– Что скажешь, козочка?

– Я пас, – отрезает она, но девчонки начинают ее уговаривать, и я торжествующе улыбаюсь:

– Не можешь же ты отказать сразу нам всем?

Аня кривится, а я зову бармена:

– Десять стопок! И побольше водки!

Чтобы не обижать сходу девчонок, еще слишком трезвых для откровенных вопросов, я начинаю с подъеба в отношении пацанов:

– Целовались ли вы когда-нибудь с парнем? – и сам равнодушно пожимаю плечами, оставляя свою наполненную стопку стоять на барной стойке.

Девчонки смеются, пьют – все разом. Аня пьет быстро, но не улыбается, только смотрит на меня мрачно. Играть ей явно не охота, но против нового коллектива не попрешь, нельзя с первой же совместной попойки прослыть занудой. Она это прекрасно понимает, а я прекрасно понимаю, что раскачать ее – всего лишь дело времени, и я могу быть терпеливым. Олег и Герман ржут, хлопают меня по спине, но к своим стопкам не тоже притрагиваются.

– Точно не было? – я ухмыляюсь.

– Точнее не бывает! – Олег поднимает свою стопку: – Продолжу твою мысль: целовались ли вы когда-нибудь с девушкой? – и тут же выдувает ее до дна. Мы с Германом следуем его примеру. Женская часть нашей компании как будто бы колеблется, но через мгновение, не дрогнув глазом, стопку поднимает и опрокидывает в себя Аня. У меня глаза на лоб лезут: да ну, да ладно, не верю. Наверняка просто дразнит меня.

Ее примеру неожиданно следуют Женя и Мирослава. Припомнив сегодняшие сожаления Жени о том, что Мирослава попала в команду Ани, я мысленно хмыкаю: уж не друг с другом ли они целовались? Впрочем, они меня не слишком интересуют, а вот козочка…

Тем временем, очередь переходит к Насте, и та задает куда более приличный вопрос:

– Сбегали ли вы когда-нибудь с неудачного свидания?

Все морщатся: тема так себе, но выпивают только Герман и Вероника.

– Какие все правильные! – фыркает Герман и тут же задает свой вопрос: – Лишились ли вы девственности до восемнадцати лет?

Пьет только половина, Аня в том числе. Я тоже лениво опрокидываю свою стопку. Мне нравятся жаркие вопросы, и мне нравится наблюдать за сидящей напротив меня упрямой козой. После трех стопок водки она выглядит совершенно трезвой и не улыбается даже кончиками губ, но щеки у нее все равно становятся алее. И это только начало: в конце концов, стопки просто микроскопические, как будто специально придуманные для долгой игры в «было – не было».

– Был ли у вас секс на первом свидании? – спрашивает Лена, и пьет снова только половина присутствующих. Я опрокидываю. Аня пропускает, а потом очередь доходит до нее, и она спрашивает:

– Использовали ли вы секс как способ самоутверждения?

На этом вопросе все задумываются. Парни послушно выпивают по стопке – я тоже. Аня смотрит на меня с презрением – я так и чувствую на себе ее обжигающий взгляд.

После первого круга мы начинаем второй, а потом третий. Я по крупицам собираю информацию о своей соблазнительной сопернице. Она оказывается вроде бы безбашенной (занималась сексом до восемнадцати, целовалась с девушками, встречалась с мужчиной намного старше себя, красила волосы в фиолетовый цвет, купалась голышом, на спор ходила на свидание в платье и с небритыми ногами), а вроде бы такой разумной (не изменяла, не трахалась на первом свидании, не делала пирсинг, не напивалась до беспамятства, никогда не курила). Секс в подсобке с практически незнакомым парнем как-то не вписывается во все это, а еще я пытаюсь понять: напьется ли она до беспамятства сегодня? Все ведь бывает в первый раз, правда?

Но даже после третьего круга, когда Герман начинает откровенно флиртовать с Вероникой, Олег и Женя отправляются на танцпол, а Катя – блевать над унитазом в сопровождении Лены, Аня кажется кристально чистой, и только легкая поволока в глазах выдает, что алкоголь все-таки на нее немного подействовал.

– Мне кажется, ты просто не умеешь пить, – говорит ей Мира.

– А здесь есть какая-то особая наука? – удивляется Аня.

– Конечно, – фыркает девушка, которую саму уже порядком развезло. – Ты должна позволить алкоголю расслабить твой мозг и твое тело…

– Ты в этом точно специалист, – Аня качает головой и неожиданно обращается ко мне:

– Закажешь для нее такси до дома? У меня новый телефон и я еще не установила туда ни одного приложения.

– Конечно, – я киваю. Мирославе и вправду пора домой, а мы с Аней – кто-то из нас станет потом для всей этой компании непосредственным шефом, – должны об этом позаботиться.

Вместе с Мирославой уезжает Женя. Потом Лена вызывает такси для Кати. Олег и Герман уводят танцевать оставшихся Настю и Веронику. Остаемся только мы с козочкой.

– Полночь, – зачем-то сообщает мне Аня.

– Боишься, что твое роскошное платье превратится в лохмотья?

– Я не Золушка, я – Снежная королева.

– И извращенка, – напоминаю я. – Ты что, правда не опьянела?

– А ты что, правда надеялся на это? Думал, так будет проще снова меня куда-нибудь затащить и трахнуть? – она фыркает и меняет перекрещенные ноги местами, а я успеваю заметить, что на ней черные трусики. – Между прочим, способность не пьянеть зависит от интеллектуального коэффициента. Чем умнее человек – тем проще ему сохранять трезвый ум. Ты об этом знал?

– Нет, – признаюсь я.

– А я знала. Потому что я умная.

– Не сомневаюсь, – я насмешливо фыркаю. – Может быть, тогда сыграем еще? – я пододвигаю недопитую бутылку водки, которую оставил бармен, устав доливать нашей компании.

– Давай, – соглашается она и сама подставляет стопку под тонкую прозрачную струю алкоголя. – Я первая спрашиваю. Приходилось ли тебе идти по головам, нагло и беспринципно, чтобы добиться своего?

Я качаю головой:

– Ты поднимаешь ставки таким серьезным вопросом.

– Ну не все же вопросы должны крутиться вокруг ебли, правда?

– Приходилось, – я поджимаю губы и выпиваю стопку. – А приходилось ли тебе совершать глупость, за которую уже на следующий день было стыдно, но все равно приятно и хотелось повторить?

– Приходилось, – она щурится, а потом одним махом пьет. – А тебе?

– Мне было не стыдно, – сообщаю я, прекрасно понимая, что сейчас мы уже говорим о конкретном эпизоде.

– Неужели? Это оттого, что ты наглый, беспринципный и идешь по головам?

– Возможно. Или просто потому, что там нечего было стыдиться. Двое взрослых, отвечающих за себя людей имеют полное право заниматься чем угодно, где угодно и как угодно.

– Придурок, – она закатывает глаза, и эта реакция значит только одно: ей нечего возразить.

– А ты упрямая коза, – хмыкаю я и пью уже так, без всяких вопросов. – К тебе или ко мне?

Давайте сразу обозначим несколько вещей. Так сказать, разложим по полочкам.

Мне было абсолютно все равно, кто выиграет в этом дурацком споре. Впереди еще целых два месяца, прежде чем станет ясно, кто займет пост кастинг-директора «Luce della bellezza». Даже если прямо сейчас взяли бы шесть его моделей и только одну – мою, – расстраиваться было бы рано, просто следовало бы немного сменить тактику выбора и подстроиться под вкус Маргариты Викторовны. Но Торецкая выбрала именно тех трех мужчин, на которых делала ставку я сама – и я спокойна. Значит, она такой же профессионал, как я сама, и руководствуется логикой и модными трендами, а не собственными предпочтениями. Придурок, честно-то говоря, тоже молодец: он отстоял ту последнюю модель, которая показалась бесперспективной и мне, и всей остальной команде, а Торецкая взяла ее. Браво.

Вообще, я была уверена, что выиграв спор, Артем придумает что-нибудь более оригинальное и выебистое, чем просто отвести нас в бар при ночном клубе и предложить сыграть в «было – не было» на стопках водки. Хотя… чего еще было ожидать от его маленького мажорного мозга? Ведь его единственная цель – напоить меня и трахнуть, это ясно как божий день.