– Прошу не выражаться, – фыркаю на ее слова, складывая руки на груди.

Я живу почти в центре, дура!

– Ромка мне все о нем поведал! А он не последний человек в мусарне и сразу навёл о нем все справки и предоставил лично мне! – продолжает щебетать и размахивать своими культяпками.

Ох, Ромка… тот ещё жук.

Начальник отдела полиции, чуть за сорок, в меру упитанный, отец троих детей, и с женой в придачу.

Как вам, идеальная партия?

Як и где моя красавица подруга его подцепила – ума не приложу! Наверное, в клубе, как и многих других, но с одним отличием – за этого она держалась крепенько и давненько. Говорит, хорошо иметь под бочком такого персонажа при себе, никогда не знаешь, где может пригодиться.

А по мне, так попахивает нездоровой влюбленностью в старпера!

– А что Ирина Григорьевна?

Мама у Леры далеко не дура, и я уверенна, она знает, что делает. Суперженщина, главный для меня пример по жизни.

– Она сказала, что это не моего ума дело! – верно сказала, подумала я про себя. – И заставляет подписать бумаги, чтобы мои… МОИ акции перешли в руки ее новому муженьку! – задыхается в возмущении, начинает расхаживать по кабинету.

Вот это новость… запахло жаренным, ей богу!

В этой семье всегда все на грани, и я люблю находиться в ней и наблюдать за интересными поворотами событий. Никакие сериалы не нужны!

– Как такое возможно? Причём здесь он и твои акции? – искренне удивляюсь.

– Он теперь главный! Представляешь?! Мать просто взяла и на блюдечке поднесла этому бандиту кресло генерального директора!

Воу. Круто, молодец мужик, ничего не скажешь, сел на шею богатенькой вдове.

Ну так-то все логично, не придерёшься!

Строительная кампания ещё много лет назад перешла Ирине Григорьевне по наследству от ее отца, как полагается. И она, как владелица, имеет полное право делать с ней, что захочется.

Раньше генеральным был отец Лерки, но он умер, и на его место пришёл этот Хайдаров.

Тяжело вздыхаю, не зная, как успокоить истерику подруги, которая продолжала нарастать. Особенно мне не нравятся ее взгляды в сторону мини-бара… это все может плохо закончиться.

– Ты не думала, что ей будет тяжело быть ректором института и управлять целой компанией?! – больше утверждаю, чем спрашиваю.

Да-да, благодаря маме Леры меня взяли в один из лучших университетов, где она была главной! Не то, чтобы я тупая, но своими мозгами я бы не смогла завоевать в нем тёплое местечко.

Увы, берут только богатых деток, ну или вундеркиндов.

А я не отношусь ни к тем, ни к другим. Ни денег, ни мозгов.

– Замуж зачем было за него выходить?! Как она могла променять папу? Я чувствую, что-то здесь не чисто! – она нервно грызёт ногти, а в глазах уже поблёскивают слёзы.

– Чувствует она… – театрально закатываю глаза, – это паранойя. Не подписывай никаких бумаг и все. Да и вообще… какое тебе дело? – встаю с кресла и развожу руки в стороны. – Тебя же не выгнали из хаты, карточку не заблокировали… этого ее – нового мужа, даже дома у вас не бывает!

Вот, кстати, да! Расписались они ещё две недели назад, а я его ни разу не видела, хотя круглосуточно находилась здесь, и днём и ночью… из года в год.

– Вчера вечером перевезли его вещи, пока мы с тобой были у Богатырёва. И мы с ним пересеклись! Он плавал в нашем бассейне. В моём! – припадок подруги медленно, но верно перерастает во всхлипы.

Только не это. Боже! Не сегодня. Валерия Меньшова самая знаменитая плакса во всей округе, она может реветь днями напролёт, из-за разной чепухи.

Подхожу к ней, захватываю в свои медвежьи объятия, кладу ее голову к себе на плечо, и глажу.

– Шшш… мы что-нибудь придумаем… – шепчу ей на ушко.

– А давай… – поднимает на меня свои заплаканные глубокие океаны, – давай как в тот раз со Светкой?! – ее глаза округляются в удивлении.

Светлана – бывшая любовница ее отца, которою мы собственноручно вывели на чистую воду, и представили доказательства Сергею Викторовичу, что она та ещё су… плохая и ужасная женщина!

Меньшова с радостным выражением лица прыжком кидается мне на шею, обвив своими ногами мою талию.

Меня от тяжести ведёт в сторону, я спотыкаюсь о свои ноги, и мы вместе валимся на пол с таким звуком, словно упали не две маленькие девушки, а слоняра в четыреста килограмм!

Ой, кажется, я повредила копчик…

– Мирка, да у тебя одни кости, – пыхтит она, потирая ушибленное об меня место. – Я всегда тебе говорила больше жрать. Чем мужиков привлекать собралась? Хотя вот здесь, – нагло кладёт свои руки на мою грудь, – кое-что да есть! – хищно скалится, смотря с ехидством.

– Вообще афигела, подруга, – бью ее по рукам, и скидываю с себя.

Кости у меня… да, и что поделать?! Не могу я поправиться, ем за троих, а жира не прибавляется вот вообще! Я уже что только не перепробовала: и ела по семь раз в день, и спортом занималась, но все без толку.

Фигура как у пятнадцатилетнего подростка, и единственное, с чем повезло, так это с грудью, она действительна была… и далеко не маленькая! Хоть чём-то меня природа не обделила, единственное имеющиеся оружие!

Однако, даже с этим, казалось бы, достоинством, имелась одна главная проблема – парни все равно на меня не клевали, а все потому что маленькая и незаметная.

Вот не то, что Лера!

Все при ней, все пропорционально: и рост, и вес. На ее фоне я казалась заурядной серой молью.

Я даже молчу о том, что мой парень… ладно, не совсем уж и мой – Богатырёв, на неё вечно заглядывается!

Козёл! Я к нему и так, и эдак, а он и глазом не ведёт.

Мужики! Подавай им моделей Виктории Сикрит, и чтобы ещё умная, и готовить хорошо умела, так Славка мне и сказал:

«Мира, отрастишь себе попу – орехом, и я весь твой»!

Попу ему подавай… а как же человеческие качества? Что уже не канает?

А я же гордая и за парнем бегать не буду, но нравится мне, прям до ужаса, маньячу им уже второй год.

Как увидела, сразу поняла – это любовь с первого взгляда.

Тупой он, конечно, и заядлый бабник института… но кто не без изъяна?!

– О Богатырёве все думаешь? – подруга издаёт смешок, тем самым привлекает внимание.

– Ещё чего, о нем думать, – отмахиваюсь лихорадочно, чуть отворачиваюсь, чтобы эта язва не заметила моей мечтательной улыбки.

Меньшова говорит забыть о нем, не нужен мне такой урод по ее предположению, вот я и не говорю о своих чувствах с ней рядом.

Присаживаюсь удобней на ковре, и пытаюсь рассмотреть свои повреждения. Стесала весь локоть!

– Да у тебя по глазам все видно, – щёлкает она языком. – А хочешь… я тебя с ним сведу? А ты поможешь мне кое с чем, – заговорщически подползает ко мне, и смотрит этими своими щенячьими глазками, которым ни в коем случае отказывать нельзя!

– Ты шутишь?! – поднимаю я крик на весь кабинет. – То есть, ты могла это сделать и раньше, а предлагаешь только сейчас? – обиженно закусываю нижнюю губу и пуляю в неё маленькую подушку, что лежала рядом.

Но заинтересовано приближаю свою моську ближе, чтобы не пропустить ни единого слова.

Сердце уже начало биться в сумасшедшем ритме любви.

– Раньше у меня не было огромного стимула – это во-первых! И я так же уверена, что он не тот, кто тебе нужен. Но! Ради великой цели я готова на многое.

– Что требуется от меня? – сердечко мое тук… тук. Интуиция подсказывает, что грядёт непоправимое, опасное и… запретное.

Мне уже страшно… эти Леркины идеи и планы до добра мало, когда доходят. Обычно мы оказываемся с ней вместе в самой заднице, и барахтаемся там, пока нас кто-нибудь не спасёт.

Но сейчас я уже знала, куда все идёт, и мне это уже не нравилось… но, что не сделаешь ради любви, да?

– Ты поможешь мне… выкурить отчима из нашей семьи. Взамен я из кожи вон вылезу, но сделаю все возможное, чтобы вы со Славкой, – здесь она морщит лицо, – были вместе! Закрепим наше соглашение? – глаза подруги блестят азартом.

Сажусь в позу лотоса и складываю ладони вместе, протяжно вздыхаю полной грудью.