Если бы не слезы Светланы и мольбы простить дочь, не знаю, что сделал бы с этой оторвой! Мать заступалась за дочь, винила во всем бывшего мужа. Я слушал краем уха. Вспоминал отчет, который мне передали ребята Кима на эту семейку. И вот сейчас эти знания пригодились. Стоило упомянуть отца, в глазах девчонки загорелся страх. Она и до этого смелой не выглядела, а теперь запаниковала. Не доставлял удовольствия взгляд жертвы. Потерянный. Настороженный.

– Сидеть в четырех стенах не буду, убирать, стирать и все прочее – тоже. Зря отправил прислугу в отпуск, – девчонка быстро взяла себя в руки. – Деньги верну. Составим договор, обговорим сроки, – брови ползли на лоб, мне приходилось прилагать усилия, чтобы держать лицо в привычной холодно-безразличной маске.

– Я уже сказал, что мой отец и твоя…

– Я помню, – перебила меня нахалка с ангельским лицом.

– И где ты собираешься взять такую сумму? – все-таки не удалось удержать лицо. И бровь вверх поползла, и губы скривились в усмешке.

– А это тебя не касается, – дерзко, с вызовом. – А теперь, если не передумал, едем в аэропорт, – кивнула в сторону байка. Я подофигел.

Вот если бы она похлопала глазками, улыбнулась, пустила слезу, как ее мать, меня бы это могло пронять, но эта дьяволица будила не самые лучшие черты моего характера. Жестким я был только с мужчинами, потому что с женщинами не воюю. С ней тоже не собирался, но приструнить не помешает.

Достал шлем, за которым специально возвращался домой. Протянул Кире, должен подойти. В моей коллекции – самый маленький.

– Держись крепче, – оседлал байк и кивнул за спину.

Мялась несколько минут, потом уверено подошла и перекинула ногу через сиденье. Положила руки поверх куртки, зажимая ткань в кулаки. Отцепил ее ладошки и потянул их вперед, давая понять, чтобы обхватила меня руками.

– Я ведь сказал держаться крепко, – показал, как нужно сцепить руки. – Пристегну ремнем или отправлю на такси, если не будешь слушаться.

Я люблю скорость. Так, чтобы положить стрелку, чтобы уши закладывало, а ветер проходил сквозь защиту, разгоняя адреналин в крови. Но я понимал опасность, а для того, чтобы внимательно следить за дорогой и видеть полную картину, меня никто не должен отвлекать, тем более девчонка, которая стесняется пощупать меня руками.

– Соберешься падать в обморок, хлопнешь по плечу, – это была шутка, но как говорится, в каждой шутке…

Почти не сомневался, что даже если действительно ей станет плохо, не скажет.

– Не переживай, в обморок не упаду, меня от скорости обычно укачивает, – приглушено прозвучало через шлем. Я не понял, шутит она или нет, но появилось желание усадить ее к себе спиной и зафиксировать ремнем. Пусть дорогу поливает. – Дяденька, не бойтесь, женщины рвотные позывы лучше контролируют, чем мужчины, у вас будет время остановиться, – теперь я точно слышал, что она издевается. А за «дяденьку» ответит, когда мы останемся одни. Соплячка!

Кира держалась крепко, даже напоминать не пришлось. Прижалась к моей спине так, что придется отдирать, но на удивление не кричала.

– Обратно я на такси, – передав мне шлем, она рванула в здание аэропорта. До объявления посадки осталось минут пятнадцать, Кира спешила, чтобы попрощаться с матерью.

Я смотрел ей вслед. Вот она скрылась из поля зрения. Что мне делать с ней этот месяц? Понятно, что никакая она мне не сестра. Привлекательная, сексуальная, молодая девчонка, которая будила привычные мужские инстинкты, но спать я с Кирой не собирался. В нашей семье и без этого проблем хватает. Но что-то мне подсказывало, легко с этой девочкой не будет…

******** ********

Кира

Можно собой гордиться. Несмотря на высокомерный тон сводного братца и его предложение, мне удалось не психануть. Как мне кажется, я справилась. Спокойный тон, уверенное поведение. Перед ним в тот момент стояла не психованная истеричка, а взрослая девушка. Хотелось бы и дальше соответствовать образу. Превратить себя в поломойку не позволила, но это не значит, что я откажусь вернуть ему деньги. Совсем не хочется быть ему должной.

«За поступки надо отвечать», – говорил папа. Я отвечу. Сделаю все, чтобы до родного отца эта история не дошла. С него станется забрать меня у матери за то, что плохо воспитывает. Мы еще не знаем, как он отнесется к тому, что мама вышла замуж. Об этом аспекте жизни мы решили умолчать.

Долгих прощаний я не любила, но проигнорировать отлет мамы даже не думала. Она единственный по-настоящему родной человек. Я, правда, не хотела ее волновать, но иногда эмоции затмевали разум. Понимала, что она переживает. Очень хотелось успокоить маму, чтобы она хорошо отдохнула.

– Кира, как я волновалась, – кинулась ко мне мама, увидев в толпе. – С тобой все хорошо? Почему ты трубку не брала? – посыпался град вопросов, пора это останавливать.

– Мам, со мной все отлично! Не брала трубку, потому что было стыдно, ты же знаешь, – виновато опустила голову.

– А еще ты на меня разозлилась за тот разговор. Я не думала, что Артем его услышит…

– Да, разозлилась, – не хотела скрывать, потому что если позволить обидам и непониманиям копиться, у меня может быть взрыв. – Я ведь просила тебя не говорить о нем, не предлагать…

– Я тебя поняла, дочка, – мама сделала шаг, обняла меня. Осторожно, бережно, словно боялась, что я вырвусь. Высвободив руки из карманов, я обняла ее в ответ. – Больше не буду, Кира. Мне порой страшно, что ты можешь вернуться к отцу.

– Замужество – не выход. Тем более сын Ветрова на роль рыцаря не тянет, надеюсь, ты в этом убедилась.

– Я больше не буду лезть и давать советы. По крайней мере, попытаюсь, – улыбнулась она. – Но если присмотреться к Артему внимательно, то он вполне тянет на звание «рыцаря», – улыбнулась мама. – После твоего фееричного отъезда он достаточно быстро взял себя в руки. Рыкнул на отца, когда Дима попытался вызвать полицию. Взял твой номер и отправился искать. А нам посоветовал собираться и отправляться в путешествие, пообещав при этом за тобой приглядеть, – если вначале я слушала внимательно, то на последних словах недовольно фыркнула.

Присмотреть он собрался! Хотел привязать меня долгом, чтобы я из дома нос не высовывала. Идеальный план! Сообщать маме, что этот злодей решил взять меня в рабство без выходных и зарплаты, не стала, чтобы не расстраивать.

– Я не прошу тебя к нему присмотреться, Кира. Я уже поняла, что это бесполезно. Но пожалуйста, ты можешь с ним не конфликтовать? Постарайся отнестись уважительно. Мы все-таки в его доме живем, – последние слова мама произнесла едва слышно, оглянулась на мужа, который смотрел в нашу сторону, но, естественно, не мог слышать наш разговор.

Я бы предпочла остаться на съемной квартире, но мама уже вернула ключи хозяйке. У друзей оставаться тоже не вариант, пробовала раза два и поняла, что больше не хочу. Я жила в постоянном коконе, вечно чувствовала давление со стороны бабушки и отца. Научилась замечать любое изменение эмоций и настроений, улавливала малейшие колебания. Поэтому, когда замечала, что родители друзей едва сдерживают раздражение, старалась быстрее исчезнуть.

Не обижалась никогда. Ведь не все любят гостей. Кому-то хочется тишины, отдыха после тяжелого дня. Посторонний человек в доме – всегда раздражитель. Это нужно принимать спокойно. Тебя могут пригласить в гости попить чайку, но в определенный момент ждут, что ты уйдешь. Чтобы вот этого неловкого момента избежать, лучше и вовсе не ходить в гости. Теперь так же я чувствовала себя в доме Артема. Незваная гостья, которая его раздражает. Единственное, что я могу сделать – постараться не попадаться ему на глаза. Хотя времени для встреч у нас будет немного. Как-нибудь протяну месяц.

– Мама, я не собираюсь ругаться с сыном Ветрова. Отдыхай и не переживай, – постаралась улыбнуться даже, заглядывая ей в лицо. Она выпустила меня из объятий, потому что подошел Ветров, коротко сказал: «Пора. Кира, всего хорошего. Пока», и они ушли. Я не стал махать до победного, развернулась и затерялась в толпе.