Мальчик немного помялся на месте, под молчаливыми и явно недовольными взглядами карасу и выдал первое, что пришло на ум:

– Ну, с чего начнём?

Чудовища удивлённо переглянулись. Решение Содзёбо им пришлось не по вкусу, но и против его воли они пойти не могли. Он главный. Он сильный.

– Ты, мясо, будешь молчать! А мы, решать, что с тобой делать! – противно прокаркал один из них. Его отличал высокий, торчащий во все стороны хохолок жёстких волос или же перьев. А ещё он оказался самым низким среди своих собратьев, крикливым и дёрганным.

– Но ведь вы должны меня учить, что же тут решать? – не подумавши ляпнул Куро.

– Учить?! – взвизгнул хохлатый. – Должны? Мы нечего не должны тебе мясо! Нам запретили тебя убивать, но ты скоро сам нас об этом попросишь! А учить, как же, сейчас и начнём. – и прокричал своим. – Братья, какой урок мы преподадим этому мясу?

– Кровь!

– Боль!

Загалдела вся стая.

– Мясы любят махать палками, давайте покажем, как любим это делать мы?

Откуда в их лапах взялись бамбуковые палки, Куро так и не понял. Он вообще резко перестал что-то соображать и не знал куда себя деть. С криком – «Бей мясо!», – они кинулись на мальчика всей своей братией и начали осыпать его ударами. Ему ничего больше не оставалось делать, как упасть на землюю, сжаться в комок, обхватить голову руками и терпеть. Его сикомидзуэ выбили из рук с первого удара, и он улетел в неизвестность, так, что даже ответить было нечем. Да и смог бы он? Удары карасу, сильные, быстрые, приходились по всему телу и очень скоро, Куро не выдержал этой жуткой боли, потеряв сознание.

Ужасно, мучительно и невыносимо. Гораздо больнее, чем, когда они избивали его палками. Всё тело ныло, тянуло, ломило и болело. Переломов кажется не было, но на самом деле, Куро даже понять не мог, что у него болит. Не в силах пошевелить и пальцем, он лежал на земле, не зная, что может произойти в следующий момент. Но, ничего не происходило.

После избиения, его кто-то протащил за шиворот по всем камням, корням, ямам и ухабам и бросил, словно ненужную вещь в неизвестном месте. Где именно, Куро не видел. Всё его лицо заплыло синяками. Из ушей, носа и распухших губ текла кровь. Не рук, не ног он не чувствовал, лечить, видимо, его тоже никто не собирался, поэтому оставалось только лежать и ждать своего конца.

Несколько раз мальчик приходил в сознание и вновь проваливался в небытие. Время перестало для него что-то значить. Он пребывал во мраке, во власти нестерпимой боли, сравнимой, наверное, с пытками в Дзигоку. Жить после такого и правда не хотелось. Но, тогда он лишь оправдает слова Содзёбо и карасу. Тогда он покажет, что сломался, ещё не ступив и на первую ступень своего обучения. Не бывать этому. Он выживет, встанет и докажет этим тварям силу человеческого духа. Ни какие демоны не заставят его сойти с намеченного пути.

Спустя какое-то время, Куро почувствовал на своём лице воду. Холодную. Она щипала избитое лицо, но всё равно стала для него живительной влагой. Через силу, но он немного смог напиться и смочить пересохшее горло. Так повторялось несколько раз. Позже, мальчик начал ощущать, как боль постепенно отступает. Вскоре он смог открыть глаза и обнаружить, что всё это неизвестное время лежал на открытом воздухе, под сень всё тех же гигантских кедров, сквозь которые и солнце то редко проникало.

Потом, Куро смог подняться. Ходить пришлось учиться заново. Справился не с первого раза, но с попытки десятой смог даже добраться до первого попавшегося ручья, коих тут протекало в избытке. Умылся, напился вдоволь. Очень хотелось есть, но мальчик с усилием подавлял в себе это желание. Добыть себе еду самостоятельно он пока был не в силах, а кормить его вряд ли кто-то будет.

Странно оказалось то, что пока он лежал в беспамятстве, да и после, ни одного карасу поблизости не появлялось, будто Куро в этом лесу находился совсем один. А может, всё это ему привиделось? Тогда кто его так избил?

Не привиделось. Через пару дней, после того, как он встал на ноги, явился один из этих монстров, сгрёб беспомощного человека за шкирку и поволок через весь лес, а потом в горы.

Очень скоро, Куро оказался на вершине некой скалы, которых в этой местности было предостаточно. На ровной, словно специально вычищенной площадке-плато, огороженной рогатыми голыми валунами, будто частоколом, его уже ждали. Теперь их было меньше и нескольких мальчик узнал. Особенно этого голосистого и хохлатого. Однако, сегодня он молчал. Как и остальные, дёрганный карасу сидел на камне, мирно сложив крылья на груди, словно завернувшись в плащ и взирал на пришедшего с высока.

Говорить начал другой. Широкий, коренастый, ростом с самого Куро – не высокий. На его лице или же морде, расписанной замысловатыми шрамами, горел лишь один левый глаз. Настолько злобный и неприятный, что его тёмная, недобрая энергия затмевала всю ту стаю, что так нещадно избивала мальчика. Он спорхнул с камня, оказавшись на середине плато, прямо перед Куро.

– Можешь звать меня мастер Ицубоко, – хриплым карканьем раздался его голос. – Я буду учить тебя сражаться. Этот, – он указал на хохлатого. – Фукёо…

– Мастер Фукёо! – с недовольством поправил тот.

– Он заставит тебя молить о смерти, – продолжил одноглазый. – Если ты не сдохнешь раньше, на моих тренировках, будет ещё Сокэно, но я думаю, до него ты не доживёшь. Отправишься к нему небольшим кусочком со свежей кровью. – он как-то ядовито и неестественно засмеялся.

– Я выживу. – уверенно заявил Куро и учтиво, как бы он этого не хотел, поклонился своему учителю. Этот жест вызвал неоднозначные возгласы остальных карасу. Мальчик не понимал, что они говорят и как расценивать их поведение.

– Самонадеянное мясо, – презрительно произнёс Ицубоко. – Что ж, посмотрим, на что ты годен. Ответь – что для тебя есть поединок? Как ты будешь вести себя, если встретишь врага лицом к лицу?

– Я использую свои навыки и убью его, – ответил Куро. – Разве с врагами поступают как-то иначе?

– Но какие навыки ты используешь? Что ты можешь мне показать?

– Дайте мне меч или копьё, и я покажу, что умею!

– Дурень! – выругался одноглазый карасу. – Вы мясы лишь бы железом да деревом махать, больше и не способны не на что! А что если ты будешь без оружия, против вооружённого противника?

– Тогда придётся туго, но и его можно одолеть. Ведь для этого я здесь. Я хочу научиться.

– И я научу, – как-то загадочно и язвительно произнёс Ицубоко. – Я научу тебя разбудить в себе стихии. То, из чего ты слеплен. Из чего тебя сотворило бытие. Ты знаешь, что такое ки, мясо?

– Это энергия, сидящая во всех живых существах, но её способны пробуждать лишь истинные мастера, – блеснул знаниями Куро.

– Неужели вы все такие? – презрительно фыркнул одноглазый. – Глупые и бесполезные. Ки пронизывает всё вокруг, – небо, землю, воздух, воду, меня, моих братьев и даже тебя, тупое мясо. Великая пустота, тоже ки. Её лишь нужно почувствовать, заглянуть внутрь себя и вывернуть наружу, – он облизнулся при этих словах, видимо подумав о чём-то буквальном. – Увидев в себе ки, ты сможешь управлять собой так, будто ты сама вселенная. Разбудив все первоэлементы, ты сможешь стать неодолимым существом, способным на что угодно. Конечно же, такому мясу, как ты это не удастся.

– Вселенная? – переспросил Куро, услышав это слово впервые.

– Великая пустота из которой рождается всё живое и неживое. Она породила воздух, воздух породил огонь, огонь воду и затем землю. Так создавались тысячи живых миров. Так создавались и мы. Это значит, что всё во вселенной едино. То, что есть везде, есть и в нас самих. Почувствовав своё ки, ты увидишь, что точно такая же вселенная живёт в тебе.

– А какое отношение это имеет к искусству поединка? – не понимал Куро.

– Самое прямое, – Ицубоко сделал что-то вроде безнадёжного вздоха. Он всегда знал, что человеческий род ограничен и глуп, когда дело касается разъяснений о сущности бытия и этот щенок полностью это доказывал. И ему было совершенно наплевать, что он ещё ребёнок. – Я сказал, что вселенная породила все стихии, это значит, что и ты можешь это сделать. Смотри.