— Ты поэтому так… — Ньют не знал, стоит ли указывать на слабость брюнета этим утром.

— Раскис? — усмехнулся Томас, аккуратно усаживаясь, стараясь дышать не слишком глубоко. — Ну да, это была моя ошибка.

Ньют выжидающе замер, разглядывая его лицо. Знал ли Томас про письмо? Читал ли его? Говорил ли когда-нибудь ему Ньют, как много чувств разрывало его от одного лишь взгляда в эти темные искрящиеся глаза? И чувствовал ли Томас, как сильно сейчас Ньют гордился им за эту нелепую выходку?

— Это не было ошибкой, Томми, — мягко проговорил он, с удивлением замечая, как ласково сорвалось с языка имя брюнета. Оно скользнуло невесомым пером, теплым лучом солнца, сладкой каплей меда и разлилось между ними, заставив Томаса шире распахнуть свои невероятные глаза в обрамлении пушистых ресниц. — Ты все правильно сделал.

— Может быть… — голос Томаса хрипел, словно набух из-за набежавших эмоций. — Снова твои проверки?

— Может быть… — в тон ему ответил Ньют и, не справившись с удовольствием от вида брюнета, широко улыбнулся. Он заметил, что Том крутит в пальцах какую-то игрушку. — Можно?

Томас замер, но через секунду легко кивнул и вложил статуэтку в ладонь Ньюта, скользнув теплыми пальцами по его запястью.

— Это сделал Чак. Наш Чак, — пояснил он в ответ на недоуменный взгляд блондина.

— Даже не хочу думать, что это твоя кровь, — с придыханием прошептал Ньют, разглядывая деревянного божка.

— Лучше бы это было так, — чуть слышно вздохнул Томас и поднялся, морщась от тупой боли в ногах.

— Ну ты же понимаешь, что это чушь? — Ньют встал следом, подходя к Томасу слишком близко для дружеской беседы. — Это просто мальчик. Другой мальчик. Чужой мальчик.

— Для тебя я тоже чужой, — проронил Том, незаметно рассматривая его губы. Незаметно, как ему казалось, но Ньют уже успел попрощаться со своим здравым смыслом.

— Это другое, — в горле Ньюта встал тугой ком воздуха, мешая дышать.

Почему он так смотрит?

— Я понимаю, — выдохнул он, — но я ничего не смог с собой поделать. Мне просто… в голове что-то щелкнуло, когда я услышал его имя. Так хотелось поверить в то, что он…

— Это был необдуманный поступок, — перебил его Ньют, вновь заводясь от чувства надвигающейся катастрофы.

Он что, читает мои мысли? Господи, ну почему он так смотрит?

— Разве ты не делаешь необдуманных поступков? — прошептал Томас, тоже чувствуя разлившееся напряжение.

Он и есть мой самый необдуманный поступок, подумал Ньют, не успевая испугаться.

— Наверное, да, — быстро проговорил он и не давая себе ни секунды на дальнейшие размышления, прижался губами к сухим губам Томаса.

***

— Том! Том, просыпайся… — брюнета тащило из сна оглушительным, по его меркам, шепотом. Он не хотел просыпаться, только не теперь. Буквально минуту назад он смог уснуть, когда уставший мозг просто отказался вновь перемотать сцену их поцелуя на начало. Ньют позволил себе лишь немного расслабиться, когда Том перехватил его инициативу и мягко потянул парня к себе, осторожно касаясь напряженных губ. Блондин попытался упереться ему в грудь, споткнулся, почти выругался, но Томас чудовищной силой воли сохранил спокойствие и продолжил прижимать его, каждой клеточкой чувствуя страх Ньюта. Он передумал сразу же, как только шагнул к нему, но брюнет уверенно вел его через тревогу, ласково делясь своим теплом. Его губы и правда были такие мягкие и настойчивые, как и казалось, а поцелуй вышел лучше, чем Ньют мог себе представить. Глухо застонав, он откинул сомнения и обнял Томаса за шею, приподнявшись на носочках и прижавшись к Томасу дрожащим телом. Том будто ждал его решения, он тут же обхватил его теснее и сжал в объятиях, углубляя поцелуй. Его губы приоткрылись, выпуская горячий язык, что моментально стал искать дорогу между сведенных губ Ньюта и еще раз дернувшись, просто для профилактики, он поддался на его игру. Открыл рот, чувствуя, как Том пробирается внутрь, исследуя языком его небо и край верхних зубов.

Глубоко внутри Ньюта до предела напряглась невидимая пружина, но как только он ответил на поцелуй, она ослабла, а потом и вовсе сломалась, отпуская свое влияние на парня. Он почувствовал такую легкость, что позволил себе больше, чем планировал. Томас дышал все тяжелее, его движения становились все более резкими, так что в один момент Ньюту просто не хватило дыхания и он отстранился, однако не отходя от него. Глаза Томаса полыхали в паре сантиметров от его глаз и Ньют с удивлением отметил, что даже не смущается, разглядывая его темные радужки.

— Как растаявший горький шоколад… — пробормотал он, чем вызвал дрожащую улыбку брюнета.

— А твои как горячая карамель.

— Всегда такими были?

— На солнце плавятся в золото. А в гневе темнеют ржавчиной.

— Я не знал…

— Я расскажу тебе все, что захочешь. Я ведь пообещал тебе: буду любить тебя, когда ты забудешь, как любить себя. Я расскажу тебе, какой ты удивительный, Ньют.

— В таком случае, я должен поведать тебе, каким ты кажешься мне. — Это и близко не было так интересно Томасу, как его вопрос.

— Почему ты изменил решение?

— Это не я. — Ньют достал из кармана письмо и вложил ему в руку. — Это ты. Ты изменил меня…

… — Томас, черт тебя дери, просыпайся!

Шепот продолжал взрываться в его голове и Том с сожалением понял, что открыть глаза все же придется. Он потянулся, зевая, но тут же пришел в себя, когда увидел бледное лицо Терезы перед собой. Она тормошила его плечо и ее голос дрожал в такт толчкам.

— Томас, нужно уходить… Том!

— Что случилось? — парень озирался, выпутываясь из сна.

— Они перенесли Лабиринт на завтра! Кто-то сдал нас, Том!

— Что значит сдал? Как на завтра? — Он все еще не мог ничего понять.

— Быстрее одевайся и иди за Ньютом. Винс и остальные будут здесь уже через несколько минут! Я не знаю, что будет дальше, Том… — ее голос сорвался от невозможности успокоиться.

— Тереза, стой! Откуда ты все это узнала? — он схватил ее за руки, чувствуя ее крупную дрожь.

— Меня предупредил один парень. Я не знала, что ему можно верить, но оказалось, что можно. Дженсен узнал о нас, узнал о Бренде и Хорхе. Кто-то выложил ему, что мы планируем побег и он перенес дату заселения. Уже утром нас отправят в лабиринт!

— Нас?

— Ты думаешь, Дженсен оставит меня здесь после всего того, что я сделала? — Она выжидающе уставилась на него и он, наконец, кивнул, проясняя голову.

— Так какой у нас план? — Черт, с этими чувствами он совсем не был готов бежать.

— Хорхе встречает Винса, Минхо и остальных. Он уже подготовил берг, чтобы вывести нас отсюда. Бренда сейчас в операторской, она уничтожает данные в системе ПОРОКа, чтобы стереть всю историю о нас. Мы ведь не сможем остановить их. Нам просто нужно раствориться…

— Хорошо, — он уже натягивал футболку, — я иду за Ньютом. Куда нам дальше?

— Ты помнишь где ангар с техникой?

Том сосредоточенно кивнул. Он и правда помнил, хотя паника цепляла и другие мысли.

— Встретимся там. Забирай Ньюта и бегите туда, нигде не тормозя.

Он кивнул, найдя в кармане фигурку Чака.

— Том, мы не сможем забрать всех. Только ты и Ньют.

— Я понял, понял. — Он разозлился, словно девушка прочитала его мысли. Они действительно спасали теперь только себя. Он замер у двери, найдя ее теплый взгляд. Голубые, но сейчас почти синие от волнения, ее глаза всегда оставались для него настоящей гладью темного озера, скрывающими под толщей воды миллионы секретов. Она и правда все время скрывала от него свои планы, свои умения, свои цели. Но чувства… он всегда видел, как дорог ей. И, пожалуй, это было единственным, с чем он не отказывался ей помогать. Их обоюдные чувства все эти годы тянули их вперед, но Тереза подпитывалась их темной стороной, в то время как Том видел свет. И все же он ощущал ее родной, хотя между ними было столько боли. — Спасибо. Береги себя, Тереза.

Он выскочил из комнаты, и тут же увидел в конце коридора парня с оружием, но тот не обратил на него никакого внимания. То ли у него было другое задание, то ли Том был слишком мелкой сошкой для него. Быстро пройдя по сумеречному коридору, он прилип к двери Ньюта и сделал глубокий вздох, входя внутрь.