— Елена? — не веря собственному слуху, переспросил Кучики. В его памяти всплыл размытый образ маленькой зашуганной и побитой жизнью белокурой девочки, чьё лицо он давно позабыл.
— Да, — Каониси пожала плечами, так больше и не посмотрев на собеседника. — Обычное имя для той провинции на границе с Рóщией{?}[так звучит Россия (ロシア) по-японски], где я родилась и умерла, будучи живой.
— Капитан Кучики! — вдруг позвала Исане. Бьякуя готов был поклясться, что услышал еле слышный выдох облегчения со стороны Елены. Оба повернулись в сторону лейтенанта четвёртого отряда, которая вместе с уже излечившимся седьмым офицером сидел около Рукии. — Она приходит в себя!
Бьякуя направился в сторону подчинённых, кинув взгляд на Каониси, когда уже был около них. Девушка положила руку на грудь, большим пальцем потирая место напротив сердца, будто то у неё болело. Сгорбившаяся хрупкая фигурка сквозила печалью и неким отчаянием.
— Ты можешь излечить её ноги? — почти неслышно спросил капитан у Котецу, чтобы Елена не услышала его. Лейтенантша скрыто посмотрела на незнакомую, но уже сильно заинтересовавшую её леди, ведь с ней так свободно общался мистер лёд Сейрейтея всех времён, особенно в последнее время. Бьякуя переваривал из женского пола в последнее время только собственную сестру и, отчего-то, лейтенанта десятого отряда, а тут такой свободный, открытый и долгий, что не менее важно, диалог с первой встречной.
— От неё совсем не исходит реацу, — покачала головой Исане, вернув взгляд на свою пациентку — Рукию. — Боюсь, кайдо здесь бессильно.
— Я так и думал, — почти вздохнул с почти разочарованием капитан, и они закрыли тему о ранах Каониси.
Вопреки радостным возгласам и положительным прогнозам от Котецу, Рукия кое как открыла глаза только спустя час. В это время Бьякуя стоял невдалеке, всматриваясь в горизонт, Елена гладила своих задремавших друзей, а Исане и Ханатаро сидели подле раненой и восстанавливали её силы при помощи кайдо.
— Слава Ками, она, наконец, очнулась! — облегчённо и радостно воскликнула Котецу, привлекая к себе внимание Каониси. Девушка, забыв о собственных ранах, подорвалась с места и, хромая на обе ноги, поспешила к лежбищу Кучики-младшей.
— Лейтенант Котецу? Ханатаро? — с сухим и потрескавшихся губ Рукии сорвались вопросы, как только она перед собой увидела коллег. Их не было в Уэко-Мундо, когда она потеряла сознание после битвы с Лжекайеном. — Как вы… тут оказались? — она решила присесть, но заботливые руки лейтенанта четвёртого отряда тут же попытались вернули её в лежачее положение.
— Мы ещё не излечили Ваши раны, так что лежите спокойно! — с упрёком в голосе, но всё равно мягко и учтиво произнесла беловласая девушка.
— Она права! — заступил за старшую по званию Ямада. — Вам лучше не вставать!
Однако Кучики не слушала их, всё равно принимая положение сидя. В этот момент до них наконец-то добралась Елена. Девушка буквально упала перед Рукией на больные конечности, но даже не пикнула от этого — лишь взбудоражено схватила плечи маленькой синигами, немного встряхивая её.
— Слава Королю душ, ты жива! — в голосе незнакомки для Кучики-младшей звучала огромное облегчение и радость за то, что она не покинула этот бренный мир. Сиреневоволосая даже порывисто обняла её, почти сразу же отстраняясь.
— А ты… ты кто? — спросила с подозрением и непониманием Рукия, пытаясь понять, не пропало ли что из её памяти. Эта то ли арранкарша, то ли кто-то ещё вела себя странно — так, будто знала её всю жизнь и очень волновалась за её самочувствие. Но в голове Кучики даже ничего не шевельнулось, сколько бы усилий она не предпринимала, чтобы откопать в воспоминаниях весьма необычной образ незнакомой леди.
— А… — будто что-то вспомнив, разочарованно выдавила из себя девушка, убирая свои руки с плеч Рукии. Она ещё некоторое время не знала куда их деть, поэтому они висели в воздухе несколько секунд, после чего нашли место на её коленях. — Да так. Никто, — Елена горько усмехнулась, чем вызвала сочувствующие взгляды со стороны Исане. — Я Каониси Елена, приятно познакомиться.
— Кучики Рукия… — смущённая поведением девушки в маске, пробормотала почти под нос Рукия.
— Эта девушка хотела обменять свою жизнь в обмен твоей у Септимы эспады, — словно в защиту Каониси раздался мерный бесстрастный голос со стороны всё это время молчавшего капитана шестого отряда. Все четверо обратили внимание на него, хотя мужчина даже не повернулся к ним лицом.
«Так он слышал наш разговор?..» — Елена почувствовала, как в её груди разлилось что-то тёплое, будто этот холодный человек вновь обнял её своими горячими руками.
— Бьякуя? — удивлённо произнесла Кучики-младшая, в конце слова переходя на тот шёпот, который обычно заставляет задыхаться от шока и волнения. — Нии-сама?
— Молчи, — грозно, хотя и не меняя тона голоса, произнёс капитан, чуть поворачивая корпус в сторону четвёрки. — Ты не слышала приказа лейтенанта Котецу? Не двигайся, пока тебя полностью не излечат.
— Нии-сама. Твой хаори…
— Это не важно.
— Ты ранен!
— Я же сказал — это не важно, — буквально отрезал Кучики. — Просто лежи и набирайся сил.
— Но для твоей сестры это важно, — с упрёком в голосе, сказала Елена, хмуря лицо под маской. Рукия удивлённо посмотрела на неё — никто и никогда не перечит её брату. Кроме, конечно, Нацуми. И Ичиго. К тому же Каониси обращалась на «ты» к её высокоуважаемому брату, и тому, кажется, было плевать на это. — Она беспокоится за тебя, а ты ведёшь себя так отстранённо и холодно. Все мужчины вашего положения не задумываются о тех, кого ранят своими словами и поступками? Или эта такая традиция в вашей семье? Если бы мой брат был ранен, я бы места себе не находила.
— У тебя есть брат? — участливо спросила Рукия. В неё проснулось какое-то необъяснимое любопытство к этой девушке. — Как ты вообще тут оказалась? Кто ты такая?
— Её похитили из Общества душ, — вместо Елены ответил Бьякуя. — Как только мы отыщем Иноуэ Орихиме и Нацу, она вернётся с нами.
— Так Нацу… С ней всё в порядке? Как она себя чувствует?
— Да, госпожа Урахара жива и здорова, — прощебетала Каониси. — Её охраняют почти так же, как госпожу Айзен, поэтому ей ничего не угрожает. Многим она полюбилась в замке, лишь «сошки» недовольны её присутствием. Ну и, конечно, Улькиорра-сан. Он её с самого начала отчего-то невзлюбил. Поговаривают, это из-за того, что его отца убил её отец и что она с братом забрала душу его сестры, чтобы выжить самой.
— Улькиорра? — переспросил Кучики. В его голове тут же мелькнул образ бледного худощавого и черноволосого парня с зелёными подтёками на лице, закутанного во всё белое. Следом за ним он вспомнил залитую собственной кровью белокурую девушку, без сознания лежавшую в его руках, в то время как на лице арранкара застыло выражение вселенской пустоты и апатии.
— Ну да, — спокойно пожала плечами Каониси, будто не замечая потемневшей ауры от капитана шестого отряда Готей-13. Зато заметила Рукия, которую уже насильно уложили обратно на подстилку.
— Ты знаешь его, нии-сама?
— Это тот арранкар, который схватил Нацу, когда Ичимару напал на её отряд в горах, — уже почти успокоившись, ответил Кучики. Елена как-то резко повернула в его сторону голову и смотрела несколько долгих секунд пронзительным взглядом сквозь маску.
— Поразительная память… — наконец выдала она восхищённым голосом. — И ты так долго помнишь его имя, хотя слышал лишь раз?
Подняв бровь, Бьякуя вопросительно посмотрел на девушку, будто ожидая объяснения её словам, показавшимся для него как минимум странными. Остальные синигами тоже смотрели на девушки непонятными взглядами, хотя она ничего необычного не заметила в своей речи.
— Ну то есть… уже месяц прошёл, как в Лас Ночес привели госпожу Урахару, — почти оправдывающимся тоном, пояснила свои восхищения Каониси. Кажется, после этого все расслабились.
— Я просто злопамятный, — как-то слишком неожиданно завил Кучики, чем заслужил странные взгляды от офицеров четвёртого и тринадцатого отряда в теперь уж в свою сторону. — Этот… Улькиорра — брат Ренэйт? — вдруг сменил тему Бьякуя. Он был немного ошеломлён вскрывшимися подробностями и слегка сердит на Елену, что она не говорила ему об этом ранее. Только потом он понял, что она не могла ответить только потому, что он не спрашивал.
