Глава 1.

   Человек может брать на себя ответственность только за свою жизнь. Посему если он берется за какою-либо иную стезю, то должен брать себе помощника и советника из животного али крылатого рода. И прислушиваться к добрым советам да порицать дурные.

   Коли на совести твоей власть -- дели ее с орлом из мудрого племени. Коли охранять подвязался -- положись на пса. Ежели в науках силен да поучать взялся -- слушайся кота. Коли...

   (отрывок из писания о кастах и роли животных в ней)

   ***

   Ночь была безлунная, но очень звездная, также располагающая к прогулкам поэтических натур и влюбленных пар. Созвездия перемигивались друг с другом, ожидая своего зрителя, но тем было не до любования небесными светилами.

   Достаточно молодой юноша бежал куда глаза глядят, спотыкаясь от усталости даже на ровном месте. Дыхание сбилось, со лба градом катил пот, а светлая челка застилала глаза, которые и без того с трудом различали дорогу. Парень уже сообразил, что пропустил нужный, спасительный поворот и теперь лихорадочно подыскивал укрытие. Тень сзади настигала.

   Дома резко закончились и юноша увидел прямо перед собой деревья. Много деревьев. "Парк!" пронеслась мысль в его голове. Преследуемый даже успел обрадоваться такому стечению обстоятельств, решив что среди толстых стволов он легко сможет если не затеряться и скрыться от своего преследователя, то уж точно спрятаться и немного отдышаться. Как стрела влетев в парк, он немного покружил, удостоверился что тяжелые шаги сзади слышны чуть глуше и тише и резко прильнул к старичку-дубу. Чуть восстановив дыхание, парень навострил ушки и прислушался -- звука шагов почти не было слышно, но мешало журчание воды. Он пытался, прищурившись, определить сколько до центральной площади, где нет-нет да и встречаются прохожие, но безлунная ночь была ему совсем не помощница. Решив, что стоит рискнуть, юноша бросил последний взгляд в ту сторону, с которой ожидал погоню и был готов уже сорваться с места, как прямо перед ним будто из-под земли выросла мощная темная фигура.

   ***

   Наверно ничто не может сравниться с рынком ранним воскресным утром. Еще не до конца проснувшиеся торговцы обмениваются шутками, дабы взбодриться, зелень в пучках свежа и особо заманчива, лотошники только-только начинают прохаживаться между рядами и от лотков с пирогами еще идет дымка. Запах специй пока не перемешался с ароматами молоденьких задорно похрюкивающих поросят, да и сам воздух не пропах сотнями тел.

   Рано утром на воскресный рынок ходят не от большой надобности, а для души. Именно в тот момент, когда солнышко только-только начинает свой путь на небосводе, можно встретить настоящих ценителей торговли, неспешных и вдумчивых покупателей, которые относятся даже к покупке иголок с настоящим вдохновением. Как раз таких и ценили торговцы -- им не надо было что-то на ходу выдумывать, нахваливать, подобный покупатель не злится что ты долго отсчитываешь сдачу... Да покупатель это скорее -- друг.

   Таких вот ранних пташек очень любила торговка сдобой и домашними соленьями, розовощекая полноватая матрона в цветастом платке и белоснежном переднике. Всех своих утренних покупателей она даже знала по именам и потому приветливо улыбнулась подошедшей к ее прилавку рыжей девушке с пушистой косой до пояса.

   - Триша, как служба? - торговка уже сняла расшитые узором льняные полотенца, которые прикрывали сдобу, и заманчивый запах распространился на несколько метров вокруг. Тут же под руку хозяйки юркнула маленькая мышка -- неизменная помощница любого лотошника или торговца, само собой, в ошейнике.

   - Ох, тетя Лада, лучше не спрашивайте, иначе это будет уже разглашение секретной информации, - смеясь, отмахнулась девушка. Потом поудобнее перехватила корзинку, в которой уже аккуратно лежали зелень, морковь и капуста на щи и склонилась над пирожками. - А что у вас сегодня вкусненького?

   - У меня всё вкусное, а то ты не знаешь! - в шутку обиделась торговка. - Но вот из твоего любимого -- с курятиной есть, с бобами, с черникой. А еще вот сделала с крапивой, подслащенной медом -- пальчики оближешь!

   - Давайте тогда по парочке с курицей и с крапивой. Ну и для обормота моего мясных штуки четыре, - Триша как раз потянулась за кошельком к поясу, задумалась, слегка покраснела и добавила. - И с яблоками тоже парочку...

   Тетушка Лада посмотрела на нее с жалостью.

   - Что, опять не получились?

   - Не получились.... - покачала рыжей шевелюрой молодая стражница. - Вроде всё по вашему рецепту делала, даже тесто отбила ровно 30 раз, а всё равно не то.

   - Да не переживай ты так, дочка! Научишься еще пироги печь, помяни моё слово, - торговка уже складывала пироги в бумажный куль, потом машинально кивнула пискнувшей мышке и добавила. - Тебе вот Хрумка спасибо передает, что без Рыжего пришла. Ну сама ж понимаешь.

   Триша ласково почесала за ушком серую помощницу тетушки Лады и вытащила ей сухарик из кармана. Та снова пискнула и принялась за угощение -- торговцы предусмотрительно не ставили на своих питомцев ошейники нового поколения, так что слышать речь мышки могла исключительно хозяйка.

   Попрощавшись с продавщицей сдобы и взяв по пути мясной вырезки на щи и для Рыжего, Триша отправилась через главные ворота рынка домой. Она очень любила так вот бродить в выходной по утреннему городку, по чистеньким улочкам, мимо клумб, которые росли рядом с аккуратными домиками, мимо пруда. Даже несмотря на профессиональную привычку стражника подмечать всё и вся вокруг, девушка действительно наслаждалась прогулкой.

   До маленького домика, предоставленного на ближайшие 4,5 года Трише от властей города в качестве съемного жилья, было всего пару улочек. Собственно говоря, именно из-за постоянного шума рынка дома тут стоили ничтожно мало, как раз столько, что их было не жалко отдавать приезжим рабочим. Жилье свое Триша всё же любила, за прошедшие полгода привела в приличный вид, покрасила крылечко и даже несколько клумб разбила перед входом. Именно на этом крылечке, развалившись в кресле-качалке, дожидался свою хозяйку огромный матёрый котяра рыжего цвета. Зеленый ошейник, со вкусом подобранный под цвет кошачьих глаз, выдавал в нем тотемное животное, а металлический жетон, натертый до блеска, указывал принадлежность к страже города. Кот не выдал своего интереса ничем -- ни дерганьем пушистого хвоста, ни поворотом уха, ни фырканьем, и уж тем более не открыл глаза. Но Триша прекрасно знала повадки своего питомца, спокойно прошла в дом, не забыв оставить дверь открытой настежь, начала вытаскивать снедь и считать про себя, стоя к двери спиной. На "раз" Рыжий приоткрыл глаза, на "два" - абсолютно бесшумно спрыгнул на пол, на "три" он уже потягивался, а на "четыре" плавно переместился в дом. Триша сказала вслух "пять" и обернулась -- кот, как и следовало ожидать, сидел прямо перед ней с таким видом, как-будто он уже тут давно и глядел на стол самым преданным на свете взглядом.