Сощурившись, прочитала чрезвычайно мелкий шрифт, который мы, конечно же, не удосужились прочитать.

«Ни в коем случае не употреблять с кофе и алкоголем!»

Твою ж мать! Я в ужасе подняла голову.

«Надо остановить его!» – бесшумно появилось сообщение от Насти.

Тут же ответила.

«Поздно! Он уже выпил!»

«Он отпил всего пару глотков! Надо остановить его, пока всё не дохлебал!»

Так вот почему оно так быстро и мощно сработало!

«А что случится, если не успеем?»

«Почитай дальше!»

Я убрала телефон и снова вперила глаза в экран, вчитываясь в крохотные буквы.

«В случае несоблюдения мер безопасности, возможны побочные эффекты, такие как учащенное сердцебиение, головокружение, нарушение ориентировки в пространстве, а также перевозбуждение, граничащее с помутнением рассудка.»

О боже, боже, боже…

«Бля!» – накатала короткое сообщение.

«Вот именно! Что мы наделали, Лер?! Он же пьет его с кофе!»

«Это ппц. Может пожарную сирену задействовать?»

«Не знаю! Это была твоя идея! Еще и полбанки туда бухнула!»

«Насть…»

Перестав печатать, я подняла глаза и, шумно сглотнув слюну, наблюдала, как слегка улыбнувшись поднявшимся на сцену победителям, Матвей Александрович открыл пластиковую крышечку, отложил ее в сторону… и тремя большими глотками допил все оставшееся в стакане кофе.

«Что он делает, Лер?»

«Пока ничего… Поправляет галстук, расслабляет его. А ты почему не смотришь?»

«Я боюсь.»

«Слушай, мы вроде как этого и хотели, не?»

«Пока да… Я боюсь, что ему плохо станет. И нас посадят.»

«Насть…»

«Что?»

«Он не выглядит так, будто ему плохо.»

Я украдкой подняла глаза от телефона.

Плохо Матвею Александровичу явно не было. Ему было… странно.

Переминаясь с ноги на ногу, он будто пытался найти удобное для себя положение. Давно уже расслабил галстук, и стоял в свободной позе, облокачиваясь на кафедру и слегка покачиваясь.

Глаза полуприкрыты, будто он решил немного подремать – прям так, стоя. Что творилось у него в штанах, я не видела, но взволнованным, что могут что-то там увидеть, он тоже не выглядел – не пытался как-то закрыться или спрятаться. Хотя чего ему пока прятаться? Даже если стояк, высокая кафедра закрывала его спереди и даже по бокам.

Снова перевел взгляд на меня, но что там было в этом взгляде, я уже не заметила – уткнулась в телефон.

– Спасибо! Спасибо, уважаемая комиссия, спасибо дорогой Матвей Александрович! – соловьем заливалась главная победительница, Кристина Астафьева. – Я так счастлива, что поеду в Голландию изучать архитектуру! Правда я изначально хотела в Испанию, в Мадрид, но в Голландии тоже очень древняя архитектура…

– Вот и замечательно! – невежливо перебил ее декан до странности хриплым и низким голосом. – Садись, пять, Астафьева. А теперь, я бы хотел пригласить на сцену конкурсантов, которые шли нога в ногу с победителями, но, к сожалению, не вышли на первое место. Максимова!

Я подпрыгнула.

Вся аудитория, все двести с лишним человек, посмотрели на меня – кто сзади, с верхних рядов, а кто спереди – обернувшись.

Вот оно – неадекватное поведение. Началось.

– Слушаю… Матвей, Александрович… – и с опаской подняла глаза.

«Выйди ко мне на кафедру, сними штаны и прогнись!» – сказал его взгляд.

– Выйди к нам на сцену и… расскажи комиссии о своем проекте, – сказал его рот. – Быть может, кто-нибудь учтет твою работу и в последствии сделает вам с напарницей деловое предложение по стажировке…

Члены комиссии смотрели на меня с той же заинтересованностью, с какой очкарик Леша Солнцев из моего детства смотрел бы на боксерскую грушу.

Господи, ну почему я?! Что за совпадение? Может, это магический афродизиак, и опоенный оказывается связанным нерушимыми путами с тем, кто его опоил? Пристал бы вон к Кристине, а мы с Настей сняли бы его позорные приставания на телефон, выложили на Ютуб.

А как теперь его снимать, если в этом порнофильме у меня вторая главная роль?

Судорожно вздохнув, я встала со своего места и пошла к сцене, заранее подтягивая кверху глубокий, треугольный вырез моего джемпера – чтобы не так сильно открывал декольте. Потом махнула рукой – бесполезно.

Подошла к кафедре, прищурилась, ища глазами Настю – но она, бедняжка, наверняка, уже со стула сползла от страха…

– Что делать? – шепотом спросила у декана, встав рядом с ним.

И физически почувствовала его возбуждение. Прям волной окатило – так ему понравился мой двусмысленный вопрос.

– Сказал бы я тебе… – услышала, как, еле слышно, он пробормотал себе под нос.

А вслух ответил.

– Прочитай, пожалуйста, для комиссии синопсис из своего проекта. Он ведь составлен на английском?

– Угу…

Члены комиссии с удивлением переглядывалась – было заметно, что для них мой выход – тот еще поворот. Возможно, мыслями они уже были в кафетерии на первом этаже. А возможно, что и в Голландии.

У меня же мысли были только в одном месте – в том, что у Матвея Александровича пониже ремня. Совершенно не могла ни о чем думать, кроме как… СТОИТ или НЕ СТОИТ?

Передо мной положили лист с моим же синопсисом, и я даже успела мельком удивиться – откуда он у декана? Неужели он все синопсисы с собой таскает?

Но потом удивляться пришлось по другому поводу, и гораздо сильнее. Потому что, невидимая для аудитории и комиссии, за задницу меня вдруг схватила сильная, и даже сквозь ткань джинсов ощутимо горячая ладонь.

Я будто одеревенела вся, не в состоянии ни пошевелиться, ни слово вымолвить. Застыла, как палка – даже руки, держащие листок с английской версией моего синопсиса, дрожать перестали.

– Ну же, читай… – бархатным голосом подбодрил меня декан, как будто ничего особенного не происходило. И сжал мою попу сильнее.

– Уберите руку, – прошипела краем рта.

Ага, как же. Рука не ушла – наоборот, чуть сдвинулась, поглаживая теперь посередке, вдоль шва, разделяющего джинсы на две штанины.

– Читай, Максимова…

О да, теперь я уже не сомневалась в том, что происходит у декана в брюках. Вопрос, что у него в голове? Потому что, если с неадекватного поведения он плавно перейдет на «перевозбуждение, граничащее с помутнением рассудка», нам обоим будет очень плохо.

То есть сначала ему будет очень хорошо, а потом – нам обоим очень плохо…

Подтверждая мои подозрения, в ногу мне ткнулась довольно внушительная эрекция под брюками – Матвей Александрович решил воспользоваться своим положением и близостью ко мне в полной мере. Или просто прятался от возможных чужих глаз за моим бедром…

– Проект состоит из трех частей, – начала я читать, твердо решив не обращать на него внимания и никак не провоцировать. – В первой, мы проводим исследование местности и самого предполагаемого участка для застройки… Во-второй, делаем расчеты механических систем… – я перешла на русский, вопросительно взглядывая на декана, чтоб перевел. – Точнее не мы сами делаем, а предположительно инженеры будут делать, так это… это… многоячейковое жилье… – и я посмотрела на него в ожидании помощи – перевести.

Ага, как же! Переведет он с такими поплывшими глазками. Я сама смотрела на мир сквозь легкую туманную пелену, потому что эта наглая рука уже забралась под джемпер и гладила меня по копчику, норовя залезть глубже, под джинсы.

– В общем, мы с Настей… взяли уже готовые расчеты… из интернета… Нормально же, да…

Я специально спросила это – проверить насколько он в состоянии думать. Потому что, судя по отписке на нашем заваленном проекте, именно это и было причиной нашего фиаско – хоть изначально и обговаривалось, что студенты, не участвующие в совместной программе с инженерно-строительным, могут позаимствовать механические расчеты из одобренных ресурсов.

– Еще как… – похвалил меня декан, протиснулся наконец под … и сжал рукой мою левую ягодицу уже под джинсами. И трусиками.