– Почему? Деньги для отца не проблема, мы бы помогли…
– Дело не в деньгах. Мы останемся. Это наш дом, и он им останется, – сказала бабушка.
– И исчезнете? И я про вас забуду?
– Ян слишком много болтает, – в сердцах выпалила бабушка.
– Я правда мог бы стать его учеником?
– Нет. Ты уже слишком взрослый. Нужен тот, кто видит мир… иначе, – сказал дед.
– Тот, кто верит в волшебство?
– Если вопрос ставить так, то да.
– Дед, я бы поверил… может быть, но волшебство, которое можно ремонтировать? Это же не механизм! Слишком абсурдное утверждение.
– Это ты слишком прагматичен, Юстас. Волшебство – один из механизмов мира. Только почти сломанный.
– Чай будете? – в голосе бабушки звучала злость. Ей явно не нравился разговор.
Пришлось приступить к завтраку и чаепитию. Но вот они закончились, и Юстас вышел погулять.
Идя по улочкам, он размышлял. Очень хотелось спасти городок – он привык к нему и по-своему его любил. Но поверить в волшебство – колдовство, магию, чародейство, как ни назови, – он не мог, этого ведь не существует!
Глаза отмечали новые и новые признаки упадка. Закрылся книжный магазинчик на углу. Обшарпанным стало кафе недалеко от ратуши, и в нём не толпился народ. Почта выглядит заброшенной, оба окна её заколочены. Дома словно выцвели, палисадники неухоженные, жителей почти не видно.
Наверное, это было правильно: любому городу рано или поздно суждено исчезнуть с карты. Но Юстас не хотел, чтобы исчезал именно этот город, который в его воспоминаниях всегда был наполнен чем-то светлым, уютным и… волшебным, привязалось же это слово!
Юстасу даже хотелось поверить в волшебство – не так уж ему и сложно, ради городка и родных, – но разум сопротивлялся. Здравый смысл говорил: невозможно. А сердце… то во всём покорно следовало за разумом.
Поздоровавшись с семейной парой, что держала магазинчик сувениров, Юстас прошёл было дальше, но тут же остановился, нагнал шедших в другую сторону людей и спросил:
– Скажите, а как вы поверили в волшебство? Неужели это так просто?
– Не знаю, – растерялась госпожа Луиза. – Я всего лишь всегда верила. И когда мы переехали в этот город, я только обрадовалась, что моя вера истинна. А ты, милый? – обернулась она к мужу.
– Мне всегда хотелось верить в волшебство, – чуть помедлив, степенно сказал тот. – Приезд сюда лишь подтвердил мою убеждённую веру в чудеса.
– Понимаете, это должно быть в сердце, – развела руками госпожа Луиза. – Я не знаю, как это ещё объяснить, – никогда не пробовала заставлять людей во что-то поверить.
– Спасибо, – поклонился Юстас. – Простите, что побеспокоил.
– Не за что, дорогой, – рассеянно отозвалась госпожа Луиза и вернулась к беседе с мужем.
Юстас побрёл дальше. Дорога вывела его к небольшой каменной церквушке, что стояла не в центре, а чуть на окраине. Он никогда не понимал, почему здесь церковь расположена наособицу, а не как положено, на главной площади, но сейчас он не думал об этом.
Зашёл внутрь. Зажёг, поставил свечу и засмотрелся на её огонёк.
И, наверное, задремал. Как ещё объяснить, что в пламени свечи стены церкви задрожали и расплылись, открыв его взору большой просторный храм со множеством прекрасных фресок и росписей. Зазвучала удивительная музыка, голоса хора казались неземными.
Сколько это продолжалось, Юстас не знал. Но музыка смолкла, стены снова расплылись, и вот он стоит в хорошо знакомой ему церквушке и смотрит на погасшую свечу.
– Что это было? – растерянно спросил он вслух.
– А разве обязательно знать? – ответили ему. Обернувшись, он увидел священника, отца Франциска. – Иногда знание убивает не только веру в чудо, но и само чудо.
– Но знание позволяет… – начал Юстас и замолчал.
– Есть вещи, в которые достаточно верить, – улыбнулся отец Франциск.
– Как волшебство? – ехидно спросил Юстас. Ведь священник не может верить в волшебство.
– Знания требует чёрная магия, – спокойно ответил тот. – Истинное волшебство требует только веры.
– Вы так спокойно говорите, словно верите в эту ерунду!
– Я верю, что сотворённый мир больше, прекраснее и удивительнее, чем доступная нам его часть. И мне жаль, если вы видите лишь его ограниченность.
– Я хотел бы поверить, но…
– Разве можно верить по заказу? Вы должны сами прийти к этому, Юстас.
– Но что, если будет слишком поздно? Лавку-то нужно ремонтировать сейчас!
– Начните с малого, – посоветовал отец Франциск. – Скажем, начните ремонт с помещения лавки. Ян уже не способен на это, он слишком стар. И, думаю, всё пойдёт своим чередом.
– Спасибо за совет, – Юстас хотел сказать это с иронией, но то ли не получилось, то ли отец Франциск эту иронию просто не услышал.
– До свидания, Юстас.
– До свидания, – буркнул тот и вышел на улицу.
Может, и правда начать с ремонта магазинчика? А там и что продавать найдётся, и лавка заработает… пусть не как волшебная, а как обычная.
– Я хочу отремонтировать волшебную лавку, – сообщил Юстас часовщику, мирно сидевшему на крылечке своего домика. – Пока без ваших волшебных штучек.
– Хорошо, – спокойно согласился господин Ян. И достал из кармана связку ключей. – Вот, держи, малец.
Он протянул ключи Юстасу, и тот, поколебавшись, взял их. Сжал покрепче и направился к магазинчику, немного недоумевая: дверь-то и так открыта, зачем ему ключи?
Но на этот раз дверь лавки оказалась заперта, и парень не сразу подобрал ключ. Вошёл в помещение, зажёг свет. Теперь внутри всё выглядело намного хуже, чем в прошлый раз.
Первым делом Юстас взялся за уборку. Он попросил соседей помочь ему, но, как и ожидал, они отказались: не потому, что не хотели помогать, обычно в городке всё делали вместе, а потому, что сослались на некие волшебные законы, по которым Юстас мог добиться успеха только в одиночку.
Парень хотел напомнить, что в сказках героям обычно полагались помощники, но решил не спорить ни с кем. И принялся за работу.
Когда к вечеру он закончил с помещением лавки, один из шкафов рухнул. И за ним открылась ещё одна дверь. А за нею Юстас обнаружил огромный, во всю немаленькую комнату, часовой механизм. Правда, этот механизм был какой-то диковинный: он состоял не только из шестерёнок, но и из колб, пробирок, странно изогнутых деталей и исковерканных песочных часов.
Уставший парень посмотрел на это и закрыл дверь. Утром, всё утром…
Наутро он первым делом забежал к часовщику попросить у него инструменты. И, зайдя в комнату с механизмом, принялся ковыряться в ближайших деталях. Он не совсем понимал, что делает и зачем, но, считая, что хуже уже не станет, деловито разбирал части и собирал их обратно, протирал их влажной тряпкой от пыли, смазывал выданной часовщиком смазкой, пытался комбинировать детали по-новому…
И так день за днём. Он потерял счёт времени. Только позвонил с почты отцу и маме, предупредив, что останется у бабушки с дедушкой до конца лета. Родители удивились, но спорить не стали. И Юстас вернулся в закрытую раньше комнату возиться с механизмом.
Бабушка только качала головой да молча собирала ему поесть. Дед же попытался было предупредить о чём-то, да оборвал себя на полуслове, махнул рукой и велел быть поосторожнее с «этой чародейской машинерией». Только Юстас давно уже не боялся устройства: то давно и безнадёжно сломано. И чтобы починить его, требовались знания, которых у парня не было. Так что возился с ним Юстас, скорее, для удовольствия.
И как же он удивился и испугался, когда в один день пара сложенных вместе деталей с шестерёнкой засветились мягким золотистым светом! Ненадолго, минуты на три, но в тот день Юстас долго не решался вновь притронуться к механизму, пока не убедил себя, что ему почудилось.
Но на следующий день связка из двух шестерёнок двинулась. И двигалась секунд тридцать. Юстас лишь глазами хлопал на эдакое чудо.
Казалось, стоит остановиться, но он уже не мог. Ему стало интересно, сможет ли весь механизм заработать. К тому же он вложил в ремонт столько труда, любопытства, заботы, любви… нет, это слишком громкое слово, но симпатией он к устройству точно проникся. И Юстас продолжил работу, вкладывая себя всего в починку.
