Так что одним своим появлением Громова нажила себе полкласса врагов.

Королев дает мне пас, который я с успехом пропускаю, засмотревшись на Аришу, сидящую с телефоном в руках и активно что-то в нем печатающую.

– Тим!

– Все, все. Щас соберусь.

– Они нас так всухую сделают.

Девки из параллели взвизгивают, потому что их пацаны ведут, и если обычно это вызывает прилив адреналина и злости, то сегодня мне больше интересно, кому написывает Громова. Неужели до сих пор со своим Антошкой?

Как итог мы и правда проигрываем почти всухую.

Стягиваю перчатки и откатываюсь к трибуне. Янка, увидев меня, оживает, начиная телодвижение навстречу.

Вскидываю взгляд на Громову, которая собирается уходить, и, ускорившись, успеваю схватить ее за руку через открытую зону отбойника.

– Я же говорил, – подмигиваю ей. – Одна, – развожу руки в стороны и с улыбкой откатываюсь назад.

Ариша злобно наблюдает за тем, как я еду в направлении выхода задом, и, накинув на голову капюшон, торопливо идет в корпус.

Улыбка на моей роже становится еще шире.

А уже перед отбоем весь жилой корпус вздрагивает от громкого крика Громовой. Кто-то подкинул ей на кровать дохлую крысу.

Ариша

Зачем он это сделал? Как сильно нужно ненавидеть человека, чтобы устроить такое?

Мы с Тимом всегда не ладили, но я не думала, что настолько. Нужно было слушать маму и сто раз подумать, прежде чем сюда ехать. Она же предлагала подыскать еще варианты школ, а я…

Постельное мне уже сменили, но даже сейчас воображение все равно продолжает дорисовывать эту бедную мышь.

Я вернулась в комнату после улицы и прекрасно помню, что ничего на моей кровати не было, зато, когда минутами позже вышла из душа уже в халате, чуть не сошла с ума от ужаса. С детства боюсь мышей, а эта еще и неживая.

– Завтра будем разбираться. Ложись спать, – заведующая жилого корпуса напоследок придирчиво осматривает комнату и, тяжело вздохнув, выходит за дверь. С ее уходом мне снова становится не по себе.

С опаской кошусь на кровать и отхожу к окну. Выключать свет не поднимается рука, а ложиться в эту «могилу» – тем более. Забираюсь на подоконник и, подтянув колени к груди, упираюсь в них лбом.

Он же открыто сказал, что меня ждут неприятности. Это была прямая угроза, которую я проигнорировала. Думала, что это лишь слова. Но нет. Азарин в этот раз превзошел сам себя.

Время близится к часу ночи, а я так и сижу на этом чертовом подоконнике. Словно в детстве, когда ты воображаешь, что пол – это лава и на него ни в коем случае нельзя ступать.

Вот он, первый день в новой школе. Если так пойдет и дальше, то с легкой подачи Азарина меня положат в психушку.

Перебираюсь на пустующую Катькину кровать, но уснуть не могу. Прислушиваюсь к каждому шороху в страхе услышать шаги. Мотнув головой от бессилия, вскакиваю на пол и, как советовал Азарин, защелкиваю врезанный по Катькиной просьбе шпингалет.

Уснуть этой долгой ночью толком не получается. Я постоянно ворочаюсь, мне то становится жарко, и приходится даже приоткрывать окно на проветривание, то холодно, и я заворачиваюсь в одеяло с головой. Еще и сны дурацкие снятся. Я либо от кого-то бегу, либо прячусь. В общем, жирный отпечаток этого гадкого дня засел в моей голове гораздо глубже, чем я предполагала.

Утром, абсолютно не выспавшаяся, еле разлепляю глаза. В ванную тащусь с разлохмаченной шевелюрой, видимо, во время своих бегств во сне, я сильно ерзала по подушке, даже расческой все это сложно продрать. Приходится мыть голову, а так как встала я с четвертого будильника, завтрак пропускается автоматом. Спортивная двадцатиминутка – тоже.

На выходе из здания милый дядечка-охранник жует бутерброд, прихлюпывая запивая его колой, а когда видит меня, усердно делает вид, что смотрит в экраны, на которые подаются изображения с камер.

– Доброе утро, – кладу ключи на стойку и выхожу на улицу.

Погода сегодня морозная. Еще слишком рано, но по оранжевым разводам на небе, частично скрытых шапками деревьев, понятно, что день намечается солнечный.

Второй учебный корпус, самый дальний от жилого, и если в первый можно проскользнуть без куртки, то топать до второго в одном пиджаке – занятие сомнительное.

На морозе щеки становятся красными, и в зеркале гардеробной я вижу не себя, а Марфушу из «Морозко».

Пока вешаю куртку и расчесываюсь, спиной чувствую чужое присутствие.

– Ты нормально?

Поворачиваюсь на знакомый голос, принадлежащий Кайсарову. Теперь его физиономия не вызывает никаких позитивных эмоций. Тим был прав, Данис возится со мной исключительно по Катиной просьбе. Судя по тому, что, кроме меня, из девчонок он тут ни с кем не общается, а в туалете я слышала диалог старшеклассниц из параллели о том, что Дан никого, кроме этой выскочки Токман, не замечает, все встает на свои места.

– Прекрасно.

– У нас такое периодически случается с новенькими.

– Всем подбрасывают крыс?

– Не идентичное. Ты же меня поняла…

– Спасибо за пояснение. Прости, мне звонят, – откровенно вру и, приложив телефон к уху, притормаживаю у окна. Дан мой намек понимает и проходит дальше.

Ночью, во время своей бессонницы, я практически детально изучила план школы, поэтому теперь знаю, куда идти, и без провожатых. Шанс заблудиться равен нулю.

Прежде чем войти в класс, делаю глубокий вдох. Слух о ночном инциденте уже обошел всех в школе, поэтому, уверена, сегодня я снова буду в центре внимания. После занятий еще нужно будет зайти к директору по поводу всего этого.

Переступив порог, занимаю свое место. Как оказалось, в каждом классе все сидят за одними и теми же партами. А еще вся основная работа делается на планшетах в школьном приложении, все твои записи и задания по предметам – в одном месте, куда ты просто вводишь свой пароль.

Опускаюсь на стул, стараясь не обращать внимания на любопытствующие взгляды. Хотя их не так много. Большинство с головой погрязли в учебниках.

– Стоп, а че все учат? – вопит Андрей, тот, что дружок Азарина.

Ну да, вряд ли человеку, сидящему закинув ноги на парту, вообще известно, что люди приходят сюда учиться.

– Проверочная, вообще-то, Королев, – Лиза громко цокает языком и снова погружается в книгу.

– На второй день? Э, кто-нибудь что-нибудь знает? Че все молчат-то?!

– Дюша, громкость убавь, – без особого энтузиазма отзывается Кайсаров.

– Хоть скажите, че читать…

– Все, что было в том полугодии.

Кто это говорит, я не понимаю, зато иду к стойке с учебниками.

– О, Громова, захвати мне тоже, – орет Королев, и я прихватываю еще и для него. Хотя не уверена, что он ему вообще нужен.

Открываю содержание, пытаясь понять, на какой теме провисают мои знания.

Азарина, к счастью, до сих пор нет. Но, вопреки моему желанию, он все же появляется. Вровень со звонком и без спроса садится со мной за одну парту.

– Предатель, – бурчит Королев. Тим лишь пожимает плечами и что-то говорит ему одними губами.

Разбирать, что он снова задумал, у меня нет никакого желания. Я просто отодвигаюсь подальше, перечитывая параграф.

Физик заходит в класс, и все начинают копаться в учебниках еще усердней.

– Как вы все уже поняли, – смотрит на доску, на которой выведен большой заголовок: «Проверочная работа», – у нас проверочная. Разбирайте планшеты. Королев, ну что ты там делаешь? Выхода в интернет на нем нет. Ты же знаешь. Включай мозги, время девять, уже пора. Телефоны сдаем. Давайте-давайте, живо. Лиза, собери.

Лиза проходит по классу с пластиковым контейнером, куда все бросают смартфоны, и относит его на стол учителя.

– Вчера меня не было, поэтому наше с вами классное совещание пройдет сегодня, после занятий, прошу далеко не убегать.