Подавив желание спрятаться в доме в ожидании нира Вайланда, я отправилась в сторону храма. В само здание я, конечно, не полезу, но хотя бы снаружи осмотрю. А может кто из местных жителей захочет пообщаться со мной и рассказать про свою религию: все же мне было интересно, как вера в богиню Псейну уживалась рядом с магией и наукой.

До храма я не дошла: дорогу мне преградил мужчина. Я уже собиралась возмутиться, но вдруг узнала его.

– Майрис?

И где только успел добыть одежду как у местных?

– Тихо вы, нири Мелисса, – шикнул охотник, украдкой посмотрев по сторонам. Можно подумать, что посреди широкой тропинки, открытой всем ветрам, нас никто не увидит. Да за моей скромной персоной разве что из окон не следили, но тут я была не уверена: может и следил кто.

– Я так полагаю, сейчас вы здесь находитесь не совсем законно, – хмыкнула я, с трудом подавляя мстительное желание сдать охотника. Око за око. Но для начала все-таки решила выслушать мужчину. Зачем-то же он устроил маскарад.

– Я вернулся за вами. Но, похоже, я ошибся и моя помощь вам не нужна.

Я сначала ушам своим не поверила. Это он правду сейчас говорит? Или врет, чтобы я не подняла шум? Мало ли что тут ценного приглянулось охотнику. Да и охотнику за чем? За головами?

– Что именно вас заставило вернуться? Совесть зачесалась? Ах, простите, ее же у вас нет – атрофировалась за ненадобностью! – на меня волной накатила ярость. Я вспомнила все события этого дня. И взрыв, и скелет, и холод камеры, убивающий надежду. Разуму, который шептал, что Майрис не виноват – не он, так кто-нибудь другой меня бы сюда привел, польстившись на денежное вознаграждение, – было велено заткнуться.

– Нири, мне очень нужны эти деньги. Но, поверьте, я с самого начала планировал вас вытащить отсюда. Потому и согласился на это задание. Никто не заслуживает участи подопытного кролика в руках служителей Псейны.

– Почему же вы меня не посвятили в свои планы?

– Чтобы вы себя не выдали. И если вы согласны уйти со мной, то сделать это надо прямо сейчас. Неизвестно сколько у нас времени в запасе и когда обнаружат вашу пропажу.

Звучало, в целом, логично.

Выбор был тяжелым. С одной стороны, я здесь уже неплохо устроилась и могла даже позволить себе диктовать некоторые условия. Но сколько это продлится? Как быстро нир Вайланд найдет на меня управу? Я ведь даже пока понятия не имела, где раздобыть образец магической клятвы.

Мне определенно нужен был союзник. Человек, которому я могла хоть чуть-чуть довериться, который бы объяснил, что к чему в этом мире. И Майрис прекрасно подходил для этой роли: все же он теперь был обязан мне своим сегодняшним заработком.

– Что странного в желании иметь кухню и приготовить себе ужин?

Майрис хмыкнул. Похоже, он понял, с какой целью я теперь собиралась его использовать.

– Женщинам-магам запрещено готовить. Из-за лунных циклов их силы нестабильны, что может превратить еду в отраву. По этой же причине женщинам запрещено варить зелья.

Определенно стоит попробовать как-нибудь угостить своей стряпней некроманта с лиловыми глазами. Если он меня, конечно, найдет.

– Как нам уйти отсюда незаметно?

Майрис тут же взял меня под локоток и, начав рассуждать о прелестях погоды, повел меня в сторону леса. Все это время в руках он сжимал красивый медальон из желтого металла: он отводил взгляды от нашей парочки, так что препятствий нам никто не чинил.

Уже под сенью деревьев я не удержалась и бросила взгляд на дома-улья.

Теперь у нира Вайланда было два пути: искать или меня, или новую жертву. Что-то подсказывало, что так просто он меня не отпустит.

Мы шли с полчаса, когда Майрис остановился. Он наконец отпустил мою руку и нырнул под ближайший огромный куст. Пока я непонимающе смотрела ему вслед и боролась с желанием дать деру, охотник уже вылез. Как оказалось – он просто переодевался и достал из сделанного на скорую руку тайника свой походный рюкзак.

– Идем, – поторопил меня Майрис. – Не хочу еще одну ночь провести в лесу.

А я-то как не хочу, кто бы знал.

Чем дальше мы уходили от поселка, тем больше в голове рождалось сомнений. В какой-то момент пришла мысль, что единственный маг земли здесь, в этом мире, на вес золота. Вдруг охотник решил продать столь ценный товар дважды, а то и трижды?

Как бы Майрис меня нашел? Смог бы он проникнуть в дом? Умел ли он пользоваться лифтами? Знал ли он про волшебные насечки? Как бы он отбивал меня у некроманта?

В общем, я не верила охотнику, но все еще считала, что лучше идти с ним, чем зависеть от милости нира Вайланда. Главное – я выиграла время, так что теперь оставалось надеяться, что я не сделала хуже.

– Расскажешь мне про ваш мир подробнее? – попросила я своего спутника. Я намеренно не спрашивала ни куда мы идем, ни – когда придем. Это помогало мне не терять бдительности и оставаться начеку: верный путь к неврозу и прочим подобным расстройствам нервной системы.

– Попробую, – кивнул мужчина.

Я внимательно слушала Майриса, стараясь запомнить каждую деталь. Не сказала бы, что я безоговорочно верила во все услышанное: человек, который обманул однажды, моего доверия не заслуживал. Но выбирать уже было не из чего.

Из рассказа охотника постепенно вырисовывалась общая картина мира.

Все мои «знания» о магии основывались на мифах, сказках и фантастических историях. И, как быстро выяснилось, многие из них появились не на пустом месте. Взять хотя бы мифы древней Греции: в этом мире существовали бог Зевус, богиня Африта и другие, чьи имена перекликались с именами жителей Олимпа.

Как рассказал охотник, испокон веков наши миры были связаны. Люди, обладающие даром, могли путешествовать из одного в другой. В столичных магических учебных заведениях были даже факультеты, где готовили специалистов для погружения в другую реальность. Они становились посредниками между мирами – как небезызвестный Семен Юрьевич. Кто-то настолько обживался на новом месте, что заводил семьи и оставался навсегда. Вот откуда у меня появилась магия стихии земли: я была далеким потомком такого внедренца.

В задачи таких специалистов входило наблюдение за развитием мира без магии и изучение наших технологий для того, чтобы внедрить у себя самые полезные. Отсюда и пошло развитие техномагии. Этим также объяснялась популярность богини науки Псейны.

Зачем это нужно было? Таким образом пытались сгладить социальную разницу: не все люди обладали магией, а это порождало неравенство. А неравенство всегда приводит к недовольству и бунтам. Маги не хотели рисковать своей шкурой. Тем более, что на своих изобретениях они неплохо зарабатывали.

– Мне кажется не очень честным, что вы к нам приходите, а мы про вас ни сном, ни духом, – категорично заявила я, хотя мысленно признавала, что будь я жителем этого мира, то трижды подумала бы прежде, чем связываться с моим родным.

– Изначально, когда древние маги только нашли лазейку между нашими мирами, то выбрали несколько избранных для обмена информацией. Они должны были хранить все в секрете, но постоянно происходили утечки. А магия для вашего мира – все равно, что медленный яд, несущий смерть. И при этом – огромный соблазн. В конце концов, чтобы не искушать лишний раз, Зевус запретил внедренцам рассказывать о себе правду даже избранным.

Я хмыкнула. Ну да, конечно, богам только и дело, что общаться с простыми смертными.

– Что-то не так? – Майрис не понял причину моего веселья.

– Да так, думаю: с чего бы вашему богу заботиться о чужом мире? – я решила обойтись полуправдой.

– А с того, что гибель одного повлечет за собой гибель другого, – пояснил охотник, глядя на меня, как на дурочку. Мне не понравился ни его взгляд, ни интонация, с которой он это произнес.

– И часто у вас боги общаются с вами? – съязвила я, намекая на то, что не стоит быть настолько наивным, чтобы верить в «глас богов».

Теперь ухмыльнулся Майрис, но отвечать не стал. Вместо этого мужчина галантно придержал ветку, росшую на уровне лица, хотя я бы предпочла просто обойти дерево, чем рисковать своим лицом. Лес все больше напоминал непроходимый бурелом, а тропинка, по которой мы изначально шли, давно исчезла.