В возрасте двадцати двух лет обрела банкай. В том же возрасте Советом 46 было принято решения об ограничении его пользованием.
В возрасте двадцати семи прошла экзамен шестого отряда на пост третьего офицера. Для участия в миссиях уровня D и выше был назначен партнёр — лейтенант шестого отряда Кучики Соджун. Стабильно занимала эту должность более 150 лет.
Начиная с 18XX года начал распространяться слух о помолвке с шестилетним наследником клана Кучики — Кучики Бьякуей. Слух не был ни подтверждён, ни опровергнут как лично, так и членами клана Кучики (примечание: ношение символов клана или помолвочного кольца замечено не было).
В 18XX году по приказу Совета 46 отправилась на миссию в горячую точку Руконгая. Там была атакована женщиной по имени Ренэйт. Бой окончился летальным исходом обеих сражавшихся, однако прибывший на место битвы офицер второго отряда Урахара Киске и тем самым нарушивший запрет Совета 46 о встрече с сестрой, с помощью неизвестного прибора объединил ещё не полностью растворившиеся в воздухе духовные частицы их тел в одно. Получившийся индивид имел внешнее сходство с Урахарой Эрикой в возрасте двенадцати лет; мог разумно мыслить; обладал слабой духовной силой; получил способность Ренэйт к поглощению духовных частиц из внешнего мира и преобразования их в собственное реацу и в кидо; имел занпакто, идентичное занпакто Урахары Эрики. Индивид получил имя Нацуми и фамилию Урахара и был взят на воспитание в семью Сихоин. Совет 46 распространил дезинформацию между офицерами высшего ранга о том, что Урахара Эрика попала под зловредные лучи некой машины и подверглась омоложению.
Комментарий к Глава I. Время правды Йонрю — четыре дракона
Кассиопея A — остаток сверхновой в созвездии Кассиопея.
Йоко — океанский ребенок, уверенный ребенок.
Клан Касумиоджи — высокопоставленная знатная семья из Общества душ. По влиянию она лишь немного уступает четырём благородным семьям.
Клан Цунаяширо — одна из четырёх великих благородных семей Общества душ.
Кастор и Поллукс — альфа и бета созвездия близнецов. Названы так в честь диоскуров из древнегреческой и древнеримской мифологиях. Диоску́ры — в древнегреческой и древнеримской мифологиях братья-близнецы Кастор и Полидевк (Πολυδεύκης, лат. Pollux [Поллукc]), дети Леды от двоих отцов — Зевса и Тиндарея. Диоскуры отличались отвагой, силой, доблестью, всегда сражались бок о бок и не меньше, чем своими подвигами, прославились искренней братской любовью.
Сын Зевса Полидевк был бессмертен и обладал огромной силой, никто не мог тягаться с ним в кулачном бою. Смертный Кастор был искуснейшим возничим боевой колесницы и укрощал даже самых диких и свирепых коней. Вместе с Ясоном Диоскуры участвовали в походе аргонавтов, с Мелеагром — в охоте на калидонского вепря, с Гераклом — в войне с амазонками. Из всех этих походов они вернулись увенчанные славой. Когда Тесей и Пирифой похитили совсем еще юную Елену, братья освободили ее.
====== Глава II. Обнажённая душа во вражеском логове ======
Вбивая гвоздь в душу помните, что даже вытащив его своими извинениями, вы всё равно оставите там дыру, которая будет долго зарастать и мучить своего владельца
Эрих Мария Ремарк
Вопреки своим ожиданиям, я очнулась не в тёмных темницах, прикованная к потолку и стене, а в вполне приличной, просто огромной кровати. Постель была застлана белоснежными хлопковыми простынями, и отделялась от всей комнаты шифоновым балдахином. Сама она (комната) была обставлена довольно просто: диван и кресла у правой стены рядом с большой дверью, комод по левую сторону от кровати, высокий платяной шкаф напротив и одно единственное огромное окно в стене напротив выхода. Круглый блин луны явственно проглядывался сквозь решётки в нём.
Странно. И тихо. И темно.
Я села в кровати — пружины пышной перины мягко скрипнули под моим весом, хрустнули хлопковые простыни. Кожа на спине как-то неестественно неприятно стянулась и заныла, словно сдерживаемая чем-то. У меня было непонятное ощущение, словно бы я была пуста. Меня просто выпили. Сил почти не было. Я потянулась рукой к ноющей голове и… наткнулась на обрубленные короткие волосы.
— Ты немного ошеломлена, не так ли? — прозвучал откуда-то сбоку тихий мужской голос. Вздрогнув, я опустила руку и перевела взгляд в сторону источника звука.
Ну, конечно. Кто, если не он?
— Полагаю, брат не объяснил тебе в чём заключается секрет несокрушимости твоих волос? — проникновенно продолжал Айзен. Я была и вправду ошеломлена, совсем немного, поэтому только отрицательно покачала головой. — Твоя сила, с помощью которой ты поглощаешь духовные силы других существ, нестабильна и неуправляема. Потому что принадлежит не тебе. Наверное, ты уже догадалась, — на его немой вопрос во взгляде я только кивнула. Он снисходительно улыбнулся. — Твоё тело не могло вместить в себя силу той, чьи осколки души ты хранишь в своей, поэтому она окружила твои волосы. Реацу, что покрывает каждый твой волос, была настолько прочной, что даже занпакто Зараки Кенпачи разбивался вдребезги, соприкоснувшись с ней. Но теперь я запечатал твою силу, она больше не вырывается неуловимыми, но весьма мощными потоками из тебя, — он помолчал немного и продолжил:
— Прости за волосы — я просил Лоли лишь подстричь их, а она обкорнала тебя, как мальчугана. Глупая.
Вот что это за тянущее ощущение на спине. Отныне там стоит метка — печать, что сдерживает мою силу внутри моего тела и не даёт ей выхода. Теперь понятно, почему я не почувствовала присутствие Айзена в комнате. Больше я не могу этого делать. Теперь я просто обыкновенная душа, которую переломит любой мелкий пустой пополам. Я ничто, и звать меня в этом месте никак. Я даже права возмутиться не имею.
Мои пальцы непроизвольно сжали одеяло. Я вдруг обратила на них внимание. Они были в бинтах, и бинты тянулись до самых рукавов кимоно, в которое меня одели. Я ощущала, как они стягивают почти всё моё тело. Я прямо как мумия.
Но меня не покидало чувство, что всё это не так уж и плохо. То есть, не худшее, что могло быть со мной, чего я ожидала. Нет пыток, цепей, камер и издевательств. Только невероятно огромная комната, в которой я чувствовала себя, как диковинная зверушка в клетке.
— Почему ты молчишь? — вдруг подал голос Айзен. Я вновь подняла на него взгляд — пустой и тусклый.
— Что ты хочешь от меня услышать?
— Тебе нравится твоя комната? — любезно спросил мужчина. — Кровать удобная? Не хочешь поинтересоваться о своей дальнейшей судьбе?
— Комната прекрасна, — я вздохнула. — Постель мягкая и приятная на ощупь. А о судьбе своей я больше не пекусь. Отныне она вверена тебе, и только ты можешь распоряжаться ей.
— Ты не рабыня и не заключённая, Эрика, — он вдруг назвал меня мои настоящем именем. Это было так неожиданно, что мой пустой взгляд вмиг стал удивлённым и немного шокированным. Я слишком резко посмотрела ему в глаза — в них не было ненависти, коей я ожидала от него. Наоборот, он смотрел на меня с какой-то умиротворяющей улыбкой и спокойствием, а его тёмные глаза излучали тепло. — Я хочу помочь тебе. Вернуть твоё тело и исцелить душу. И вернуть Ренэйт.
— Прости, но мне кажется, она не очень этому обрадуется… — слишком нагло для той, кто является пленницей в руках такого жестокого человека, ответила я и тут же прикусила язык. Я не боялась смерти, но мне хотелось, чтобы тогда, когда она придёт за мной, я испытала как можно меньше боли.
Вопреки моим опасением, Айзен не взбеленился, не накинулся на меня с кулаками или занпакто, даже не выстрелил в меня никаким кидо. Лишь вновь как-то грустно усмехнулся.
— Почему ты так считаешь?
— А ты как думаешь? — я перестала контролировать свой язык, яд так и сочился из меня. Ненависть просыпалась во мне, хотя ещё минуту назад я ничего и ни к кому в целом мире не ощущала. — Ты уничтожил её душу и разум своими пытками, издевался, резал, бил, и всё оправдывал своей якобы любовью! Ты просто монстр!
— Это она тебе это сказала? — спокойно, со смешинками в глазах продолжал спрашивать меня Айзен. От его тихого вкрадчивого тона я вновь смутилась.
