Я смотрел в зеркало и понимал, что точка невозврата пройдена. Пробиться к моей напарнице не представлялось возможным – она закрыла для меня доступ. Но насколько бы сильной она не была, есть моменты в жизни, которые в одиночку преодолеть немыслимо.

– Что здесь происходит? – раздалось раздраженное за моей спиной. – Где Лекса? Какого черта здесь делаете ты и твоя семейка?!

– Привет, Рикт, – я развернулся к новоприбывшему лицом, пытаясь держать в поле зрения злосчастное зеркало. – Какими судьбами тебя занесло на нашу скромную вечеринку?

– Ооо… Дай-ка подумать… – он наиграно задумался и поднес указательный палец к подбородку. – Может, потому что ты приперся в мой мир. И, судя по всему, притащил за собой ворох проблем. Я же Бог, думал, я не узнаю? Попробую угадать: ты рассказал Лексе, какой ты бедный и несчастный, и попросил ее все разрулить? По глазам вижу, что попал в точку, – он победно ухмыльнулся. Но уже через секунду лицо исказил гнев. – И где она? Я чувствую, что ей плохо, но не могу определить ее местоположение.

Я заметил неверие на лицах окружающих, которое постепенно сменялось страхом. Все начали понимать, кто перед ними, как и то, что этот кто-то крайне зол. Я уже был готов выдать краткую версию событий без эмоциональных прикрас, как в разговор ворвалась моя жена:

– Кевину нужна была помощь… – на грани истерики начала моя благоверная. – Нас с детьми похитили. Не знаю, что с нами могло случиться, если бы не вмешалась Лекса. Они… они вели себя так… Мне было очень страшно. Я не знала, где мои дети! Не знала, где Эвелин и Зак… Но я слышала их крики… Я думала я сойду с ума, не понимала зачем мы им. Они заставили меня позвонить Кевину… Хотели, чтобы я запретила ему совать нос в их дела. Сказали, что, как только закончат там со всем, нас отпустят… Зачем тогда они нас мучили? – Эмма сорвалась на крик, обращенный одновременно и к Рикту, и ни к кому.

Наша маленькая дочь, Эвелин, тоже начала плакать, прижавшись к маме. Я подошел к жене и обнял ее за плечи, стараясь успокоить и подарить минимальное чувство защищенности.

– Я расследовал дело, – решил я объяснить все с самого начала. – Я почти вышел на этих… Не важно, кого. Мне пришло сообщение, что я должен остановиться и не лезть дальше… Но я, естественно, не послушал. Через два дня, пока я был на работе, мне позвонила Эмма, и в слезах просила прекратить расследование и «не совать нос в чужие дела». Трубку у нее выхватил какой-то урод и в красках описал, что будет с моей семьей, если и это предупреждение я оставлю без внимания. Я понимал, что времени у меня в обрез, а делать что-то нужно. Мне кажется, даже ты – Бог Хаоса – можешь взять у этих тварей пару уроков по истязанию своей жертвы, потому я понимал, что даже в случае выполнения их требований, семью живыми я не увижу…

– И ты обратился к Лексе, – констатировал Рикт.

– Да, – спокойно согласился я. – Других вариантов у меня не было. Услышав суть проблемы, она пошла туда одна, а впоследствии собиралась открыть портал нам. Как и собиралась, Лекса отправила Эмму и ребят сюда, чтобы при необходимости им оказали первую помощь. Эти суки сломали Эвелин четыре пальца на руке, и их не остановило, что ей всего три года. Потому помощь лекаря пришлась как никогда кстати. Однако, проход Лекса нам так и не открыла…

– Лекса сама была ранена. Когда она спасла меня, у нее было пробито легкое, и глубокий порез на лбу… Было видно кость, – глядя прямо перед собой, вмешался Зак. – Я спросил, почему она не залечит все это, а она сказала, что это уловка, чтобы ее противник не воспринимал всерьез. Сказала, что с ней все в порядке, а пара ссадин – пустяки. Неужели это пустяки? Она кашляла кровью! И со лба кровь стекала в глаз, она постоянно вытирала его! Как это может быть пустяком?! – надрывно вопросил Зак, сфокусировав свой взгляд на мне.

– Я так понимаю, она там перебила не всех. Кто там остался, Кев? Почему она до сих пор не вернулась? – не дав ответить сыну, Бог озвучил самый главный вопрос.

Я хмуро на него посмотрел, но Хаос не обратил внимания на мой осуждающий взгляд, и мне пришлось продолжить:

– В том-то вся и загвоздка, Рикт. Там остался только «мозг» этой шайки… Рид, – я отошел от зеркала, чтобы с его помощью Бог Хаоса убедился в моих словах.

В зеркале действительно было видно, как истекающая кровью хрупкая девушка сидит в кресле и беседует со светловолосым парнем, примостившимся на краю стола напротив. Было не слышно, о чем они говорят, но, судя по всему, разговор подходил к концу. Блондин поднялся на ноги, а его лицо стало нахмуренным. В следующую секунду произошло сразу несколько событий: Лекса грустно улыбнулась и крутанула колесико своей любимой зажигалки, парень дернулся к ней в попытке остановить ее, но было видно – не успевал. Огонь заполнил комнату, в которой еще минуту назад шла спокойная беседа. Изображение пропало, и зеркало стало просто зеркалом.

– Она открыла во всем доме газ, – прозвучал мой севший голос.

Я успел заметить в отражении, как в разноцветных глазах, стоящего за мной Хаоса, сменялись шок, понимание и страх. И все это нашло выражение всего в двух словах:

– Твою мать…

Ближайшие сутки обещают быть насыщенными. Стоило бы поспать, но я не рискнула. Кошмары до сих пор не прошли, и я окунаюсь в них сразу же, стоит мне опустить голову на подушку. Наверное, поэтому я забила свой рабочий график до невозможности, чтобы совсем не оставалось времени на сон.

Все эти мысли плавно шли у меня в голове, пока я пила остывший кофе, глядя на капли дождя, сбегающие по стеклу. Интересно, вот эта шустрая капелька догонит свою подругу? Они соединятся и побегут вместе, как единое целое, или же продолжат соревноваться в скорости, не понимая, что в итоге разобьются. Так и люди бегут, кто вместе, а кто порознь. Бегут, не отдавая себе отчета о конечной точке своего пути. Думают, что все это будет потом, не понимая, насколько это «потом» близко. Из меланхоличных размышлений меня вырвал бодрый голос неожиданно нагрянувшего гостя:

– Говорят, в этом доме мне всегда рады и готовы предложить чашечку кофе.

Я не стала разворачиваться. И так ясно, кого я там увижу, потому просто бросила через плечо:

– Ты знаешь, где у меня стоит кофе и машинка. Чашку можешь взять любую. Сегодня в этом доме самообслуживание.

Я услышала, как гость отодвигает стул, ножки которого издали полный боли скрип об плитку. Можно было бы и приподнять стул над полом. Отвратительный звук. И день сегодня отвратительный…

– Когда ты последний раз спала? От тебя за версту несет раздражением и недосыпом, – вновь попытался обратить на себя мое внимание пришедший.

Я медленно развернулась и выжидательно посмотрела на сидящего передо мной друга. Кажется, кто-то именно сегодня решил провести мне сеанс психоанализа. Ну да, кому, как ни Богу Хаоса разгребать бедлам, творящийся у меня в душе.

– Тебя интересует, когда я последний раз пыталась уснуть? Или все же, когда я последний раз высыпалась? – решила уточнить я, заметив, что гость все еще ждет моего ответа.

– Удиви меня, – подмигнул мне Бог. – Ответь на оба вопроса.

Он отодвинулся от стола, так же, не потрудившись поднять стул над полом, вследствие чего, ножки последнего опять взвыли. Я поморщилась, но Рикт сделал вид, что не заметил моей реакции.

– Высыпалась я последний раз, когда мне было семь, – я допила залпом кофе и поспешила подставить свою чашку, хозяйничающему у меня на кухне Хаосу. Кому расскажешь, кто мне сегодня делал кофе, не поверит. – А пыталась просто поспать пару суток назад.

– Кошмары? – понимающе посмотрел на меня собеседник. Неужели в его разноцветных глазах помимо прочего я разглядела сочувствие?

– Они самые. Сегодня трудный день, мне надо быть сосредоточенной, а не пытаться разобраться, где реальность, а где страхи из прошлого машут мне ручкой из-за угла, – я максимально непринужденно пожала плечами, и, пока на меня осуждающе смотрели, умыкнула чашку свежего горячего напитка прямо из-под носа «диванного психолога». И, довольная своей выходкой, села за стол. – Зачем ты пришел, Рики? Вряд ли обсудить мои проблемы со сном.