— Спасибо, — Маргарита тепло улыбнулась, с необыкновенной для своей натуры нежностью глядя на Оксану.

— Ты… не злишься?

— Милая, ты спасла мне жизнь вообще-то, как я могу злиться на тебя?

— Ну, я же… Переспала для этого с левым мужиком, я боялась, что это тебя расстроит, что ты меня прогонишь или еще хуже…

— Окси, тише, с чего ты это взяла? Да, я ненавижу этого мудака, он спит не только с моим соулмейтом, но и с моей девушкой, но, повторяюсь, это он — мудак, вторгающийся в мою жизнь и судьбу, а не ты. Наоборот, я буквально поражаюсь тому, как у тебя хватило сил и смелости на эту авантюру, я… Кажется, люблю тебя еще больше, чем обычно.

— Никогда тебя не пойму, — Оксана чуть растерянно улыбнулась, стирая внезапно подступившие к глазам слезы. — Я ведь набор загонов, авантюр и привычки швыряться вещами, как ты вообще меня терпишь?

— Если бы я тебя терпела, то я бы давно сбежала, потому что вытерпеть это невозможно, — Рита легко рассмеялась, вспоминая, как в очередной раз собирала свои вещи под окнами их квартиры. — Но я люблю тебя, люблю твои загоны, твою авантюрность и даже удовлетворенное выражение твоего лица, когда я хожу по улице и собираю вещи. Я люблю это, а не терплю.

Оксана снова и снова стирала слезы, но в итоге, не выдержав, уткнулась Рите в плечо и расплакалась. Да уж, к эмоциональным качелям этой девушки привыкнуть невозможно. С другой стороны — всегда находишься в тонусе, одновременно готов как обнимать и успокаивать, так и вызывать такси до ближайшего бара или бежать в ночной магазин со списком совершенно несочетаемых продуктов.

Обреченно вздохнув, Марго лишь вновь принялась монотонно перебирать волосы блондинки, в надежде, что это хоть как-то поможет ей быстрее успокоиться и прийти в себя. Но, с другой стороны, Окс так много пережила за последний год, что ей буквально физически нужно поплакать. Невероятная боль, тяжелые решения и страх — лишь малое из того, что преследовало ее каждый день до тех пор, пока Рита не открыла глаза. Да, сейчас она имеет полное право плакать столько, сколько нужно.

— Ну-ну, родная, я с тобой. Все хорошо.

Маргарита поцеловала девушку в макушку, крепче прижимая к себе, и постепенно провалилась в мягкую пучину воспоминаний, словно в кучу ярких осенних листьев. Однако не каждый лист был красивым, и не каждое воспоминание было радостным.

***

День не задался с самого утра. Рита в очередной раз отключила во сне будильник, а когда все-таки открыла глаза, то увидела, что до завершения сборов осталось примерно восемь минут. Подорвавшись с кровати, девушка умчалась в ванную комнату в попытке как можно быстрее привести себя в презентабельный вид.

Через пятнадцать минут Маргарита уже обувалась в прихожей. Благо, ей удалось не разбудить Оксану, ведь девушка до раннего утра делала какой-то проект в академию. На несколько секунд притихнув и убедившись, что девушка спит, Марго быстро схватила сумку и побежала на автобусную остановку. Говорят, пробежки с утра полезны.

Весь рабочий день творился откровенный кошмар, хотелось закрыться в кабинете и делать вид, что никого нет. Или застрелиться, для большей надежности. К сожалению, выполнять свои обязанности все-таки пришлось, но едва стрелка часов указала на завершение рабочего дня — Маргариту как ветром сдуло.

— Ты не представляешь, какой пиздец сегодня творился в отделе! — заявила Власова с самого порога, едва щелкнул замок железной двери за ее спиной. — Прикинь, эти куски идиотов…

Но в ответ раздавалась лишь тишина.

— Оксана, ты дома?

Рита нахмурилась, быстро откидывая тяжелые и грязные из-за непогоды берцы в сторону и стремительно проходя в спальню. Свет ведь горел в окнах, это точно было видно еще с улицы.

Зайдя в спальню, она облегченно вздохнула, замечая Оксану, мирно лежащую под одеялом с головой. Марго улыбнулась и уже было развернулась в сторону ванной, но едва слышное всхлипывание напрягло еще сильнее, чем тишина. Господи, подскажи, что делать с девушками, когда они плачут?

— Милая, что такое? — Рита быстро сняла кофту и легла к Оксане, забираясь под одеяло и прижимая ее к себе. — Я с тобой, все в порядке, ну, что случилось?

В ответ раздался лишь громкий плач. Блондинка развернулась, утыкаясь лицом в бок Маргарите и разрыдалась еще сильнее. Кажется, сегодня она должна была идти на свидание. Может, что-то пошло не так?

— Ну же, расскажи мне. Что такое? Как я могу тебе помочь?

— Почему ты со мной? — Гром среди ясного неба, отлично. Марго обреченно вздохнула, понимая, в какую сторону в очередной раз клонится разговор.

— Потому что люблю тебя.

— Нет, ты просто пользуешься, как и все остальные, как все до тебя и как будут все после тебя.

— Стоп-стоп-стоп, какие после, ты охренела, Амелина? Ладно твои свидания, я сама тебя на них толкаю, но что значит «после»? Ни один мужик не может быть лучше меня, поняла? После, — раздраженно фыркнула Власова, мысленно улыбаясь и понимая, что такой поворот определенно хотя бы на время отвлечет Оксану от слез.

— Это… Это я охренела? Да ты… Ненавижу тебя, Власова. Какая же ты невыносимая просто, ни поддержать, ни… Ничего!

— Любишь.

— Ненавижу.

— Нет, любишь. Всей своей недовольной, злобной и авантюрной душой, — Марго быстро нависла сверху, прижимая руки Оксаны за запястья к кровати. — Как слезы быстро ушли, правда?

— Ах ты…

— Все, хватит, заткнись, — не успела Амелина придумать, как задеть Риту побольнее, как та уже требовательно впилась в ее губы страстным поцелуям, явно давая понять, что болтать попусту она больше не планирует.

***

Удивительно, как легко Марго все-таки умеет переключать Оксану, отвлекая ее от слез по какой бы то ни было причине. Но сейчас делать этого не стоило, нет. Сейчас Рита как никогда четко понимала, что девушке нужно выпустить наружу эмоции, нужно поплакать, может быть, в порыве даже задрожать от эмоций, но… Это необходимо. И она будет в этот момент рядом. Кто, если не она?

========== Наказание. ==========

Они ехали в полной тишине. Валя бесцельно смотрела в окно, наблюдая за домами, что стеной проносились перед ней. Степа не решился даже включить какую-то тихую музыку: наверняка девушка в тот же миг сбавила бы громкость до нуля.

— Куда мы едем? — голос, полный категорической безучастности, резанул по ушам, слишком уж привыкшим к звенящему молчанию.

— Туда, где нам расскажут о твоей судьбе.

Слова прозвучали несколько пафосно, но, в то же время, они были наполнены какой-то глубокой серьезностью. Валентина перевела взгляд на мужа, выгнув в удивлении одну бровь.

— И как это понимать?

— Поймешь, когда приедем.

Несмотря на то, что машина стояла перед светофором, Степан даже не взглянул на нее. То ли из-за стыда, то ли из-за страха, трудно дать определенный ответ. Кивнув, кажется, самой себе, девушка снова отвернулась к окну. На стеклах начали появляться мелкие капли. С губ сорвался вздох, полный обреченного разочарования. Она совсем не любила дождь.

Капли становились крупнее и падали все чаще, буквально атакуя автомобиль. Будет повод, наконец-то, заехать на мойку и сделать химчистку в салоне.

— Еще долго?

Кажется, Антонова разучилась общаться. Как там говорилось на общем курсе психологии? Нарушена коммуникативная функция речи, так? Видимо, это и случилось. Хочется хоть как-то разрядить обстановку, но все становится только хуже.

— Уже приехали, — коротко ответил Степан, направляя машину в один из дворов, ничем не отличающийся от сотен других. — Только не будь слишком скептичной, ладно? Дай ему шанс.

— Я попробую.

Васильев кивнул, глядя на нее с некоторыми нотками благодарности. Иногда Валя казалась ему слишком рациональной для этого нелогичного мира. Они вышли из машины, оба бегло оглянулись и, не медля, направились к входной двери, одновременно решив, что стоять под ливнем — не лучшая идея на сегодняшний день.

Легкий толчок. Несколько шагов.