– Сигнализации? – снова смотрит на меня, только бровь одна домиком, – что ж, следующий вопрос.

И так он гоняет меня два часа. Нет, по времени проходит всего-то минут тридцать, но за это время я успеваю вспотеть, остыть, снова вспотеть, от этого замерзнуть. В общем, все это время костерю Славку мысленно на всех известных и неизвестных мне языках.

– На этом, пожалуй, все, – когда он скучающим тоном произносит эти слова, я будто слышу, как с грохотом опускаются мои плечи.

До того у меня все тело было напряжено и сковано, что все одеревенело.

– Буду откровенен с Вами, Мария, – ловит мой испуганный взгляд, – собеседование Вы не прошли.

Я ощущаю, как к голове начинает приливать кровь. Готова вскочить с места и наорать на него за это унижение, но не успеваю буквально в доли секунды. К счастью.

– Но, – поднимает палец для наглядности, – за Вас очень активно просил мой компаньон, так что…

Спина моя от удивления и радости выпрямляется сама собой, глаза теряют агрессию, а мысли кровожадность. Настолько меня захватывает мысль, что Глебчик явно ко мне неровно дышит. Не этот хмырь неотесанный, конечно, а мой одноклассник, не в пример этому грубияну милый, галантный и эрудированный.

– Вы меня берете, – улыбаюсь на все лицо, излучая триумф и удовольствие от куража победы.

Ему моя улыбка отчего-то не нравится, он еще больше мрачнеет и хмурит брови.

– На испытательный срок, – грозно уточняет, но я уже не слушаю.

Подрываюсь с места и прижимаю сумочку к груди.

– Когда приступать? – я готова хоть сейчас, но сказать ничего не успеваю.

– Для начала занесите документы в отдел кадров, я их уже предупредил, – указывает мне на дверь, – подпишите документы и завтра можете приступать. Мой действующий секретарь введет Вас в курс дела.

– Хорошо, – киваю чересчур радостно и пячусь к выходу.

Не хочу поворачиваться к этому волкодаву спиной. Я, конечно, рада, но внутри все кипит. Вот же гад. С самого начала знал, что возьмет меня, раз уже кадровиков предупредил, а все равно мучил меня своими расспросами. Так что негодуя праведным гневом, вылетаю из негостеприимного кабинета, словно пробка из ванной. И натыкаюсь носом на чужую грудь, обтянутую стильным костюмом.

– Здравствуй, Маша, – хриплым голосом здоровается Глеб.

Разница в росте у нас большая, поэтому мне приходится задирать голову. Чувствую, что скоро шея у меня так отвалится, но я продолжаю любоваться мужчиной, не обращая внимания на боль в позвонках.

– Кхм, кхм, – кашляет он, привлекая мое внимание.

– Ой, – смущенно туплю глазки, – привет, Глеб, прости, задумалась.

– Как прошло собеседование? – вроде у меня спрашивает, а смотрит на своего компаньона.

Спина у меня горит, словно ее прожигают злым или недовольным взглядом. Я не проявляю учтивость и не оборачиваюсь, продолжаю стоять на месте.

– Она принята, – после паузы слышу в тишине этот ставший мне ненавистным голос.

– Замечательно, – снова смотрит на меня преобразившийся одноклассник, – я тебя задерживаю, прости, проходи.

Отодвигается от меня, пропуская вперед. А я внутри себя скулю – нет, нет, не хочу уходить.

– До свидания, Мария Александровна, – грубым басом прощается со мной будущий шеф.

Я бурчу что-то в ответ, а сама принюхиваюсь к шлейфу парфюма, что исходит от предмета моих воздыханий. Кайф. Но он быстро заканчивается, приходится топать ногами от него все дальше и дальше.

– Отдел кадров где? – спрашиваю без предисловий у этой неприятной секретарши.

Она, как обычно, не отвечает, что-то печатает. Затем гудит принтер, и она оттуда достает листок. Кидает мне на край своего стола и отворачивается к монитору.

– Спасибо, – вынужденно благодарю ее за схему и ретируюсь.

В коридоре, плотно закрыв за собой дверь, облегченно выдыхаю. Экзекуция от главгада на сегодня окончена.

– А вот и ты, – дергаюсь от мужского крика рядом с собой и подпрыгиваю.

– Вы нормальный? – чуть ли не ору на знакомого мужика, который указал мне на нужную дверь, – а если б я оглохла?

Пузан выпячивает мизинец и демонстративно трясет пальцем в ухе.

– Судя по уровню децибелов в голосе, это вряд ли, – усмехается еще, гад, – ну че, наглюшка, как отрабатывать будем?

– Чего? – кривлю рот, отворачиваюсь от этого наглеца и утыкаюсь в схему здания.

А там черт ногу сломит. Какие-то черточки, стрелочки, рисунки непонятные, знаки.

– Слышал, ты наша новая сотрудница, – заходит он издалека, – если б не я, то опоздала бы, и работы тебе было б не видать. Наш шеф строгий, опоздунов не любит, так что с тебя должок.

– Всем, кому должна, прощаю, – нагло осаждаю этого выскочку, – а Вы, собственно говоря, кто такой?

– Я? – удивленно приподнятые брови должны меня насторожить, но я не придаю им значения, – серьезно?

– Слушайте, – нет у меня времени выслушивать его инсинуации, – отдел кадров здесь где?

Тыкаю ему под нос эту карта-схему, надеясь, что он-то хоть что-то в этом смыслит.

– Да уберите вы уже от меня эту бумажку, – уже второй раз отмахивается покрасневший мужик, переходя на «Вы», – я и без нее Вас сориентирую. Идемте, нам по пути. Пятнадцатый этаж.

Я смотрю на его удаляющуюся спину, а затем подрываюсь с места. На шпильках еле успеваю нагнать его в лифте. И тут меня поджидает очередная неприятность. Створки лифта закрываются, и только, когда мы начинаем двигаться, замечаю, что рукав пиджака зажат между дверьми.

– Нет, нет, – пытаюсь предотвратить неизбежное, тяну изо всех сил, но куда мне до бездушного железа.

– Ого, – раздается сзади, когда пиджак, утянутый металлом, оставляет меня с моей главной проблемой один на один.

И тут лифт опускается вниз, створки открываются, и пиджак падает на пол. Я быстро, как могу, подхватываю изрядно пожеванную ткань и оборачиваю вокруг талии. Но поздно, мужик совсем нетактичный, еще и присвистывает.

– Может, хватит? – смотрю на него разъяренной кошкой, когда мы, наконец, снова трогаемся.

– Да все, все, – поднимает руки ладонями вперед, а сам проходится по мне бесцеремонным взглядом, – уже красивой женщине комплимент сделать нельзя.

– Нет, нельзя, – рычу и яростно тыкаю на кнопку открытия лифта, когда мы подъезжаем на нужный этаж.

Выхожу первой, кручу резко головой в разные стороны. И, о чудо, нахожу табличку «Отдел кадров» и горной козочкой радостно туда скачу. А этот пузан, как назло, увязывается следом.

– Вы преследуете меня? – перед входом спрашиваю у него.

– Упаси боже, – закатывает мужчина глаза и заходит первым.

Внутри просторно, сидят несколько сотрудников. Одна из них подрывается и поправляет свою узкую юбку.

– Алексей Павлович, добрый день, – лепечет что-то блондинистая кукла, – простите, я…

– Объяснительную за опоздание мне на стол, – говорит холодным тоном и шагает к черной двери. А на ней табличка начальника отдела кадров. Я мрачнею с каждым стуком своих шпилек. Час от часу не легче, Маня.

– И что потом? – спрашивает меня с видом дикого интереса на лице Слава.

Я со стоном опускаюсь на свои скрещенные на столе руки, пряча горящее от стыда лицо. Поднимаю голову, сдуваю упавшие на лицо волосы и мрачно отвечаю.

– Меня не примут, пока я не принесу свой школьный аттестат, – затем снова опускаю голову, – где я его найду, сто лет прошло.

– Ахаха, – смеется друг, от его смеха трясется стол, – насмешила, Маня, у мамы спроси, она уж точно знает.

– Позор, да и только, – вспоминаю злоключения сегодняшнего дня и снова стону.

– Ну, честно говоря, Манюнь, ты хватила лишку, грубить в здании никому не стоило, – барабанит сосед пальцами по столу, сам нервничает, – про принцип бумеранга слышала? Вот и я слышал, но чтоб карма вот так быстро по заслугам воздавала, первый раз вижу. Но, может, оно и к лучшему.

Откидываюсь на спинку стула и смотрю на него.

– Что хорошего-то? У меня теперь два врага на новой работе, и оба – не последние сотрудники, – всплескиваю руками, вознося к небу, мало ли, вдруг оно мне время вспять вернет и ошибок наделать не позволит, – один так вообще, шеф мой новый, и как работать с ним теперь прикажешь? Это если меня еще на работу возьмут.