— Во сколько они прибудут?

Черный чай стал горьким на ее языке, когда он сказал это.

— Не знаю. Они просто сказали завтра, но, думаю, в полдень, как обычно.

— Хорошо. Мой план нужно осуществить ночью.

Она приподняла бровь.

— Ты будешь мстить под покровом тьмы? Как в сказках?

Его хищная улыбка послала дрожь по ее спине. Не от страха, а чего-то, что она еще не испытывала. От этого трепета она улыбнулась.

— Рэя, мне нужно, чтобы ты сыграла роль. Если мы сможем заманить алхимика в склеп, Думаю, я нашел то, чем мы сможем его связать. Он не сможет колдовать, а только это мешает нам посмотреть на его разум.

Это был его план?

Безумие. Рэя могла думать лишь, что он сошел с ума, потому что они не могли похитить алхимика, ворваться в его разум и увидеть… что?

Она кашлянула.

— Магия — не единственное, что нам мешает. У алхимиков много козырей в рукаве. Чтобы похитить одного из них и получить ответы, нам нужно выбрать того, кто сильнее других. Алхимика высокого статуса.

— Не думаю, что ты права.

— Я знаю, что я права, — она нахмурилась. Как он смел сомневаться в ее знаниях о своем народе? Сейчас?

Уриэль бросил кусочек пергамента на столик.

— Прочти.

Она посмотрела туда и увидела почерк ее народа. Темный язык плавал перед глазами, становился словами.

— Зачем?

— Потому что так ты согласишься с моим планом, — он сделал глоток своего чая и приподнял бровь.

Она должна была отказаться и бросить бумагу на его колени. Он не имел права так ее путать. Словно он знал об алхимиках больше.

Но часть нее говорила, что он мог знать больше, чем она думала. Он знал, как обучить ее магии, когда даже Высшая жрица не справилась.

Она подняла кусочек пергамента и прочла вслух:

— Алхимиков нужно обучать темным искусствам. Когда прибудешь в священную пещеру, знай, что тебя ознакомят с высшей магией и тайнами всех алхимиков. Твой разум будет соединен с братством навеки в святости.

Ее разум опустел. Она смотрела на слова, словно они могли измениться и стать понятнее. Алхимики не были соединены… это было невозможно.

Но она видела, как они будто говорили друг с другом из разных частей комнаты. Она видела, как их магия бежала по всем алхимикам, даже когда колдовали не все.

— Они используют жизненные силы друг друга, — прошептала она. — Делятся душами, чтобы исполнять темные проклятия.

— И я так подумал.

Она посмотрела на его ухмылку и нахмурилась.

— Откуда ты узнал, что там?

— Может, я немного знаю темный язык, — она посмотрела на него без восторга, он добавил. — Или я узнал одно слово, и это «братство». Я догадался.

— Ах, — она не могла злиться на него, когда он был прав. Она подняла пергамент. — Тогда я должна сказать только одно насчет этого безумного плана.

— И?

Она указала на себя.

— Я не соблазнительная жрица, которая может заманить алхимика в темное уединенное место для ночи веселья. Ты забыл, что для них я все еще жрица, и я даже не получила от тебя кровавый камень.

Уриэль заерзала на стуле. Он сжал крылья у плеч, как всегда делал, стараясь выглядеть как человек. Он упер предплечья в колени, прижал кончики пальцев к своим губам и смотрел на нее.

Он молчал.

Ей не нравилось, когда ее разглядывали. Что он делал? У нее было что-то на лице?

Рэя коснулась пальцами рта, проверяя, не остался ли завтрак на губах.

— Что?

— Во-первых, ты достаточно соблазнительна, и если они это не видят, то алхимики слепы сильнее, чем выглядят. И, во-вторых, что за кровавый камень?

Объяснить это было проще, чем думать о его мнении насчет ее внешности. Рэя всегда была неуклюжим ребенком. Магия оставила шрамы. Она знала, как выглядела, и слышать от него, что она была соблазнительной…

Нет. Она не будет думать об этом. Хотя щеки пылали от того, что он считал ее привлекательной.

— Кровавый камень — остатки магии от Жути. Жрицы собирают камни и несут их алхимикам. Так они колдуют, — ее разум кричал, что она выдавала ему слишком сильные тайны. Но ей было все равно.

Если она собиралась предать свой народ, то могла сделать и это.

— Я не знал, что такое было возможно.

Он мог не знать, что жриц поэтому посылали к Жутям. Не просто шпионить и узнавать их тайны.

Рэя вздохнула.

— Мне жаль. Я не создавала кровавые камни от тебя, но другие жрицы сделали так со своими партнерами.

Уриэль потер лицо руками.

— Думаю, я не могу злиться на них за то, что они делают то, что им приказала их мать-гадюка.

Она ненавидела женщину за все, что она сделала, но Рэя напряглась от прозвища. Это было правдой? Да.

Но Высшая жрица влияла на своих девочек. Она была Рэе как мама. И она заставила учениц и жриц думать, что они защищали друг друга любой ценой.

Она заерзала на стуле.

— Думаю, мне нужно только научиться, как соблазнить мужчину.

Щеки Уриэля вспыхнули. Он тоже заерзал, но не от смущения.

Она не могла представить, что интересовала его, но… Его выражение лица показывало, что так могло быть. Он смотрел на нее с таким жаром, что щеки Рэи горели.

Он резко встал и протянул руку.

— Иди сюда.

Рэя опустила ладонь на его без колебаний и позволила ему поднять ее. Уриэль подвел ее к зеркалу, которое уже никто не закрывал.

Она смотрела на их отражение. Простая девочка с чудищем за ней.

Он раскрыл крылья шире, они уже не пугали.

— Посмотри на себя, Рэя. На самую сильную жрицу в мире.

Она фыркнула, не сдержавшись.

— Точно. Это не я, так что будет сложно. Ты хочешь, чтобы я возомнила себя Высшей жрицей?

Его ладони опустились на ее плечи, тупые когти надавили на ее мышцы.

— Нет, Рэя. Я хочу, чтобы ты сама увидела, какая ты.

Но она не видела. Это была не Рэя, и она спорила бы до посинения. Она ощущала, как его магия тянулась к ней. Жаркие нити гладили ее разум, просили ее не спорить.

— Используй магию, Рэя. Я не прошу. Я говорю тебе представить ее и стать ею. Ты — самая сильная жрица в мире, потому что теперь ты не только повелеваешь магией и жизнью взмахом руки. Ты владеешь правдой, — он сжал сильнее, его магия гудела в ней.

Зов силы ввел ее в транс. Рэя закрыла глаза и подумала, как исцелила тело. Она была не как алхимики. Отличалась от жриц.

Но была ли это красота? Она была не такой, как раньше. А самые красивые жрицы не знали, что она умела.

Она должна была думать о Высшей жрице или Лорел, но думала о моментах, которые ей подарил Уриэль.

Его ладонь коснулась ее руки, когда он передал ей чашку чая.

Улыбка на его лице, когда она вызывала его смех, и то, как его крылья открывались и закрывались от веселья.

Ее ладони между его когтями, когда в них расцвела жизнь. Без смерти или боли.

Рэя открыла глаза и посмотрела на новую версию себя в зеркале. Ее глаза стали золотыми, как у Уриэля, пока он смотрел на ее изменения. Ее уши стали чуть заостренными, и когда она открыла рот, увидела острые клыки, сияющие в свете свеч.

Она коснулась щек, увидела когти на пальцах. Усталость пропала с ее лица. Темных кругов не было под глазами, впавшие щеки стали румяными от силы.

Она выглядела… сильно. Как человеческая версия Жути, стоявшей за ней.

Уриэль усмехнулся.

— Неожиданно, но да, жрица. Это подойдет.

Она улыбнулась и в этот раз выглядела хищно.

ГЛАВА 30

Другие жрицы гудели в волнении. Они трепетали вокруг нее, бросали платья на пол, если те не подходили, ведь каждая хотела быть самой красивой в комнате.

Алхимики были тут.

Высшая жрица ждала их, и она точно выберет новую фаворитку. Самую сильную. Ту, которая поразит ее больше всех.

Лорел уже кричала, что это будет она. Она добыла больше всего кровавых камней, и разве ее Жуть не выглядел утомленно? Он не знал, что происходило.

Одна из близняшек рассмеялась и заявила, что слабый кровавый камень ничего не значил. У них были сильнейшие Жути, и пара Лорел не могла с ними сравниться.