Потом было заслушано сообщение Я.П. Маловицкого о работе судов ОМГР, находящихся в акваториях Аральского, Каспийского, Черного, Азовского и Средиземного морей, сообщение А.А. Гагельганца о планах строительства новых судов и необходимости составления технического задания для каждого из них в соответствии с их специализацией. Третьим было сообщение А.П. Милашина об организации Дальневосточной морской геолого – геофизической экспедиции (ДМГГЭ) на о. Сахалин, в Южно Сахалинске и Морской арктической геолого -геофизической экспедиции (МАГЭ) в Мурманске. В 13-00 в работе ученого совета был объявлен часовой перерыв и в 14-00 доклад ЛИКа и В. Щербакова «О создании ОАСУ МОРГЕО». Такое название вызвало удивление и недоумение у всех, как рижан, так и геленджичан, не ожидавших такого поворота от частного вопроса «Применение ЭЦВМ при обработке сейсмических данных» к созданию отраслевой автоматизированной системы управления морскими работами МОРГЕО!!!
Когда собравшиеся на совет сотрудники разошлись на обед, А.М. Агафонников подошел к ЛИКу и предупредил, что ему предстоит острая схватка с геленджичанами, решившими выступить общим фронтом против широкого внедрения цифровой техники в МГИ.
Держись, ЛИК. Дискуссия будет очень острой. Своих противников ты знаешь. Однако, что значит такой поворот к ОАСУ? Это совершенно новая постановка вопроса. Именно в Риге ты так круто поднял проблему вверх? Кто помог, и кто поддерживает?
ЛИК весело и уверенно рассмеялся в ответ, и они вместе пошли обедать в институтскую столовую. А тем временим, сотрудники отдела Щербакова развесили плакаты со структурными схемами ОАСУ МОРГЕО и подсистем её составляющими, указанием самых грубо оценочных значений информационных потоков, циркулирующих в ОАСУ МОРГЕО и её подсистемах. Был установлен новейший проектор для рисунков и слайдов и магнитофон ГРУНДИК для записи доклада и выступлений. А когда ЛИК вернулся в конференц зал, но увидел гостей – команду поддержки в составе 7 человек специалистов из ИВТ во главе с академиком Якубайтисом, трех сотрудников из ИТФ, среди которых была Эрна, представившая ему двух своих коллег – приятелей зам . директора института д.ф-м.н. Бермана и зав отделом автоматизации д.т.н. Пейге. Его одобряюще обняли О.Г. Сорохтин, д.ф-м.н. Зав. ИВЦ ВНИИГеофизики (Москва) и его молодые сотрудники к.т.н. В.Крейсберг, Г. Барковский, В. Цукерник, Оржаника Кутьена. По совету Щербакова ЛИК вооружился газетой ПРАВДА, где были опубликованы материалы Пленума ЦК КПСС и Совмина о необходимости создании ОАСУ и автоматизации производства.
Именно с цитат из этих основополагающих документов и из своих кибернетических Библии и Евангелия начал свой совместный с В.С. доклад ЛИК. Учитывая, что большинство членов ученого совета не было знакомо с кибернетикой, с теорией построения больших информационных систем и вычислительной техникой, ЛИК почти половину времени доклада затратил на изложение основополагающих выводах этих дисциплин, а потом на их основе перешел к доказательству необходимости создания ОАСУ (БСУ) для морской геологии и геофизики – МОРГЕО, её иерархической структуры, выбору технических средств. Особое внимание он обратил на возможности именно цифровой вычислительной техники и необходимости именно её применения на всех этапах создания АСУ. ЛИК указал на необходимость создания разветвленного математического обеспечения и ИПС всех подсистем ОАСУ МОРГЕО. На слайдах красочно удалось показать примеры работы таких систем, уже успешно используемых в США, Франции, Британии, Японии и ФРГ. В содокладе В.С. Щербаков сообщил о уже созданной в ИГ АН. Латвии ИПС для геологической информации и геологических проб. Доклад и содоклад заняли 40 и 10 минут соответственно. Когда доклад был закончен, К.Я. Спрингис попросил всех присутствующих высказаться.
Первым взял слово академик Якубайтис. Он показал, что построение и использование АСУ есть требование времени, и создавать их должны сами специалисты всех профилей народного хозяйства, при участии и научном руководстве кибернетиков и специалистов в области вычислительной техники и программного – математического обеспечения.
–Давайте будем работать вместе, уважаемые геологи и геофизики, над автоматизацией вашей морской отрасли.
Такой поворот дискуссий был неожиданный для Геленджичан. Уровень проблемы оказался выше их альтернативных предложений внедрению аналоговой вычислительной техники, а не цифровой. Выступивший Ю.М. Мистрюков с этим вопросом выглядел очень одиноко. В дискуссии Я.П. Маловицкий не мог не согласиться с такой широкой постановкой вопроса и только спросил, где и за какой счет будет вестись строительство БСУ МОРГЕО?
Ответил К.Я. Спрингис: – Такое кардинальное строительство коснется всех подразделений ВНИИМОРГЕ, и в первую очередь в Геленджике и Риге. Что касается средств, то они будут выделяться централизовано МинГЕО СССР, как указано в постановлении ЦК КПСС и СОВМИНА. Организационно мы оформим это в виде создания специальных подразделений, подчиненных на первом этапе непосредственно дирекции института.
После выступления директора, дискуссия закончилась, да и время рабочее вышло. В 19-00 все члены ученого совета и гости разошлись. Даже приехавшим из Москвы, команде Сорохтина, выступать не пришлось. Геленджичане и Москвичи отправились в гостиницу Рига, где для них были забронированы номера. Но на этом дискуссия не закончилась. В 20-00 в ресторане в гостинице Рига собрались все приехавшие на ученый совет. И вот за большим столом дискуссия продолжилась. Я.П. высказался весьма определенно: – Дело государственное создание ОАСУ, будем его поддерживать и централизовать разработку в Геленджике, где сосредоточена сейчас большая часть геофизических работ, – основного источника первичных данных в объемном отражении. Так что, ЛИК, и карты тебе в руки. Мы очень заинтересованы в скорейшей обработке сейсмических данных, которые скапливаются, и твой отдел ЛИК не справляется. Так что дерзай. Покажи нам, как ЭЦВМ справятся потоком данных геофизики и прежде всего сейсморазведки.
ЛИК, ссылаясь на ИВЦ ВНИИГеофизики, сказал, что в рамках ОАСУ будут созданы ИВЦ в Риге, Геленджике, Мурманске, Сахалине, которые со временем полностью заменят аналоговую обработку сейсмических данных на ПСЗ, цифровой обработкой на ЭВМ. Только так можно решить эту проблему. Споры были горячими, но дружескими. Особенно ярко и серьезно высказался О.Г.Сорохтин, утверждая, что цифровой технике будут доступны любые алгоритмы, и с каждым годом этот процесс будет ускоряться и унифицироваться.
Через десять лет, споры что лучше аналоговая или цифровая техника, будут казаться детским лепетом.
Главный апологет аналоговых средств сбора и обработки данных морской геофизики Ю.М. Мистрюков так же ярко и логично спорил с О.Г., но каждый из них остался при своем мнении.
Следующее заседание ученого совета проходило 16.02.69. На нем обсуждались текущие дела, заслушивались отчеты работающих партий в акваториях Каспийского, Балтийского, Охотского морей и отрядов ВНИИМОРГЕО в Мировом океане. ЛИК доложил отчет о работе отряда ОМГР в 1967 во 2 рейсе нис «Академик Курчатов», обработка материалов которого завершилась в ноябре 1968 года, т.е. более чем год спустя после окончания рейса. Главной новостью отчета стала очевидная корреляция глубинных границ в подошве земной коры Индийского океана, хорошо видная на разрезах МОВ, после их машинной обработки на ПСЗ в отделе ЛИКа. Обработку вела опытный геофизик интерпретатор Фиалковская Клара Владимировна. Она самостоятельно пришла к выводу, что отражения, регистрируемые в низкочастотном диапазоне 05 – 15.0 Гц на 8-10 секунде, могут быть отражениями от границы Мохо, т.е. подошвы Земной коры, мощность которой на профиле от Сейшельских островов до архипелага Чагос уменьшалась с 25 км до 10-12 км. Эту идею поддержал О.Г. Сорохтин, сам опытный геофизик – сейсморазведчик, много лет работавший в ИФЗ. Впервые из уст О.Г. Сорохтина на ученом совете ВНИИМОРГЕО прозвучала гипотеза о дрейфе континентов и тектонике плит, считавшаяся крамольной в официальных кругах геологов МинГЕО СССР.
