Решив больше не отвечать ни на что, я поспешил к выходу. Мне срочно нужен был свежий воздух, я могу просто позорно свалиться в обморок посреди территории первого отряда. Я ускорил шаг, но у самого выхода меня перехватила… Нацу?

— Вы бледны, господин капитан, — заговорила она мягким голосом. Её улыбка сияла как никогда, глаза светились добротой.

Моё сердце ёкнуло, и я забыл, зачем мне небо даровало лёгкие. Вот она, передо мной, жива и здорова. Прекрасная, родная, так долго мною желанная и так бездарно упущенная.

— Вам нужна помощь.

— Нет… — я сам не узнал своё шёпот. Тело автоматически потянулось к ней — она раскрыла руки в преддверии объятий, и в тот же момент я сжал её так сильно, как только мог. — Мне нужна только ты. Моя Нацу.

— Но это обман, — тихо сказала она. — Меня здесь нет, и ты это знаешь.

— И пусть, — именно в этот момент мне захотелось весьма неаристократично послать куда подальше весь Готей, Сейрейтей, этот чёртов мир и реальность, в которой по воле какой-то там судьбы я вынужден ходить по земле, по которой ныне не ступает её нога.

— Ты должен проснуться, — её руки словно настоящие гладили мои волосы, и мне это нравилось. Как я могу проснуться, если всё моё естество желает забыться в этом сне? Этот фантом слишком жесток со мной. — Бьякуя. Очнись. Капитан Кучики! Вы слышите меня? Бьякуя, очнитесь!

Нацу растворилась, как и мир, в котором мне посчастливилось побывать лишь какие-то мгновения. Я открыл глаза, передо мной находилась рука с ватой, от которой исходил очень резкий и неприятный запах. Её держала взволнованная Унохана. Дальше неё был лишь размытый белый цвет. Я прикрыл глаза, ведь он свет был слишком ярок, и попытался несколько раз их снова открыть. Пока результат был неважный, я всё ещё не понимал, где нахожусь.

— Вы слышите меня?

— Вас и мёртвый услышит, — тихим сухи голосом ответил я и тут же ощутил в горле резь и сухость. — Я попросил бы стакан воды.

— Конечно, — вата исчезла из моего поля зрения и её тут же заменил стакан с такой холодной водой, что я ощутил это на расстоянии десяти сантиметров. Отпив из него, я вновь прокашлялся. Отчего-то чёткость зрения резко возросла, и я осмотрелся.

— Где мы?

— Вы не помните? — Унохана забрала из моих рук стакан и поставила на стол под моим боком и села рядом со мной. — Я пошла за Вами, оставив разбирающуюся с каждым паучком в том архиве Сой-Фон и остальных капитанов. Вы были очень бледны всё то время, что мы провели в том помещении. Я посчитала, что Вам нужно оказать помощь, как видно не зря. Вы лежали у двери к выходу на полу, когда я Вас догнала. Сейчас мы в моём кабинете в моей капитанской квартире. Кстати, Вы весьма тяжёлый, не смотря на обманчивое впечатление, производимое Вашим телом.

— Вы несли меня на себе?

Поразительная женщина…

— Не волнуйтесь, нас никто не видел, — она улыбнулась и, встав из-за стола, прошла к одному из многочисленных стеклянных шкафчиков, находящихся в этом месте.

— Я и не волнуюсь об этом.

— Да, — кивнула Рецу и вернулась ко столу, расставляя там какие-то склянки со странными названиями. — Вы волнуетесь о капитане Урахаре.

— С чего Вы вообще взяли? — умные какие все вокруг. Догадливые. Не их дело это. Я тяжело вздохнул и тут же пожалел об этом — голова дала о себе знать резкой, оставляющей тянущее послевкусие волной боли. Сморщившись, я приложил пальцы к виску и потёр его. — Ауч.

— Я слышала имя. Вы бормотали его в бреду, пока я окольными путями Сейрейтей несла Вас сюда, — безапелляционно заявила она. — Надеюсь, мне не стоит уточнять, кого Вы звали весь этот долгий путь?

— Не стоит.

Она протянула мне смесь чего с чем-то, которую готовила весь свой недолгий монолог, но я решительно отказался от неё отрицательным качанием головы.

— От чего Ваша душа так плачет сейчас? Вы ведь думали об этом. Вы оттолкнули от себя леди Урахару раньше, чем поняли, как сильно Ваше сердце жаждет владеть её. Вам следует вспомнить о той работе над ошибками, которую заставляют делать студентов в Академии духовных искусств после неудачи со сложным уроком, и хотя бы научиться принимать чью-то помощь. Не думаю, что Урахаре-сан понравилось бы то, что от сильного перенапряжения своей головы Вы падаете в обмороки на каждом шагу, — под конец своей слишком поучительной речи она стукнула меня костяшкой указательного пальца по лбу. В точке соприкосновения костей резко возник эпицентр пульсирующей боли.

— Ауч!

— Пейте уже, — она вновь протянула мне бутылёк, который я принял, но не без испепеляющего взгляда в её сторону.

— Я не падаю в обмороки на каждом шагу.

— Конечно, — снисходительным тоном ответила Рецу.

— И об этом никто не узнает.

— Даю слово.

— Тем более Нацу. Ей и так хватит волнения, — я залпом выпил отвратную на вкус жидкость и тут же закашлялся. Унохана решила избавить Готей-13 от главной занозы? Иначе я не вижу смысла в том, что она дала мне самый настоящий яд.

— Вы всё же собираетесь идти за ней? — Рецу забрала у меня бутыль и дала стакан со спасительной водой. Я осушил и его, после чего вопросительно посмотрел на эту странную женщину.

— Что значит «всё же»?

— Капитан Кучики, не поймите меня неправильно. Я не имею ничего против Урахары Нацуми… но вы не можете за ней сейчас пойти, — выражение лица Рецу изменилось. Оно стало холодным и каменным.

— Не поймите меня неправильно, — едким тоном начал я, — но это Вас не касается, капитан Унохана.

— Тогда… Вы не оставляете нам выбора. Заходите, — она сказала последнее слово громче, чем предыдущие свои фразы.

Словно по щелчку двери растворились. В кабинет зашли Зараки и малец Хицугая. С ними были их лучшие старшие офицеры.

— Капитан Кучики, — продолжила Рецу, — по приказу Главнокомандующего Вы отстраняетесь от своей должности и отныне находитесь под домашним арестом.

====== Глаза IV. Пленница предрассудков и лжи ======

Чем ценнее пленник, тем лучше его стерегут

Игра престолов

Я не знаю, сколько проспала. В Лас Ночес была вечная ночь, поэтому в окне за решёткой всё так же светил месяц. Я не чувствовала себя отдохнувшей, но от сна у меня уже болела голова. Встав с постели и подойдя к двери, я решила испытать судьбу и крикнуть кого-нибудь, в надежде, что всё же не одна здесь.

— Эй!.. — звук вышел очень искажённым, ведь в горле стояла засуха. Прокашлявшись, я рискнула позвать ещё раз. — Кто-нибудь! Здесь есть кто-нибудь?

Как по мановению волшебной палочки, дверь отворилась. В проёме стоял мужчина. Яркий свет из коридора заставил меня поморщиться и поэтому первые несколько секунд я не видела лица незнакомца. Отчего я решила, что это вновь пришёл Айзен, но вот его одежда отличалась от той, в которой я видела его в последний раз.

Мужчина, ничего не сказав, вошёл внутрь и произнёс что-то на непонятном языке. Тут же все факелы в комнате загорелись белым огнём, порезав мне глаза своим сиянием ещё раз. Наконец, привыкнув к свету, я смогла осмотреть гостя.

Это был не мужчина, а парень примерно моего возраста. Высокий, крепкий. Черты его лица напоминали мне Айзена, но его волосы были цвета дёгтя, а глаза блестели, точно два изумруда. Его кожа была настолько белой, что, казалось, она была подсвеченной изнури. На лице, если очень сильно приглядеться, можно было заметить небольшую россыпь веснушек.

Он был одет в тёмную водолазку с V-вырезом, брюки со множеством карманов, зауженные с помощью широкой резинки книзу, и берцы. Эти вещи были явно из Мира Живых, что не могло не удивить меня.

Он выглядел расслаблено, осматривая меня холодным взглядом. Этот взгляд напомнил мне о Бьякуе. Сердце неприятно кольнуло от воспоминаний о нём.

— Я… — на первом же слове мой голос вновь сорвался. Я заходилась в сухом кашле, продирая горло.

— Лоли, — он не крикнул, но темноволосая девушка-арранкар с осколком маски на лице, видимо та самая Лоли, вмиг появилась в дверях. Меня пробрало до мурашек от его низкого голоса. Он был почти точь-в-точь как Бьякуи. Ужас какой-то!