– Тебя…
– Меня? – я удивлённо переспросила, вспомнив о сгоревшей деревне. – Ты… из той сгоревшей деревушки? Разве ты не должен охранять поле?
– Я… охраняю… мёртвых…
– Значит, я тоже мертва? Раз ты со мной?
– Нет… Даже… моя… боль… не… убила… тебя…
Я бросила взгляд на эту темнеющую жижу. Вот что это такое. Боль. Почему я тогда её не чувствую?
– Ты был человеком?
– Давно…
– Почему я? Разве не было кого-то другого, кто мог бы тебе помочь? Неужели я первая?
– Да… за… много… лет…
– Никто не находил тебя?
– Никто… не… выживал…
Мы подошли почти вплотную к дверям дворцы. Сжимая мягкую ладонь, я заметила, что теперь руки Пугала чисты. Нет больше этой дряни.
Он аккуратно взялся за тяжёлое металлическое кольцо, торчавшее из пасти льва. Раз. Два. Три.
Ничего не произошло, а буря уже вплотную подбиралась к нам. Если нам не откроют, то мы можем пропасть в этом страшном водовороте.
Дверь с противным лязгом и скрипом открылась, приглашая нас внутрь.
– Иди…
– А ты?
– Мне… нельзя…
– Но…
– Иди… – Пугало подтолкнул меня вперёд.
Я печально посмотрела на его черепичное лицо, на яростно горящий огонь огарков и не смогла сдержаться. Бросилась к Пугалу и крепко обняла его.
– Спасибо тебе!
Я зашла в тёмный холл. Дверь закрывалась слишком медленно, давая мне возможность с грустью наблюдать, как жёсткие, смертельные порывы ветра уничтожали Пугало. Солома разлетелась первой, дряхлая одежда почти мгновенно превратилась в пыль. Черепки лица просто осыпались на жёлтый кирпич. Последними потухли огарки. От них совсем ничего не осталось.
Дверь со стуком закрылась, и я замерла в ожидании. Тьма холла и не думала отступать.
– Эй! Здесь есть кто-нибудь?
***
МАРТ 2019
Лиля уже допила свой кофе, а мы всё не торопились уезжать с заправки. Я почесала щёку и закрыла глаза.
– Значит, план Пугала удался? Раз ты попала к французу.
– Угу. Я из кожи вон вылезла, чтобы сделать это. Просто повезло, что я смогла понравиться ему. Страшно подумать, кем были другие. Если тот ад, в который я попала, был самым лучшим вариантом.
– Ты больше его не видела?
– Кого? – Лиля завела машину и нервно заёрзала на сидении. – Пугало?
– Да.
– Нет, не видела. Как видишь, я жива.
– Серьёзно? – я усмехнулась, не собираясь открывать глаза. В темноте было лучше. Мне совсем не хотелось смотреть на Лилю и видеть её реакцию. – Он бы ни за что не убил бы тебя.
– Не видела и не слышала. Надеюсь, что он вернулся к той, кого я ему напоминала. К той, которую он любил.
***
ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА ОТ 03.02.2005
N-ская область. Вчера в 18.20 в деревне Гришкино NN-ского района на территории заброшенного дачного участка в траншее под фундамент с тремя огнестрельными ранениями головы и тела обнаружен труп сорокапятилетнего мужчины. Проводится расследование.
Пугало
27.10.1959 – 01.02.2005
Глава пятая
МАРТ 2019
Шоссе убегало вперёд тёмной, матовой лентой. В отличие от других дорог, трассу хорошо чистили. Она ещё не успела подмёрзнуть, поэтому ледяного глянца на ней не было.
Я, кажется, задремала. Мы ехали куда-то очень далеко. Потому что Лиля заполнила на заправке бак целиком, а сейчас стрелка уже сдвинулась почти на четверть.
– Сколько я спала? – сонно зевнув, потянулась и посмотрела на уставшую девушку.
– Достаточно. Я уже собиралась тебя будить.
– Зачем? – плотнее запахнув куртку, я нахохлилась, бездумно пялясь на дорогу. – Мы что, уже приехали?
– Нет. Ехать нам ещё чуть больше часа. Просто скучно…
– М-м-м… Ты хочешь продолжить?
– Да. Мне это нравится.
Я лишь кивнула и закрыла глаза.
А мне вот это совсем не нравится. Более мерзкого ощущения трудно себе представить.
– Значит, ты попала к французу?
– Да.
– Предположения Пугало о… ну… ты поняла, о чём я. Они оправдались? Это помогло тебе?
– Да. Я покрыла своей девственностью почти десятую часть долга. Покупатель попался нежадный. Ему так понравилось со мной, что он докинул сверху.
Внутри всё свернулось тугим комком. Не выдержав, опустила стекло и с наслаждением глотнула морозного воздуха. Он щипал моё лицо, глаза начали слезиться. Даже очки не помогли.
Серёга, ты скотина! Гадкий мерзоид, которому я при встрече первым дело съезжу по морде лица!
– Ты помнишь, как это было? – я задала самый глупый вопрос из всех возможных.
– Помню… Каждую деталь. Я помню всё и всех. Не помню имён, но помню лица, помню запахи. Стоит остаться одной и закрыть глаза, как тут же я попадаю в тот кошмар, – Лиля судорожно выдохнула и, крепче сжав руль, продолжила. – Когда десятки перерастают в сотню, начинаешь относиться к этому всему… проще.
Я вдруг представила себе Лилю, как пустую физическую оболочку. Её убили давным-давно. Сейчас передо мной сидит призрак, жалкое подобие человека. Это говорящее тело.
Есть ли у него душа?
– Ты не пыталась сбежать.
– Пыталась. И не раз. Но знаешь, что они делают с такими непокорными? – глаза Лили недобро блеснули.
– Бьют? – я просто предположила, пожав плечами. – Не знаю.
– Нас никогда не били. По крайней мере, меня. В этом плане всё было замечательно, и за это спасибо Пугалу. Попади я в третьесортный бордель или на трассу, то уж точно не разговаривала бы с тобой, – Лиля перевела дыхание и облизнула губы. – Нет. Зачем портить товар? Кто захочет меня, если под глазом у меня будет бланш? Нет. Они делали совершенно другое. Сажали на наркоту. И тогда тебя просто почти буквально проворачивали через мясорубку. Без отдыха, без перерыва выдаивали всё, выжимали всё до последней капли, пока человек не превращался в конченое существо, больше напоминающее кусок мяса. Я… я видела это своими глазами. Когда девушка за дозу готова была сама отрезать себе пальцы.
Я сдержала рвотный позыв и прикрыла рот рукой.
– Они ломали психологически. У них было миллион способов удержать человека на месте.
– Что удерживало тебя?
– Сестра. Они, конечно, могли забрать её и так. Но… Время шло, а угроза так и оставалась угрозой. Желания проверять это у меня не было. Я верила, что они способны на это. А ещё… желание выжить. Я почему-то до последнего верила, что вырваться из этого ада возможно. – Лиля горько усмехнулась. – На самом деле вера и надежда – самые чудовищные и мерзкие чувства.
– Почему?
– Они не дают сделать тебе решительный шаг. И ты сам же продлеваешь свои страдания. Я провела у француза почти четыре года. Представляешь? Если выражаться человеческим языком, то там через два года уходят на пенсию.
– На пенсию?
– Угу. Вперёд ногами.
– Почему ты так долго продержалась? – я внимательно посмотрела на Лилю. Она не выглядела бой-бабой или кремнём. Да и не скажешь, что у неё был такой стальной стержень. Я бы даже сказала, что она очень мягкая. Пусть воли и решительности, смелости ей не занимать.
– Цель и… боль.
– Боль? – я непонимающе переспросила, желая понять, что она имеет ввиду.
– Боль.
Лиля замолкла, и несколько минут мы ехали в полной тишине.
– Как это?
– Что?
– Как боль может помочь? Честно, я не понимаю.
Неожиданно Лиля вытащила тонкую, зубчатую заколку из волос и со всей силы ткнула её в мою ладонь.
Заорав от боли, я дёрнулась и чуть не ударила девушку в ответ. На руке выступила достаточно большая капля крови. Ранка получилась немаленькая.
– Ты что творишь?
– Ничего. Ты просто почувствовала сейчас боль. Так?
– Так! Я не бесчувственный чурбан! Ещё ты показала, что кровь во мне ещё есть. Что, несомненно, радует. Но тыкать этой фигнёй меня больше не надо! Я не тупая и так бы поняла.