– Как ты? – спросила Уля, поглядывая на мое тело, разложившееся на кровати.
Кажется, тут сразу было понятно, что не очень.
Моя лучшая подружка сидела у подножия моей кровати на стуле, который прилагался к столу, на котором я должна была есть, но, как не сложно было догадаться, я за него так ни разу и не села.
– Ну, хуже, чем могла бы быть, – стараясь говорить, как можно более оптимистично, ответила я.
– Ну, лучше, чем мы могли подумать, – выдала Уля, поднявшись со своего места, и присев за соседнюю кровать. – Мы подумали, что ты будешь полностью переломана, еще и как-то поранишь мозг и лицо. Все- таки, из твоего носа шла кровь…
– Но я им просто ударилась, – попыталась успокоить я девчонок.
– Это понятно, – прервала меня Мила, – Но ее было очень много. И в спортзале был большой след, и вся футболка Германа была в ней. Казалось, что ты потеряла очень много крови.
– Девчонки до сих пор думают, что ты в коме лежишь! – воскликнул главарь нашего класса, придерживая на себе свою кофту, которая лежала лишь на ее плечах.
Я посмеялась.
Хорошо, что они хоть не подумали, что я умерла.
– Мы тебе принесли тут некоторые вещи, – вымолвила моя подружка, встав с места и поставив на стул, на котором ранее сидела, огромный пакет с разными вещами. – Тут всякие фрукты, сладости, некоторая одежда, которую попросила передать твоя мама, зарядка от твоего телефона и некоторые тетради.
– Не только мы тебе подарочки принесли, – сказала Уля, улыбаясь как-то истерично и даже по сумасшедшему.
Я посмотрела в ее сторону, и увидела, как она глазами косится куда-то влево.
Повернув голову, я увидела, как на соседней тумбочке стоит большой букет в вазе. Он был действительно очень большой и, казалось, что в нем есть чуть ли не все виды цветов. Но, по крайней мере, именно такой вывод я могла сделать, пока смотрела на бутоны этого подарка с того места, которое мне было доступно.
– Кто принес? – спросила я, прекрасно зная ответ.
– Герман! – протянула моя староста, сияя от счастья, словно солнце.
– Он приходил к тебе дважды, пока ты спала, – рассказывала мне Мила. – Приносил цветы и попросту сидел рядом. Сказал еще завтра придет.
– Хорошо, – шепотом ответила я, глядя на этот букет еще раз.
Я не любила цветы. Флора – это то, что моя душа никогда не могла принять или понять. И, лежа в постели, глядя на этот букет, я задумывалась о том, что я никогда тебе об этом не говорила.
Судя по всему, я вообще мало, что тебе говорила.
Следующим днем я действительно проснулась и увидела пред собой знакомый петушиный хохолок, и еще еле заметную улыбку, которая вновь была куда искренне, чем обычное натянутое на лицо нечто.
– Good morning, mine Aryasha7! – вымолвил ты, смотря мне в полуоткрытые глаза.
– Quanto você me enfurece8, – выпалила я в своем привычном безэмоциональном ритме.
– И я тебя люблю, – произнес в ответ ты, мягко погладив меня за подбородок, словно какого-то котика.
– Зачем они мне? – я медленно наклонила голову, указывая на букет, стоящий подле меня.
– Чтобы сделать тебе приятно, – сказал ты, заправив свой хохолок назад.
– Я не люблю цветы, так что ты сделал мне неприятно.
Ты замолкнул от такого заявления, но, посмотрев на пол, резко вспомнил, ради чего пришел.
– Хорошо, – гордо говорил ты, подняв на соседнюю кровать целую огромную сумку. – Я тут принес несколько других вещей, которые должны тебя порадовать.
Сказать, что размеры этой огромной спортивной сумки меня удивили, это ничего сказать. Примерно такую, но только полностью забитую сумку, уносил с собой отец, когда уходил от нас.
– Это сумка?! – пораженно уточнила я, глядя на тебя. – Не пакет?!
– Ага, – радостно ответил ты, открывая молнию на ней. – Просто все, что я хотел тебе принести никак не умещалось даже в два пакета, поэтому пришлось принести ее.
– Ты что принес мне все свои вещи?
В ответ ты лишь рассмеялся.
– Смотри, – ты начал вытаскивать из сумки одну вещь за другой, – Плед, очень мягкий, на случай, если ты будешь мерзнуть, маленькая подушка под голову, чтобы было удобнее спать в этом состоянии, – ты указал пальцем на мою кровать и специальную конструкцию для того, чтобы нога чуть возвышалась над о мной. – Твой любимый чай, который мой любимый чай. Печенья нашей поварихи, а дальше, смотри, – ты показал пред о мной приставку, за которую свойственно и была объявлена эта гонка. – Твоя заслуженная приставка и зарядник к ней.
– Уи! – пропищала я, когда игрушка наконец-то попала ко мне в руки. –Спасибо!
– Ты ее заслужила, ведь именно ты бы победила, если бы этого не случилось, – вымолвил ты, и мне показалось, что в твоем голосе была какая-то печаль и горсточка… Вины, чтоли.
– Эй! – позвала тебя я, схватив своей не раненной рукой тою ладошку. – Ты не виноват в этом. Никто в этом не виноват.
В ответ ты лишь тяжело вздохнул, посмотрел на мое лицо, и, получив от меня слабенькую улыбку, тоже еле заметно засмеялся, а после продолжил вытаскивать свои подарки.
– Я принес тебе свой старый планшет и симку в нем, чтобы ты могла сидеть Вконтакте и смотреть сериалы, – добавил ты.
– Я не смотрю сериалы, – сообщила я еще одну подробность, которая, кажется, поразила тебя куда больше, чем все остальное.
– Как это? – ты схватил стоящий возле стола стул и, придвинув его поближе ко мне, сел на него.
– Не хочу зависеть от чего-то и тратить на это свое время, – гордо произнесла я, на что получила лишь смешок с твоей стороны.
– Готов поспорить, что тебе это понравится, – ты протянул мне планшет в мою правую целую руку, и мне показалось, что он ужасно тяжелый. – Тут все сезоны Шерлока, два сезона Клиники и все вышедшие сезоны Теории Большого взрыва.
– Хочешь, чтобы я начала деградировать? – вымолвила я.
– Ой, Арьяша, не преувеличивай, – нагло произнес ты. – Ты и так на низшей ступени деградации.
Твой смех разошелся по комнате, а я, быстро положив планшет на кровать, показала тебе фак. Только теперь одной рукой.
– Ах да, чуть не забыл, – ты достал из своего кармана телефон, и, подойдя ко мне, включил фронтальную камеру.
– Что ты хочешь? – спросила я, когда ты присел на рядом стоящую тумбочку, чуть ли, не скинув с нее мои фрукты.
– Хочу сделать фото Герьяны для счастья твоей группы и для до того, чтобы наши одноклассники убедились, что ты не мертва, – усмехнулся ты и, приобняв меня за плечо сделал первое селфи.
Не люблю камеры, и ты это знаешь, именно поэтому вместо того, чтобы просто улыбаться, мы сделали самые идиотские лица из всех возможных.
– И последняя, – заявил ты, нажав на кнопку, которая включила таймер. – Смотри в камеру и улыбнись!
Послушавшись тебя, я посмотрела на кружочек на экране твоего телефона, и улыбнулась, кажется, впервые за все время, когда ты начал фоткать меня без моего разрешения.
3…2…1…
Я чувствую, как твои губы касаются моей щеки, и тут же происходит вспышка.
Мгновенно ты получаешь удар по руке.
– Что за черт?! – воскликнула я, понимая, что должна обижаться, но отчего-то, мне от этого лишь стало смешно.
– Уля просила, я сделал, – вымолвил ты и засмеялся. – Герьяна во всей красе.
Повернув ко мне экран своего телефона, ты указал на начальную страницу, где на экране красовалась эта самая фотка. Улыбающаяся я и целующий меня в щечку ты.
– Odio, – произнесла я.
– И я тебя люблю, – сказал ты, схватив с кровати сумку и направившись к выходу. – Я приду еще завтра, а ты пока смотри сериалы!
– Я на них не подсяду! – закричала я, слыша, как открывается дверь в комнату.
– Завтра на это поспорим, – вымолвил ты и дверь захлопнулась.
Ты пришел. И завтра, и послезавтра, и каждый день.
По будням ты сидел с трех до восьми, а по выходным даже оставался с ночевкой, ложась на соседней кровати или устроившись на стуле.
