– Но моя сестра имеет на него очень большое влияние. Она его перворожденная, и к тому же, ее мать он действительно любил. Поэтому когда она сказала, что меня нужно выдать замуж, и что учиться мне вовсе необязательно, он согласился.

У них тут что, Средневековье или Викторианство?

– У вас что, такое законно? То есть кто-то может тебе приказать выйти замуж?

– Приказать – теоретически нет. Но вот отказать в обеспечении вполне. Словом, когда я сказала, что пойду  в академию, а не замуж, моя семья заявила, что теперь я буду жить на стипендию и учиться смогу до первого косяка. Ты не подумай, что я жалуюсь или что-то вроде, просто пока я ходила на подготовительные, и они просто капали мне на мозги – это одно. А когда оказалась здесь, в этом закутке…

– Не к такому ты привыкла, – подвела итог я.

– Да. Поэтому я весь день на нервах, – она вздохнула. – Понимаю, что мои приключения только еще начинаются, и что сестра сделает все, чтобы меня отсюда выпихнуть…

– Погоди. А кто твоя сестра?

Девушка нахмурилась.

– Я не шутила, когда сказала, что ударилась головой. И что у меня нелады с памятью, – интуиция подсказывает, что как раз Лике можно частично довериться, поэтому я продолжаю. – Я половину не помню из своей жизни. Не помню, как сюда поступала и о магии почти ничего не помню.

– Почему?!

– Потому что я сцепилась на дуэли с Драконовой, и приложила ее энергетическим шаром. Она меня, очевидно, тоже чем-то приложила, – не знаю, насколько это частично, но я уже просто не могу молчать. – Поэтому теперь я задаю идиотские вопросы и попадаю в идиотские ситуации. Вроде той, что случилась сегодня.

Лика моргает: очевидно, пытается переварить услышанное.

– Но магические дуэли…

– Запрещены, я в курсе, – отвечаю я. – Именно поэтому я ни к кому не могу обратиться за помощью, чтобы мне помогли восстановить память.

– С ума сойти! – выдыхает она.

– Да.

Примерно так я подумала, когда здесь оказалась.

Лика заправляет выбившиеся из прически пряди за уши, закусывает губу:

– С Драконовой?! Ну ты даешь, Ларо.

Я скашиваю глаза вниз.

– Да-а-а, вот ты им всем устроила, – девушка рассмеялась, но тут же помрачнела: – Слушай, это, конечно, храбро, но иметь во врагах Драгона и Драконову…

– Самоубийство, – говорю я, – знаю. Так что ты всегда можешь уйти и забыть о том, что здесь было. Спасибо уже за то, что помогла выкинуть его за дверь.

Кстати, о двери.

– Только сначала расскажи о том, как работает это запирающее заклинание. Почему девушки, которые делали мне макияж и прическу, ко мне ломились, а ты смогла войти, и как так получилось, что Люциан смог перенести меня сюда порталом, а потом обратно порталом зайти не смог.

– А, это система безопасности Академии. Можно? – Лика кивает на кровать, где в комок сбиты одеяло, драгоценности, и меня на миг передергивает.

Я собираю украшения осторожно, как ядовитых змей, стараясь не смотреть на погасшие из-за сумерек камни, откладываю их на стол. Расправляю покрывало и киваю:

– Давай.

– В общем, система работает так, – Лика падает поверх одеяла и растопыривает пальцы: – Когда адепт заселяется, внутренний магический контур настраивается на него. Это не твоя магия, а академическая, ты просто с ней работаешь. Контур настроен на тебя, и когда комната пустует, войти в нее не может никто, кроме тебя.

Хорошенький магический замок.

– Вообще никто?

– Исключение стражи порядка и ректор, – она морщится, – если случилось что-то из ряда вон. А так – никто, да. Порталом в комнату и из комнаты можно пройти, если рядом ты и тебя держать за руку или обнять. Когда ты одна в комнате, контур автоматически замыкается. Когда не одна – контур разомкнут, именно поэтому я тебя попросила его замкнуть, когда мы выпихнули Драгона. Вот так. – Лика пожала плечами. – Все просто.

Ну это как сказать.

– Погоди. Мы так и не поговорили про твою сестру. Кто она?

Девушка снова помрачнела и закусила губу.

– Мое полное имя – Альмея Ликарин Хъейг Эстре, – я даже удивиться не успеваю, а она уже добавляет: – Да, моя сестра ректор Академии Драконова.

Пару минут я смотрю на нее и пытаюсь осмыслить услышанное. Начиная с того, что сестра захотела выдать ее замуж, отец согласился, а теперь это самая сестра, ректор, сделает все, чтобы Лику как можно скорее выпереть из Академии. Да, а я еще думала, что у меня ситуация – драконец.

– Что? – Лика нервно кусает губу. – Теперь сама хочешь, чтобы я убралась из твоей комнаты?

– Что? – офигеваю я. – Нет!

В подтверждение своих слов, сажусь рядом с ней на постель.

– Ну и зря. Я дружила с Хами, точнее, думала, что дружила… но потом у нее начались проблемы на тестах во время подготовительных, и Хами перестала со мной дружить. Сказала, что моя сестра натравливает на нее преподов.

Да ну блин!

– Я не из тех, кто боится ректоров, – хмыкаю я. – А так же Драгонов, Драконовых и вообще всех, связанных с… драконами.

– Не все драконы уроды, – тут же подбирается Лика. – Просто у некоторых до сих пор сидит это вот – люди слабее, ну и относятся они соответственно. Что касается Драгона, я молчу. Ему корона на череп давит, с самого детства.

– Но он же вроде как ненаследный?

– Да, перворожденный у них Сезар. Но там есть своя загвоздка и пока что все очень и очень непонятно.

– Это как?

Лика разводит руками.

– Сезар наполовину темный.

– Как Валентайн?

Слова срываются с моих губ раньше, чем я успеваю их остановить.

– Альгор – другое дело. Он сильнейший маг Даррании, потому что в нем кровь правителя темных, но его мать была из людей. Сезар – наполовину темный, наполовину светлый дракон. Это как соединить жизнь и смерть в одном флаконе, понимаешь? С одной стороны вроде очень интересно, а с другой может порвать на части. Причем даже не столько магию, сколько разум. Поэтому Альгор его обучает с того самого времени, как вернулся из темных земель – контролировать свою силу, магию, сознание. Пока что его представляют наследником, но…

Лика пожимает плечами.

– У него каждый день как ходьба над пропастью.

– Из-за темной магии? – уточняю я.

– Да. Смерть она как бы наравне с Жизнью, но в отличие от нее всегда пытается подчинить, поглотить, заполнить собой. Подавить и уничтожить.

Чешуюкнуться можно, что здесь творится.

Мне хочется расспросить ее обо всем, но я понимаю, что сейчас не время и не место. Во-первых, я не могу не помнить вообще ничего, а во-вторых, боюсь, если я узнаю все сразу, меня порвет как того Сезара. Запоздало вспоминаю, что, когда появилась Драконова, в толпе шептались: Сезар. Это он что ли? Пытаюсь воскресить в памяти облик темноволосого, коротко стриженного парня, но я его почти не запомнила, слишком много было эмоций. Правда, из того что запомнила, он совсем не похож на Люциана.

– У них разные матери? – все-таки не выдерживаю.

– Да. У Фергана Единственного был первый брак, из-за которого поднялась небывалая шумиха. Он женился на Темной, что вообще-то создало прецедент, но это долгая история… ты правда ничего не помнишь, вот совсем ничего?

– Кое-что, урывками, – приходится сдать назад. Лучше сама почитаю, ни к чему пугать Лику и вызывать лишние подозрения. – Но вообще у меня состояние, когда в памяти просто нет кусков, и я не представляю, как буду завтра учиться.

– А я тебе на что? – спрашивает она. – Если не шутила насчет того, что не боишься мою сестрицу, сядем вместе. Чем смогу, помогу, в начале. А дальше, думаю, память вернется.

Я смотрю на эту драконицу, не похожую по характеру ни на Люциана, ни на сестру. Впрочем, на сестру она не похожа даже внешне, в ней нет ничего от яркости и резкости Амильены Эстре, зато есть ямочки на щеках. Глаза серые, но удивительно теплые, добрые. Даже несмотря на все, что с ней происходит. Теперь понимаю, почему она просто убежала на балу – когда за малейшую ошибку могут выставить, а любую ситуацию могут выставить как ошибку, как-то сложно отстаивать свое мнение и себя.