— Куд-да? — Линкен широко оскалился, заводя глайдер на вираж. Гедимин толкнул его в плечо.

— Пусти, я за первым!

— Чего? — ошалело замигал взрывник, но Гедимин, распоров защитное поле, уже перемахнул через борт и летел к тёмной ложбине между двумя разведёнными скатами на крыше барака. Что-то блеснуло в отражённом свете фар, и сармат распластался на холодном фриле, выбросив вперёд руку с генератором Арктуса. Излучатели тихо фыркнули, выплюнув прозрачный сгусток. Гедимин откатился в сторону, ожидая выстрела в лоб или удара со спины — но ничего, кроме хрипа и надсадного скрежета, не услышал. Снизу доносился хруст и сдавленные стоны, слегка заглушаемые шумом двигателя.

Уже не скрываясь, Гедимин зажёг фонарь. Свет отразился от полупрозрачного шара, по внутренней стенке которого безуспешно бил кулаком сармат в пятнистом комбинезоне. Увидев Гедимина, он сплюнул и, с трудом развернув трубу самодельного гранатомёта — сармат еле удерживал её, положив на плечо — навёл её на ремонтника. Гедимин стиснул в пальцах излучатели «арктуса», и второй прозрачный шар лёг поверх первого, стремительно расползаясь по нему и окутывая его со всех сторон.

— Стреляй, — сказал он, пристёгивая фонарь к руке. Из шара донеслась неразборчивая ругань. Пойманный сармат, сунув гранатомёт под мышку, шагнул к краю крыши, шар качнулся, но не двинулся с места. Его стенка удержала диверсанта и не дала ему упасть — после первого же шага он, зашипев от боли, припал на одно колено. Гедимин увидел пятна крови на его комбинезоне — левая нога чуть ниже колена была пробита металлическим штырём.

— Так вот что, — протянул ремонтник, глядя на раненого. — Тебя подстрелили, и те двое бросили тебя здесь. Вы вместе поджигали дома, а теперь ты им мешаешь. Наверное, из тебя плохой поджигатель.

— Hasukemu! — раненый плюнул в Гедимина, но попал только в защитное поле. Внизу уже ничего не хрустело, но шум двигателя стал громче.

— Не я, — сузил глаза ремонтник. — Я не убивал сарматов за деньги макак. Сколько тебе заплатили?

Диверсант вздрогнул всем телом и растерянно замигал. Он попытался подняться, но боль в ноге помешала ему, и он снова сел на крышу, затравленно глядя на Гедимина.

— Что ты врёшь?! Мы стреляли в макак! Это их завод!

— В подожжённом бараке тоже были они? — Гедимин смотрел на гранатомёт, прикидывая пригодность такой штуки для использования, — смотреть на диверсанта ему не хотелось.

— Я ничего не поджигал! Это они… — сармат кивнул на край крыши и вдруг осёкся и прикрыл себе рот ладонью. Гедимин хмыкнул.

— Эти двое? А ты стреляешь по заводу? Ты подорвал погрузчик? Рабочим будет интересно с тобой поговорить.

— Я не… — сармат вздрогнул и расширенными глазами уставился на нашивки Гедимина — теперь, в свете наручного фонаря, их было хорошо видно. — Инженер? Гедимин Кет?! Я не бил тебя! Я только держал желез…

— Винтолёт Иджеса? — глаза ремонтника сошлись в узкие щели. — Ему тоже будет интересно. Наверное, охрану мы в этот раз звать не будем…

— Хорошая мысль, — хмыкнули за спиной. Глайдер выкатился на крышу неслышно; двое сарматов, связанные по рукам и ногам, скорчились на задних сидениях. Они молчали, и Гедимин посмотрел на них с тревогой, но увидел живые, хоть и напуганные до полусмерти, взгляды и следы незначительных повреждений на лицах и мысленно махнул рукой — «Эти наработали на синяки!»

— Самый умный сармат из тех, кого я знаю, — Линкен, выбравшись из-за штурвала, крепко сжал плечо Гедимина. — Зачем нам охрана? Значит, вот из-за кого мы едва не выбились из графика…

— Он сломал винтолёт Иджеса, — сказал Гедимин. — А те двое участвовали в поджоге. Отвезём их на завод. Рабочим тоже интересно.

Пленники завозились, выворачиваясь из проволоки, намотанной на их запястья и лодыжки, но Линкен не экономил, наматывал щедро, и возня быстро прекратилась.

— Погоди с заводом. Может, от них ещё будет польза, — взрывник подошёл к прозрачному шару. — Кто из вас командир? Кто придумал, как поджечь барак, и куда стрелять?

Раненый пополз в сторону, но защитное поле не выпустило его. Гедимин досадливо сощурился.

— Они не знают. Бесполезные пленные. Отвезём их на завод.

— Что тебе надо?! Это он ко мне подошёл! — вскрикнул сармат, кивая на одного из связанных. — Я просто механик!

— Ты командир? — Линкен подошёл к связанному. Тот подался в сторону, но глайдер был слишком тесен для таких манёвров.

— Я только погрузчик привёл! Я вообще не знаю, что они делали!

— Гедимин, дай резак, — Линкен, не оборачиваясь, протянул руку к ремонтнику. — Я свой забыл.

Ремонтник растерянно мигнул и хотел одёрнуть его, но не понадобилось — сармат, вжавшийся в спинку сидения, заговорил снова.

— Шоган тогда собирал всех, я только пошёл с ним! Это он знает, кто, что и где, не трогай меня!

— Шоган? — повторил за ним Линкен, убирая руку с его плеча. — Кто он?

— Я знаю?! Из «Эпсилон-три», с фрилового комбината… — увидев, что Линкен отошёл, сармат скривился и плюнул в его сторону. Взрывник небрежно смазал его по лицу и повернулся к Гедимину.

— Этих — на завод, а мы — дальше?

— Подожди, — ремонтник протянул руку к расколовшемуся пленнику. — Этого возьмём с собой. Покажет дорогу.

— Да чтоб ты сдох… — взвился пленный, но ладонь Гедимина вдавила его в сидение.

— Слушай. И вы тоже, — ремонтник оглянулся на раненого. — Ваш Шоган работает на макак. Они платят, он собирает идиотов для диверсий. Мы сейчас позовём охрану, и вы пойдёте на расстрел. А он не пойдёт — на него ничего нет. Поможете нам — вернётесь в бараки живыми. Охрана не узнает, на заводе — тоже.

— Добрый ты, атомщик, — еле слышно пробормотал Линкен. — Зря. Я за Стометровое озеро.

Сармат, на которого он смотрел, нервно поёжился.

— Вы оба — полные психи, — пробормотал другой. — Охрана расстреляет вас самих.

— Вас засняли с пушкой, нас — нет, — ухмыльнулся Линкен. — Хотя — ты прав. Зачем нам охрана? Из Стометрового озера никто ещё не всплывал.

— Хватит! — вскрикнул первый и дёрнулся, пытаясь сбросить с плеча ладонь Гедимина. — Ладно! Ладно, я отведу вас. Развяжите меня!

— Чуть позже, — сказал Линкен, подходя к раненому. — Гедимин, помоги. Поедет с нами.

…Глайдер остановился в тени противоснежного козырька. Из чердачной двери высунулась Лилит и жестом показала, что сарматов ждут. Увидев пленников, она радостно ухмыльнулась.

— Вот вам двое, — Линкен вытолкнул «лишних» сарматов из глайдера. Гедимин хотел выбраться следом, но взрывник удержал его.

— Посторожите их, пока мы вернёмся. Вон тот сломал корабль Иджеса. Можешь ему сказать, но пусть не увлекается — мы пообещали им жизнь.

— Раненому дайте воды, — попросил Гедимин. Ему было не по себе, когда он смотрел на разобранный гранатомёт, брошенный под сидение. Снаряды забрал себе Линкен; без них устройство было безвредно, и Гедимин успел рассмотреть его. «Мог бы стать толковым механиком,» — думал он, глядя на раненого. «Может быть, ещё станет.»

…В барак «Эпсилон-3» они вошли втроём — угрюмый сармат-диверсант шёл бок о бок с Линкеном, Гедимин — чуть сзади. «Всё так, как у нас, в «Нове», и как было в «Альфе»,» — думал ремонтник, глядя по сторонам, на пустые дверные проёмы и хлипкие двери. В некоторых комнатах горел свет, откуда-то доносились голоса или приглушённая мелодия, — но проём, к которому подошёл пленный, был тёмен.

— Шоган где? — спросил сармат, заглянув в соседнюю комнату. Сармат, растянувшийся на матрасе, пожал плечами.

— Наверх уходил. Должно быть, кино смотрит.

Гедимин тронул Линкена за плечо.

— На второй этаж пойдём? — тихо спросил он.

— Успеется, — шёпотом ответил взрывник. — Я не забыл, не думай.

Они остановились перед закрытой дверью кинозала, на пустой лестничной площадке. За дверью громыхало и свистело — судя по расписанию, шёл очередной фильм о битвах в космосе, и люди не поскупились на звуковые эффекты. Линкен поморщился и толкнул диверсанта в плечо.