– Наоборот! Она из рейтинга антидепрессивных книг. И она о том, что некоторые «умирающие» живут интереснее живых и здоровых, – стараюсь доказать пользу книги, но Саша все равно хмурит брови. – Ладно-ладно, не делай такое лицо. Больше не буду.

– Читать подобное? – ее милая улыбочка.

– Говорить тебе, – мой тихий смех. – А ты что нового узнала в своей магистратуре?

– На самом деле, пока ничего. Ты как будто знала, что смысла нет. Все по второму кругу: те же слова, задания и преподаватели. И мы, бакалавры-юристы, как второгодники. Подумываю работу найти по специальности. А ты?

– Что? Работу? – удивленно уточняю я.

Даже в голову не приходило.

– Ну да. Сама же говорила, что не заразна, – у меня закрытая форма, все близкие сразу после моего диагноза сделали флюорографию и убедились, что здоровы. – Тем более, когда таблетки принимаешь.

– Это-то да. Но здесь же режим. Мне надо днем таблетки пить. И вялость еще какая-то постоянно… – оправдываюсь я, глядя куда угодно, только не Саше в глаза… При этом начинаю раздражаться: никто не может понять, как неприятно мне здесь находиться и как я жду, когда эта часть жизни пройдет. Какая еще работа?!

– Не хочешь, так и скажи, – резко и недовольно говорит Саша. Но хорошо зная меня и мою вспыльчивость, смягчается и добавляет: – Только не отводи глаза.

Возвращаю взгляд к ней и почти спокойно говорю: – И не хочу тоже…

– Блин, соседка дверь открывает, целую, пока, – машет рукой Саша и тянет ее к кнопке отбоя.

– Пока. Це-лую, – явно уже не Саше договариваю я.

Неудивительно, что Саша решила работу найти. Она со второго курса начала подрабатывать, то продавцом-консультантом, то на свободной кассе. После того, как смело рассказала о себе и о нас своей маме, а та, не очень обрадовавшись «новому увлечению», перестала помогать деньгами. Хорошо, что не стала игнорировать собственную дочь, как меня. Мои же родители приняли Сашу, как родную, всегда интересовались и ее успехами. Они о моих чувствах к ней узнали первыми… И сейчас всегда спрашивают: «Как там Саша, скучает, но держится?»

***

Саша прислала фотографию. Жилой дом с магазином на первом этаже. Но еще пару лет назад здесь были квесты. Наши первые квесты. Мы вдвоем не всегда укладывались в час времени, но здесь все успевали. Помню, как Саша в любую неизвестность пропускала вперед меня. А я, типа смелая, шла. Просто понимала, что это все игра. Хотя актер в образе Фредди Крюгера и эффект неожиданности даже меня пугали.

Голосовое: «А помнишь, как мы его первый раз искали? Ходили дворами… И увидели мышь. Я и не знала, что ты умеешь так быстро бегать. Еще и сразу вход нашла. Ха-ха-ха!»

Все чего-нибудь боятся. Я – мышей. А вот голосовые сообщения я люблю. Можно на повторе слушать любимый голос и смех.

Сашино обиженное лицо с надутой нижней губой на фоне надземного перехода и подпись: «Помнишь это место?».

«Помню… Как тебя угораздило здесь упасть и сломать ногу. Потом ты ходила на пары на костылях. А по комнате скакала на одной ноге. Но чаще: “Полин, помоги бедному, хромому человеку, подай, принеси, меня отнеси”».

«Ну не надо утрировать. Не носила ты меня на руках. Но помню, как обнимала со спины, пока я стоя готовила… Не то чтобы я на одной ноге не устояла бы». Слышу улыбку в голосе.

«Обхожу стороной наш нелюбимый ресторан. Даже фотать не буду».

Да, есть такой. Дорогой и вкусный. Но! Однажды мы гуляли по городу, устали и зашли туда поесть. Может, потому что мы студенты, может, одеты были просто, а может, влюбленную парочку гомофобы разглядели, но нас как бы игнорировали и в последнюю очередь обслуживали официанты. А в конце очень долго готовили десерт и принесли холодные блинчики… Помню, Саша тогда даже чаевые оставила. Я не хотела – за что?! А она сказала: «На лучшее будущее». Возможно, они теперь не судят по одежке, но мы избегаем этот ресторан.

«И еще немного фоток города, который, как и я, скучает по тебе».

«Так мило. Я тоже скучаю, любимые мои».

***

Сегодня мы с родителями наворачивали круги по округе. Этот город еще меньше, чем моя Родина, и за месяц я его весь изучила. Дома максимум пятиэтажные, и новые не строятся. Скверы и парки неухоженные: асфальт и бордюры разваливаются, газоны и клумбы не стрижены.

Родители, кстати, каждый выходной приезжают, привозят чистые вещи (в общем тазу не очень-то приятно стирать), рассказывают, что нового и интересного на свободе. Сегодня рекламировали мне психологические книги, в частности «Возлюби болезнь свою».

Помню, с Сашей мы всегда могли найти что-то интересное даже в обычном жилом дворе. Например, рассматривать людей и пытаться угадать, какой жизнью они живут. Или засмотреться на играющих детей и начать представлять своих (в далеком будущем). Благодаря ей я полюбила гулять, ходить пешком и даже шопинг: любоваться ею, когда на ее стройной фигуре почти любая одежда отлично сидит. А еще ее волосы… Ниже плеч, не то светло-русые, не то рыжие, немного вьющиеся. Вывод: я соскучилась. Никогда мы не расставались дольше, чем на пару недель. А месяц это вообще нереально долго.

Я дома. На выходные меня отпустили к родителям, выдав нужные дозы таблеток и наказав маме выделить мне отдельную посуду. Еще бы Сашу сюда.

Помню наше первое лето. Часть его мы провели в общаге, а потом не смогли расстаться и поехали ко мне домой. Здесь мы гуляли по местам моей памяти и создавали новые воспоминания. Например, моя школа это теперь не просто одиннадцать лет «от звонка до звонка», это еще и поцелуи в ее внутреннем дворике. На нашем небольшом Колесе обозрения я узнала, что Саша боится высоты, и если пытаться ее успокоить, можно остаться без руки. Однажды мы встретили мою школьную подружку, и она ничуть не удивилась, увидев меня с девушкой (а я всю юность боялась ей признаться и потерять наше общение).

Саша как будто чувствует мои мысли о ней и звонит.

– Привет, Полин.

– Привет, Сашуль, а я дома, только тебя не хватает… – намекаю я с надеждой, что она могла бы ко мне присоединиться.

– Эх, хорошо тебе. Но ты же знаешь, что я не могу приехать: у меня учеба и работа, – немного грустным голосом обламывает меня Саша. Она устроилась в крупную мебельпроизводящую компанию помощником юриста.

– Ну да… как, кстати, твоя первая работа по специальности? – стараясь не выдать расстройства, спрашиваю я.

– Пока больше бумажки перебираю. Но атмосфера и коллектив очень нравятся. Кстати, мы с коллегой вчера ходили на квест «В темноте». Нереально просто! Надо будет с тобой сходить. Разные загадки, все как всегда, но в абсолютной темноте. То есть ориентируешься на ощупь, на запах и на звук! И мы даже во время уложились, за пятьдесят три минуты прошли! – столько энтузиазма в голосе, я тоже захотела, хоть квесты и надоели уже.

– Здорово. Сходим когда-нибудь. Возможно, я могла бы на ноябрьские праздники приехать… – внезапно для самой себя говорю я.

– Было бы неплохо… – спокойно и как будто неохотно отвечает Саша… – А я что-то не поняла, почему ты дома?

– Я же говорила, что на выходные домой отпускают. Хоть каждую неделю! Но самое сложное – вернуться в диспансер и испытать все те же депрессивные эмоции. Поэтому я и не ездила…

– А дома чем занимаешься?

– Примерно тем же: фильмы и книги. Начала психологические читать. Одна из них о том, что все болезни от негативных эмоций. Еще в комп играю и вкусно ем, – смеюсь немного истерическим смехом.

– Ммм, скучаю по запеканкам твоей мамы…

Саша сама очень вкусно готовит. И главное – любит это делать. В отличие от меня.

– Да-а-а, сегодня картофельная, – мечтательным голосом дразню я.

– Ладно, перестань! – смеясь, кричит Саша. – А впрочем… Это идея. Пойду ее приготовлю, если противень свободен. Целую, пока.