– Пап, ты что? – вскричал Кирилл. – Какой Крым? Я думал, ты отправишь меня в Лондон или в Сан-Франциско….

– Кирюша, – прощебетала, утешая его, мать, – тебе надо закончить школу. Последний год все таки. В Крыму тепло, море.

– Ничего, доучишься в обычной школе. Подальше от тебе подобных мажорчиков! – твердо заключил отец. – Может поохладишься! И под присмотром бабушки. Все, разговор окончен!

Кирилл влетел на второй этаж и хлопнул дверью. Взревев как раненый леопард, он ухнул кулаком о стену так, что лопнула кожа на костяшках, а в стене осталась вмятина, благо стены были не из бетона. Такого он не ожидал. Да, он уже смирился с тем, что придется уехать…Но уехать так!… куда…на деревню к бабушке. Кирилл знал, что это небольшой город в Крыму, где родился его отец, и все же, ему казалось, что его отправили в несусветную глушь. Что он там будет делать? Вести беседы о войне и мире со своей старушкой, попивая чаек с медом и ватрушками? Да он через неделю с ума сойдет от скуки. Там, наверное, и интернета нет…Господи, что же это такое!?

– УУУ! – Кирилл в отчаянии вцепился в собственные волосы и повалился ничком на кровать. Хотелось умереть или лежать неподвижно целую вечность. Отец впервые наказал его так жестоко. Лишил всего – друзей, мотоцикла, школы, врагов, благодаря которым, жизнь приобретала смысл. Шанса, пусть небольшого, что Лиля вернется к нему. С кем же он будет общаться? С крымской гопотой, разъезжающей на «крутых тачках», приводящих в свинячий восторг местных провинциалок?

Он открыл ноутбук и набрал сообщение Вениамину. «Друг, выручай! Предки сошли с ума. Выйти не могу, так что приходи нашим способом. Жду.» Кирилл достал из ящика для белья свернутую веревочную лестницу, снятую когда-то с его бывшей спортивной стенки и припрятанную от родительских глаз, как раз для тайных визитов. Под подоконником для этой же цели был вбит железный крюк, за который эта самая лестница цеплялась и сбрасывалась со второго этажа из окна комнаты Кирилла. Отец с матерью, конечно, заходили в его комнату, но им и в голову не могло прийти заглянуть за письменный стол, стоящий у окна и надежно скрывающий этот самый крюк. О нем знала только Дуся, которая всегда тщательно наводила порядок в его комнате. С Евдокией Кирилл договаривался долго, но к его облегчению, она согласилась не рассказывать ничего родителям. Это был их секрет, а Дусе он доверял, как никому.

Комната Кирилла находилась в правом крыле их большого особняка, как и кухня, и бассейн, и была единственной жилой комнатой в этой части дома. Спальня родителей, отцовский кабинет и две гостевые комнаты были расположены в левой части дома. Окна Кириной комнаты выходили в сад. Деревья и кусты рододендронов хорошо скрывали эту часть дома от посторонних глаз. Проблема была в том, чтобы незаметно зайти на территорию дома и не засветиться на камере. Забор по периметру был каменный и довольно высокий. Перелезть через него просто невозможно. Однако, несколько небольших сосенок росли практически притык к ограде, что навело однажды мальчиков на мысль. Воспользовавшись стремянкой и отсутствием родителей, Дуся была не в счет, он привязал толстую веревку к стволу дерева, так, чтобы ее скрывали пушистые ветки. Когда необходимо было впустить тайного визитера, Кирилл перекидывал веревку через ограду. С другой стороны гость взбирался с ее помощью на забор и благополучно оказывался на территории особняка Давыдовых, минуя камеры. Веревка снова перекидывалась и тщательно пряталась ветками. Оставалось только забраться по веревочной лестнице на второй этаж и через окно влезть в комнату Кирилла.

Веня ответил минут через пятнадцать. Встреча была назначена на восемь вечера. Оставалось подождать каких-то полтора часа.

Время тянулось со скоростью улитки. Кирилл щелкнул пультом от телевизора и растянулся на кровати. На первом были новости. Красивая моложавая ведущая программы говорила что-то о меняющемся административном кабинете главы государства. Кирилл переключил канал. Снова какая-то передача, но явно развлекательного характера. Нажатие кнопки и на экране по ночному шоссе мчатся два автомобиля. Визг двигателей, стрельба….неинтересно. Снова переключил. На этот раз клип английской мужской рок-группы Linkin Park. Он узнал песню. Это была Numb. Пульт был отброшен на подушку. Кирилл подпевал одними губами. Характер песни отражал его состояние. Хотелось закричать, но он только сжимал кулаки и лупил покрывало, на котором лежал.

Рок сменился какой-то попсой, и Кира выключил звук. Он прикрыл глаза и тяжело вздохнул всей грудью. Попытался представить, что с ним будет. Смутно вспоминая интерьер бабушкиного дома, он поморщился. Лет 10 назад они всей семьей навещали ее, гостили несколько дней. Отец еще тогда пытался уговорить ее переехать к ним или хотя бы в Москву, поближе к семье. Бабушка отказалась. Ему тогда запомнился ее характер. Она была тверда и прямолинейна. Разговаривала слегка надменно, особенно с мамой, но к нему была снисходительна и даже угощала конфетами. Он был ребенком 7 лет и понял только одно, мама и бабушка недолюбливают друг друга. В этом скорее всего и была причина ее отказа. С тех пор отец звонит ей пару раз в месяц и передает привет от внука. А он, Кирилл, только пару раз поздравил ее с днем рожденья, и, если честно, плохо помнит, как она выглядит. И вот теперь ему предстоит прожить с ней целый год. Возможно, ей трудно ходить от старости или она болеет, чем обычно болеют старики. Хотя отец сказал, что она еще его переживет, крепкая старушка.

Без пяти восемь звякнул мобильник. Веня прислал смс. Кирилл включил звук у телевизора, затем взобрался на подоконник, чтобы спуститься в сад. Он мог бы и через кухню выйти, но почему то не хотел, чтобы его видела даже Дуся. Через минуту он уже перекидывал веревку на ту сторону забора. Веня был тяжеловат и поднялся с трудом, кряхтя от натуги. Перевалившись через ограду, он подтянул веревку и перекинул ее обратно. Грузно спрыгнув, Веня не устоял на ногах и мешком повалился на землю. Кирилл протянул ему руку. Друзья обнялись, по-братски хлопнув друг друга по спине.

– Слышь, Брат, я уже не 12-летний пацан, чтоб в камикадзе играть, – улыбаясь и тяжело дыша, сказал Веня.

– Спасибо, что пришел, – Кирилл был серьезен и шутку проигнорировал.

– Ого, – Вениамин почувствовал настроение друга, – что, совсем ж..па?

– Пошли, – ответил Кирилл и, оглядываясь по сторонам, повел Веньку к лестнице, висящей из его окна.

В комнате, усевшись по-турецки на полу, друзья принялись обсуждать положение дел. Кирилл изложил отцовское решение о ссылке, после чего, наступило минутное молчание. Каждый думал о своем, переваривая сказанное. Наконец Веня, качая головой, сказал:

– Да, Брат, сурово…

Кира закусил губу и глазами побитой собаки взглянул на друга.

– А почему не в Англию? Отец твой хотел же тебя отправить туда учиться, – с некоторым возмущением спросил Веня. Сам он несколько раз в году летал в Англию к родственникам, в основном на праздники. Но самое главное, как любили говорить его родители, важно быть в языковой среде. При таком раскладе, друзья могли бы видеться, хоть и не так часто.

– Не знаю.. Мать сказала, я должен здесь школу закончить, в России. Хотя, на мой взгляд, какая разница, где ее заканчивать.

– И правда, – закивал Вениамин.

– Ну, я бы понял, если бы он меня в Сан-Франциско отослал, в его закрытую школу для банкирских детей, так нет же…

– Да, бред какой-то.. Даже не знаю, что посоветовать тебе, – развел руками Вениамин. Он понимал, что Кирилл не может ослушаться отца.

– Поговори с ним еще раз, когда немного успокоится. И сам тоже старайся спокойно рассуждать. Если твой отец увидит, что ты истеришь, он только разозлится еще больше. Попробуй убедить его, что ты глубоко раскаялся и готов нести наказание, но лучше бы в Англии.

– Да я уже сто раз себя проклял за это. Все ж нормально было. Отец мотоцикл подарил. Я хотел это отметить немного…

– Ага, перед Лизкой покрасоваться, – заулыбался Веня.