На дом напали орки. Барда, отлучившегося до этого, до сих пор не было, гномы отбивались одни, кидая в непрошенных гостей всё, что только находили. Гоблины полезли отовсюду: из дверей, окон, даже крыши! Айнэ кое-как слезла со стола и «спрятала» Сигрид и Тильду за собой, выступая вроде живого щита, схватив со стола нож. Орки лезли и лезли, так и норовя проткнуть всё, что движется. Девочки кричали, цепляясь руками за полы платья дрожащей от яда эллет.
— Всё хорошо! — старалась заглушить лишние звуки эллет. Ещё один орк сломал крышу и приземлился прямо на стол, на котором недавно лежала Айнэ. Девочки завизжали сильнее, эльфийка же одиним молниеносным движением вспорола живот угрожающего детям ятаганом уродца. Холодный пот стекал по вискам девушки, она держалась из последних сил. Нож так и остался в туше гоблина, теперь защищаться было нечем, но она продолжала прятать за собой Сигрид и Тильду, пиля яростным взглядом орка, бегущего прямо к ним.
В это время на пороге хижины показалась огненная шевелюра, а гоблина, которой уже был в метре от девушек, проткнула изящная эльфийская стрела, пропевшая высоким звуком в полёте. Тауриэль вырезала одного за другим орков не щадя никого. Из разлома в крыше вылез Леголас и начал отстреливать врагов. По оружию в его руках Айнэ сделала вывод, что стрелял он, а не её подруга, как ей изначально показалось. Сил на мысли у неё почти не оставалось, девушка даже не заметила опасность с правой стороны. Опомниться ей дал резкий вскрик девочек за спиной, блондинка кинула быстрый ошарашенный взгляд на врага и тут же отворотила лицо, стараясь прикрыть его ладонью, но от дочерей Барда не отошла, оставаясь на месте, защищая их. Тут же орку прилетело в голову стрелой Аранена, лишь только он занёс ятаган над Первозданной. В этот момент эллет снова потеряла сознание, падая в заботливые руки дочерям Барда. Фили кинулся прикрывать их.
Вскоре орки начали отступать, пока, наконец, вовсе не ушли.
— Вы всех их убили! — Баин восхищённо смотрел на принца Лихолесья и его помощницу.
— Придут ещё. Тауриэль, забирай её и идём! — Аранен направился в сторону двери.
В этот момент Айнэ снова вскрикнула и затряслась. Леголас обернулся и посмотрел на бледную, покрытую испариной эльфийку.
— Что с ней? В таком состоянии мы не можем её взять… — принц нахмурился тяжёлым взглядом смотря на рыжеволосую подругу.
— Леголас! Она отравлена ядом! Мы не можем её бросить!
— В таком состоянии мы лишь подвергнем её риску! Орки не станут церемониться с больной, учитывая то, как яро они пытались зарезать её.
— Ты хочешь бросить её! — осуждающе крикнула Тауриэль.
— Нет! Я хочу защитить её!
— Она умрёт здесь раньше, если мы не выведем яд! — стояла на своём лучница.
— Н-нет яда! О-огонь! — Первозданная лежала пластом на полу, её голову Фили уложил на колени, а руку крепко сжимал Кили. Ноги беспорядочно метались по полу, спина выгибалась, девушка извивалась подобно змее, не до конца осознавая, что это никак ей не поможет. Её пустой взгляд зацепился за образ Леголаса, стараясь удержаться хоть за что-то. Но принц, не имея сил выносить смерть эллет резко отвернулся, и глаза больной снова поблёкли. Мир для неё потерял свою четкость, сливаясь в одно серое пятно.
— В пророчестве сказано, сорок лет ещё поживёт, — выразительно посмотрев на подругу, Трандулион выбежал из дома. Весь вид его говорил о том, что отказа он не потерпит. На пороге эльф встретился с Бомбуром, изрядно подивившемся встречи с Араненом и его помощницей. Тауриэль подскочила к дворфу, выхватывая найденную им траву из рук.
— Я могу спасти её!
Леголас ничего не сказал, лишь растворился в темноте улиц.
Приказывая Кили, Фили и Глоину уложить девушку на стол, Тауриэль наказала Тильде принести воды. Вымочив растение в миске, лучница растёрла его в руках. Дело за малым, эллет сдёрнула рукав, обнажая рану. Серые грязные бинты в месте ранения пропиталась кровью, уже начавшей окрашиваться в чёрный. Тауриэль ужаснулась. Нашёптывая эльфийские заклинания, она приложила листья к ране. Айнэ снова задёргалась и начала кричать ещё сильнее. Сигрид и Тильда тоже подбежали, пытаясь хоть как-то помочь.
Спустя пару минут, пока Тауриэль взывала к духам, тело наречённой засветилась благословенным светом, кровь вернула себе алый цвет и вскоре перестала течь вовсе, дыхание выровнялось, температура упала, взгляд вернул себе живой блеск. Всё это происходило буквально на глазах.
Находясь на границе между жизнью и смертью, Айнэ услышала голос. Голос, что был ей так знаком, но вспомнить его она не могла. Голос, пропитанный болью и злобой.
Его шипящий голос.
— Я — это огонь… Я — это… смерть…
Комментарий к Глава VIII
Сегодня коротко и без иллюстраций, автор в депрессухи, а это единственная написанная работа
========== Глава IX ==========
Tenna’ telwan, mellon
Если у тебя хватит смелости, чтобы сказать «прощай», жизнь наградит тебя новым «привет».
Пауло Коэльо
— Смауг! — Айнэ открыла глаза, и резко села. Голова немного кружилась, но боль почти ушла, оставляя после себя лишь неприятные ощущения от пробитой в руке раны. Девушка спешно осмотрелась по сторонам, словно желая убедиться в том, что она всё ещё в доме Барда. Рядом стояли встревоженные гномы, дети лодочника, через секунду в дом вбежала Тауриэль.
— Айнэ! Как ты, девочка моя?! — рыжеволосая со слезами радости на глазах порывисто обняла подругу.
— Светлячок! Мы уж думали ты уже того самого… — Глоин не смог сдержать широкой улыбки, как и остальные дворфы.
— Не дождётесь! Пропадут ваши гномские задницы без меня, — Айнэ хитро осмотрела друзей и тут же разразилась смехом. Её подхватили и остальные.
— А где Торин и другие?
— Они… уплыли в Эребор, — Кили удручённо посмотрел в окно. Эллет словно потеряла дар речи. В Одинокой горе уже долгие годы спал Смауг, и если гномы пробрались туда, не миновать беды.
Словно в подтверждение мыслей эльфийки, снаружи забили колокола. Первозданная вскочила со стола и выбежала на порог хижины. Весь город засуетился, люди стали поспешно собирать вещи и кидать их в лодки, кто-то решил уплыть налегке. В небе над Эсгаротом пролетела огромная тень, напоминающая крылатого ящера.
— Быстро! Уходим! Вам надо покинуть город!
Не обращая внимания ни на чьё ворчание, Тауриэль и Айнэ вытолкала детей вместе с гномами на улицу и усадила в лодку. Над ними снова пролетела тень, но уже гораздо ближе. Через секунду на город обрушился огненный поток. Люди закричали, кто-то от боли, кто-то от страха. А дракон останавливаться не собирался. Сделав ещё один крюк в воздухе, он возвращался в Озёрный город. На этот раз удар пришёлся как раз в ту улицу, из которой минуту назад выплыли гномы и эльфийки.
Судно встретилось с целой ладьёй бургомистра, но паруса там не было, хотя учитывая, что в городе нет ветра, это понятно. Оно было перегружено золотом и всяким прочим добром, от чего при столкновении некоторые драгоценности просыпались в воду. Властитель Эсгарота чуть не прыгнул сам за ними в воду. Тауриэль проводила их лодку презрительным взглядом.
Дракон всё снова и снова выпускал залпы раскаленного дыхания. Весь город пылал, его очертания размывались, дым слепил глаза.
— Нет! Так нельзя! — Айнэ вытащила из-под платья кинжал Аранена и, не дожидаясь удивлённых и разгневанных голосов друзей, выпрыгнула из лодки и понеслась по пылающим улицам к колокольне — самому высокому зданию города. Дракон бушует, и остановить его может лишь его хозяйка. И хотя Наречённая не совсем была уверена в том, что в книге пророчеств, дарованной ей Владыкой Элрондом, сказано о ней, она не могла позволить лютовать Смаугу и дальше.
Она бежала, по пути обрезая клинком юбки платья, ведь его полы уже горели. Как только надоедливая ткань утонула в ближайшей канаве, эллет почувствовала огромное облегчение. Благо всё это время под платьем были штаны.
Где-то недалеко, сверху, эльфийка заметила движение. Бард убегал от дракона по крышам, уворачиваясь от его огня. В руках его был лук, а за спиной колчан.
