к тебе, так, что нас разделяло всего ничего.

Мне хотелось, чтобы ты видел мои решительные огоньки в глазах, которые, без сомнения, там были.

– Ты за неделю, по видео, которое мы сейчас отснимем, и по часу занятий во вторник и четверг, которые я проведу с тобой, выучишь два нужных танца!

– А что мне будет за это? – заинтригованно спросил ты.

– Что будет мне, ведь выиграю я! – произнесла я, полностью рассчитывая на свою победу. – Если ты не выучишь танец и опозоришь нас на конкурсе, то тогда с тебя десять плиток моего любимого шоколада!

К слову, его средняя стоимость достаточно велика для подростка. Покупали мне его только на новый год, ибо в остальное время поедать шоколад за двести рублей, сравнивалось с ежедневным поеданием запретного яблока эдемского сада.

– А если я все выучу, то ты при всем классе заявишь, что я восхитительный, чудесный, умный и просто самый лучший парень вашего класса, – надменно говорил ты, приблизившись вплотную ко мне.

– Тебе очень хочется этих дешевых пантов? – непонимающе поинтересовалась я.

– Мне просто нравятся такие кадры из фильмов.

Да, объяснение было неплохое. По крайней мере, подходящее твоей натуре. Смазливому парнишке.

На том и, пожав друг другу ладони, мы заключили наш самый первый спор.

– Начинаем? – произнесла я, подойдя к телефону и найдя нужную песню.

Первый раз танец был исполнен для того, чтобы ты запечатлел его на камеру для дальнейшего повторения дома. А потом началась адская нервотрепка. Порой мне приходилось самой двигать твои руки и ноги, а иногда даже поворачивать голову. В танцах ты был ужасен, как ни в чем другом. Откровенная доска с абсолютно неподвижным телом.

Иногда я специально ставила тебя или располагала твои руки в самых сложных и невозможных позах, чтобы ты мучился и страдал, но вскоре ты распознал мой обман, и в ответ начал при любом удобном случае ставить щелбаны.

Но, к моему удивлению, на следующем занятии ты двигался действительно гораздо лучше и даже, кажется, это начало выглядеть красиво. Стыдно признаться, но брал ты своим супер самоуверенным и супер подвижным лицом. На нем, наверное, двигалась каждая мышца, а еще у тебя была поразительная, притягивающая к себе улыбка. Это спасало большинство твоих движений, и оттого я надеялась, что нам хотя бы дадут утешительный приз за актерское мастерство.

В день назначенного конкурса, я была уверенна в том, что мы победим. Последняя репетиция показала, что ты на славу постарался, чтобы курица, сидящая в тебе, была изгнана.

Надев белые футболки, кроссовки и джинсы мы направились в спортзал для проведения соревнований.

– Кто выбрал эту форму? – недовольно хмыкнул ты, сглаживая свою белую футболку.

Она выводила на внимательное рассмотрение твои красивые плечи, сложенное тело, но абсолютно не сочеталась с твоими волосами. Этот немного желтоватый оттенок будто портил ее.

– Я, – сказала я в ответ, встав также, как и на первой репетиции, скрестив руки.

– Просто ужасно, – выдавил ты. – Почему ты выбрала это?

– Это стандартный образ, – добавила я и направила взгляд на площадку, где уже заиграла музыка и начались соревнования.

– Тебе не идут стандартные образы. С твоим лицом такое не смотрится.

Мне никогда не хотелось знать, к чему была сказана эта фраза. Оскорбление какой-то детали моей внешности меня никогда особо не обижало, особенно учитывая то, что меня до сих пор каждый второй парень старается назвать «Арий». Для них я никак не девчонка, а скорее мужик с длинными волосиками. Да и, будем честны, если бы я попросту надела толстовку и капюшон, то никто бы однозначно не смог назвать меня слабым полом.

К твоему счастью, то соревнование мы выиграли. Наш первый спор был проигран мной. Так, как абсолютно никто не знал о нашей договоренности, в том числе и моя лучшая подруга, которая практически со мной не разговаривала с момента моего наезда на тебя, абсолютно для всех стало шоком мои публичное выступление в классе.

На перемене я встала у доски и громко, ораторским тоном, начала говорить:

– Прошу внимания! – кричала я. – Я сейчас стою здесь, потому что хочу сказать, что вот он, – указала пальцем в твою сторону, – Этот суперкрасивый и горячий парнишка по имени Герман – самый восхитительный, чудесный, умный и просто самый лучший парень нашего класса!

Моя интонация была красивой, похожей на твою, когда ты заключал спор. Условие, поставленное тобой, я выполнила, поэтому дальнейшее действие попросту нельзя считать нечестным поступком или поступком, выходящим за границы спора.

– С самой ужасной прической на свете! – выдавила я, и в классе послышались смешки. – Этот куриный хохолок просто ужасен!

Ты тогда впервые засмеялся над моими словами, и именно тогда началась наша дружба.

Со слова «спорим».

Мои проигрыш понес за собой достаточно неожиданные последствия. Помимо того, что мы с тобой начали хорошо и часто общаться, так еще и…

– Чего?

– Герьяна! – воскликнула Уля, показывая мне фотографии, где мы с тобой сидим на парте и что-то обсуждаем. – Ну, понимаешь: Герман +Арьяна!