Краем глаза Вадим наблюдал за действиями стоявших за его спиной, и как только один из них попытался его ударить, резко отошёл чуть в сторону, перехватив руку нападавшего. Тот вскрикнул от боли, в тот же миг Вадим бросил того на подельника. Сверкнул нож.

– Ты чё?

– Слышь, мразь, мне по барабану. У меня было неумышленное, а теперь можно и превышение мер самообороны. Но это всё лажа, прежде я вас, ушлёпков, на тот свет спроважу. Ну, кто первый?

– Да ладно, братан.

– Варежку захлопни, какой ты мне братан, ты, шваль голимая.

– Э, поаккуратнее.

– Слышь, ушлёпки, а ну пошли отсюда, пока я добрый.

– Да ты чё, – не успел договорить третий, брызнула кровь из разбитого носа.

– Значит, так: или мы расходимся по-хорошему…

– Лады, лады. А ты, резвый, за что сидел?

– Не твоё собачье дело, я ещё перед тобой не отчитывался.

Видя, что дело принимает нешуточный оборот, остальные ноги в руки и ходу из подъезда. Вадиму от них досталась непочатая бутылка.

– Ну вот, есть чем обмыть освобождение.

Поднявшись на свой этаж, он увидел, что квартира его опечатана. Сорвав полоску и провернув ключ в замке, Вадим открыл дверь и вошёл в оставленную семь лет назад квартиру.

Пахло затхлостью и одиночеством. Не включая свет, разделся и прилёг на кровать. Пружины жалобно скрипнули под тяжестью его тела. Минут через двадцать желудок дал о себе знать. Прошёл на кухню, включил свет, ловким движением снял крышку с бутылки, быстро нарезал хлеб и колбасу.

– Да тут целый пир можно устроить, – подумал он, глядя на стол.

На площадке послышались шаги, зазвонил звонок.

Вадим вздрогнул, подошёл к двери:

– Кто?

– Сосед по площадке, а ты?

– Жилец здешний.

– Дверь открой.

На пороге стоял сосед Костя.

– Здорово, Вадя, сколько лет, сколько зим!

– Что есть, то есть, а я думаю, кто мне компанию составит.

– А чё такого?

– Да стол накрыт, а пить один не могу. – Они прошли вдвоем на кухню.

– Э, брат, тут не хватает. Хотя щас, десять минут, и всё будет.

Костя ушёл к себе и вернулся с маринованными огурцами на тарелке и с бутылкой.

– У меня ж есть.

– Мало будет, нутром чую.

Так и вышло: где одна, там и вторая, за ней третья, так просидели до утра. Сосед не расспрашивал особо. Вадим сам в общих чертах рассказал обо всём.

– Да, не слабо тебе досталось.

– А чё надо было, денег дать?

– Не, тут тебе виднее. А ладно, что было, то было.

Делать-то что думаешь?

– Попробую начать всё сначала.

– Бог в помощь, ежели чего, обращайся. Я тебе ничего обещать не буду.

– Да ладно, спасибо, что разделил со мной этот вечер.

– Скорее ночь.

Так их застал рассвет, Костя ушёл к себе, а Вадим ещё долго не мог уснуть. Курил. В голове, сменяясь, как кадры на кинопленке, крутились мысли: что дальше, куда теперь ему, бывшему зэку, со справкой на руках податься? Ведь ни одна нормальная клиника его не то что на порог, на пушечный выстрел не подпустит. А работа позарез нужна. Любая, даже самая ничтожная. Стал перебирать в голове все варианты, но пока это были только раздумья. А пока что нужно было получить паспорт и наладить контакт с семьёй.

Раздевшись, лег на кровать и провалился, именно провалился, иначе это не назовешь, в сон. На зоне привык спать вполглаза, по-другому нельзя было. По-другому могло закончиться плохо. А тут вроде чего бояться? Дом и всё до боли знакомо. Снились нары и угрюмые лица сидельцев. Вадим вскакивал и вновь засыпал. А то увидит аварию со стороны. Упершуюся в столб «пятерку», мигающие фонари и мокрый асфальт, но люди были не в машине, а стояли рядом и смотрели на него. Снилась Ирина с грустным лицом и укором во взгляде.

Лучи солнца играли на хрустальных рюмках и отражались в зеркале серванта. Был полдень, день в самом разгаре. Вадим вышел на балкон и закурил, от яркого света зажмурил глаза, а внизу кипела жизнь. Шли люди, гудели проезжавшие автомобили.

Никому не было дела до стоявшего на балконе Вадима, а он заворожённо смотрел на город под ним.

Приведя в порядок лицо и убрав грязную посуду со стола, Вадим вышел на улицу. Сперва в УВД, стал на учёт, для этого пришлось простоять под кабинетом полчаса.

Уладив все формальности и ответив на ряд вопросов, он вышел из здания с некоторым облегчением от того, что всё возвращается на круги своя. Это было только начало. В больнице его встретили не очень приветливо. Много новых врачей, которые Вадима не знали и не особо желали с ним разговаривать. Семь лет – много, и Вадим понимал это. И все же одного собеседника он нашёл. Тимчук Леонид Андреевич был заведующим в хирургической службе, а тогда, семь лет назад, хорошим знакомым и хирургом.

– Ты извини, Вадим, за то время, что ты сидел, много чего изменилось. Наши знакомые врачи кто за бугром, кто в других больницах. У нас с кадрами перебор. Я бы помог, но сам понимаешь.

– Понимаю, но что с того? Я ведь не худшим хирургом был.

– Вот именно что был, поди и навыки позабыл.

– Да не очень, практиковал понемногу там.

– Попробуй в других, у нас тебе ловить нечего.

– И на том спасибо.

Потыкавшись в трёх других больницах, получил тот же ответ. Вадим понимал, что с его уголовным прошлым хирургом он уже не будет, не дадут. Но что тогда? Жить на что-то надо.

В движении жизнь.

Он сидел на лавочке и смотрел на проходивших мимо людей. У них были свои заботы, и никому из них не было дело до него, бывшего зэка, бывшего хирурга. Всё было в прошлом: и хорошее, и плохое, настоящее не сулило ничего. Одно Вадим знал точно: в тюрьму он не вернётся.

Вадим пошёл гулять по городу, на ходу думается легче. Так и вышло, на глаза попалось объявление о том, что требуется грузчик, телефон и адрес прилагались. Это и был выход из сложившегося тупикового положения.

В продуктовом магазине на него смотрели насторожённо.

– Где были, чем занимались?

Вадим объяснил в двух словах и показал справку об освобождении.

– А что, по специальности не берут?

– Если бы брали, не пришёл, а жить на что-то надо.

– Пьёте?

– Уже нет.

– Хорошо, мы берём вас на испытательный срок. Но если что, сами понимаете, проблемы нам не нужны.

– Согласен.

Так хирург стал грузчиком. Как говорится, и на том спасибо.

Вставал рано, ложился поздно. Поначалу болели мышцы рук и ног с непривычки, потом втянулся. Сперва ездил на базу, там Вадим загружал машину по накладной под присмотром экспедитора, а после в магазине разгружал.

Без выходных, но это не пугало, главное – был при деле. Так прошёл первый испытательный срок, а потом ещё полгода. Участковый заходил два раза в неделю и с удивлением отмечал, что бывший зэка Бекетов стал на путь исправления и не является уже угрозой для социума.

– Где работаешь, кем?

– А в магазине грузчиком.

– Что дома не бываешь?

– Выхожу рано, прихожу поздно.

– По трудовой али как?

– По трудовой.

– Справка с места работы нужна.

– Хорошо, на днях зайду.

В магазине объяснил причину, для чего берёт справку.

– Сам-то как?

– Нормально, чувствую, что возвращается вкус к жизни, и она входит в прежнее русло.

Увидев справку с места работы, участковый ухмыльнулся.

– Был хирургом, а стал грузчиком. Не низковато?

– Нормально, это тоже профессия.

– Не буду спорить, работаешь – хорошо, главное, что осознал и исправляешься.

Так прошло ещё два года. В магазине, когда узнали, что у Вадима есть высшее образование, стали больше доверять, назначили экспедитором. Владелец видел, что в содеянном Вадим раскаялся и искупил свой грех сполна.

– Ты нормальный, извини, что не сразу это понял.

– Да ладно, прошлое.

И всё же прошлое не отступало, пару раз встречал старых знакомых. На их вопросы отвечал, что работает грузчиком и с прошлым завязал.

– Да, лепила, всё правильно, так и надо.