– А что, если так? – С вызовом улыбнулся Туз и тут же получил смачного "леща" от долговца.

– Очнись, дурень. Это тварь тебе мозг крутит. Вся твоя ненависть, злость – это иллюзия. А не прекратишь, то придётся тебя того… вырубить. – И Шустрый с нескрываемым удовольствием отвесил ему ещё одну пощёчину.

Туз направил на него ствол.

– Да я, вас, "долганов", терпеть не могу. Вы мне всю жизнь сломали. Не виновата тварь. Это я хочу Вас прибить, я!!! За то, что вы, козлы позорные, моего Батю убили. Он у меня реальным пацаном был, пока Вы его в Тёмной долине не "грохнули". Чтоб Вас, нахрен, говном завалило… И Мут этот ваш – "правильный сталкер", миротворец чёртов. Аж бесит. Загасить его что ли, вам всем назло?

– Эй, чувак, не глупи, – поднял руки вверх Шустрый. – Мы не желаем тебе зла. За Батю – прости. Это интересы "Долга", а не наши лично. Мы твоего отца не убивали.

Тем временем его напарник – Карась – аккуратно и бесшумно двигался со спины к Тузику, с намерением обезвредить его.

Всё кончилось довольно быстро. Пока Шустрый заговаривал сталкера, Карась подкрался сзади и применил удушающий приём. Тузик мгновенно осел в медвежьи объятья "долговцев".

Мут же тем временем отполз поближе к стене, прикрывая себе тылы. ПНВ разбился при падении, и сталкер натужно прищурившись, беспомощно вглядывался во тьму. Твари видно не было.

Итого, из всего отряда осталось трое.

Карась уже хотел сделать шаг в помещение столовой, но Шустрый его предостерёг:

– Смотри! После того, как Мут влетел в комнату, аномалия схлопнулась. Похоже, теперь прохода нет.

И действительно, весь проём входной арки заняло бензиновое, фосфоресцирующее во тьме "нечто". Аномалия вела себя, как живой организм, тянула свои «щупальца» к Муту… Почуяв это, он вздрогнул и неуклюже отполз в сторону.

Нога саднила, губа разбита. К тому же сталкер довольно сильно ушибся о разбросанные по полу обломки мебели.

– Ну, ты там как, бродяга? – Послышался сквозь преграду глухой голос Карася.

– Пока держусь, твари не видно. Скорее всего, она скрылась в подсобке. Посмотри карту. Кажется, столовая соединяется с соседней галереей через смежные помещения.

– Так и есть, – не долго думая, отозвался Карась. – Никуда не уходи. Мы уже спешим к тебе… И оба "долговца" скрылись из виду.

Сталкер привалился к прохладной стене. Голова болела. Вокруг не видно ни зги. Только тусклый, нестабильный свет аномалии изредка озарял обломки на полу. Всполох – темнота. Мерное гудение, новый всполох. Сталкер прикрыл глаза. "Ненадолго, всего на минуточку, – подумал он. – Пока жду ребят". Тем временем, аномалия стала вести себя еще более агрессивно, и Мут, встрепенувшись от её "прикосновений" даже усомнился, а не живая ли она?

Границы ее постепенно сдвигались, становясь более плотными. Внутри, как будто образовался вакуум. И в нём двигалось нечто, похожее на бензиновый туман. Это заставляло Мута отсаживаться всё дальше, пока он не очутился у самых витрин бывшего "холодного цеха", за которыми некогда прятался кровосос.

"Ну просто "нифига-себе"… Пси-кровосос. Расскажешь кому, они не поверят", – крутилось тем временем у сталкера в голове.

Сознание постепенно уплывало. Чувствовались приятные лень и отупение, как после сытного ужина. Не в силах больше сопротивляться, Мут провалился в лёгкую дрёму. Сквозь неё, будто через слои ваты, послышались легкие шаги.

«Наверное, ребята меня нашли, – подумалось Муту. Осознав это, он окончательно успокоился и ненадолго уснул. Ему снилось тёплое дыхание на щеке. – Возможно, я уже наверху – это тёплый ветерок щекочет кожу… Или ещё лучше: Элли сейчас поцелует меня, и я проснусь, как в сказке."

Мут расплылся в блаженной улыбке, открыл глаза и увидел Элли. Она улыбалась: молча, понимающе.

– А где Бесо, Вован и остальные? Их нашли, их вытащили, да?

Элли лишь улыбнулась чуть шире и утвердительно кивнула. Мут потянулся к ней, чтобы поцеловать и почувствовал отвратительный, сладкий запах её духов.

"ДухИ, в Зоне?" – зашевелилось недоверие где-то в глубине его души.

"Спи, спи…" – Элли погладила сталкера по голове, он расслабился и провалился в глубокую дрёму, без сновидений…

***

Очнулся Мут внезапно, будто водой окатили. Попытался встать, да так и не смог. Тело не слушалось. Навалилось дикое бессилие, от которого мгновенно бросило в холодный пот. Сердце барабанило в районе ушей, в горле стояла мерзкая горечь…

Отлежавшись несколько минут и придя в себя, сталкер аккуратно привстал, тщательно выверяя каждое движение, и внимательно огляделся вокруг.

Ничего необычного – полутёмная, тесная, душная комната. Мебель аккуратно составлена вдоль стен. С потолка свисают аномальные разрастания в виде огромных, причудливых, кристаллических сталактитов. Они-то и дают приглушённый, желтовато-коричневый свет, будто лампочку вставили в пивную бутылку.

– Внимание, отвечают знатоки. Вопрос: где я? Первый, но не единственный.  – По привычке заговорил Мут шёпотом вслух. Он всегда так делал, когда смысл ускользал от него. – Ничего не помню… даже своего имени… И вообще, каким образом я мог тут очутиться? Точно знаю лишь одно – я в Зоне Отчуждения. Хорошо… – Он медленно выдохнул, и откинулся на пол, закрыв глаза. – Уже зацепка. Помню, что я был не один, и мы попали под выброс. Помню запах женских духов. Удушливый, сладкий, жалящий, как кобра. Ещё припоминаю капитана «Долга» – Бесо – улыбчивого грузина с резкими манерами. Кстати, где он?

Когда глаза привыкли к полутьме, Мут принялся рассматривать мебель, пытаясь вспомнить хоть что-то из своей прежней жизни… И наткнулся взором на тюки, беспорядочно раскиданные на полу.

Аккуратно подполз к одному их них, размотал… И… «Мать моя, женщина!.. Это не тюк, а настоящий саван». Из него на Мута уставилось бледное и осунувшееся лицо мертвеца. Запавшие глазницы, полуоткрытые веки. Ощупав запястье, Мут попытался прочувствовать пульс – никаких шансов. Но трупное окоченение ещё не тронуло беднягу, значит, почил он недавно. Лицо и шея обезображены страшными ожогами в виде пятиконечной звезды… Кто его так?

Пошарил по карманам сталкерского костюма. Улов невелик, но все же. С покойника Муту достались охотничий нож (припрятанный в сапоге), полупустая коробочка патронов 9*18 и шоколадный батончик.

Хорошо, что Зона начисто выбивает из людей всякую брезгливость. Иначе, тут не выжить. Шоколадка позволила сталкеру немного подкрепиться и дала энергию для работы мозга.

Мут нетерпеливо надкусил батончик, и ощутил странную дрожь в теле, похожую на наркотический отходняк. Тело затрясло, как с похмелья. Мышцы разболелись. Глаза заволокло туманом… Организм затребовал свою норму воды. Почти на грани обморока, раздумывал Мут о заветной влаге: «Тёплой, простоявшей полдня на открытом солнце; несвежей из стоялого озера; колодезной или из бочки… Да хоть какой бы водицы тут отыскать!..»

Привалившись к стене, Мут дал себе время. Голова кружилась так, что с места не сдвинуться.

Отключившись ненадолго, сталкер впал в забытьё. Но когда очнулся, он мыслил почти ясно. И все же реальность нет-нет, да ускользала от него. Не в силах сопротивляться жажде, Мут шарил взором по комнате. И неожиданно разглядел ещё один свёрток. Скорее всего, такой же – с начинкой из человечины.

Развернув ткань, он увидел молодого парня с очень правильными, даже картинныи чертами лица. Незнакомый сталкер с нашивками «вольных». На вид – двадцать пять или тридцать. Сильная небритость говорит в пользу затяжного рейда. Или он долгое время провёл в плену – одно из двух.

Тщательно обшарив карманы брюк, Мут не нашёл ничего полезного и даже расстроился. Зато в разгрузке обнаружилась заветная фляга с водой. Сделав несколько жадных глотков, он внимательно рассмотрел лицо покойного. Кожа бледная, желтоватая, как пергамент, но без синюшности и трупных пятен. Никаких следов окоченения. Тогда сталкер решил прощупать пульс. Слабый, прерывистый, но все же имеется.