В ответ послышалось невнятное бормотание, голоса начали удаляться и Элсаелон уже больше догадывался по обрывкам слов, чем действительно слышал, о чем идет речь.

– Принца нельзя устранять, тогда на престол взойдет принцесса, а этого допустить никак нельзя, – снова раздраженный женский голос.

– Согласен, нам нужен слабый принц, а не сильная принцесса.

Еще несколько невнятных фраз, и голоса полностью затихали. Принц больше ничего не смог расслышать. Но того, что он уже услышал было достаточно, чтобы начать опасаться не только за свою жизнь, но и за жизнь сестры.

Его первоначальный план о том, что нужно сорвать отбор, показав себя неинтересным для брака кандидатом, казался все более привлекательным. Но тогда под удар может попасть сестра. Принц решил при первой же возможности обсудить все, что он подслушал, с Раениссой и предупредить ее о грозящей опасности.

Убедившись, что больше никого поблизости нет, Элсаелон выбрался из укрытия и пошел к себе, стараясь ступать как можно тише и не попадать в свет фонарей. К счастью, никто не заметил его позднего возвращения.

Оказавшись в своих покоях, эльф запер дверь и активировал магический светильник, чтобы наконец изучить книгу, которая чудесным образом попала ему в руки. Это был довольно древний и очень пыльный фолиант. Создавалось впечатление, что сначала книгу спрятали второпях, а потом просто позабыли о ней на долгие годы.

Осторожно листая ветхие страницы, принц нашел нужную и погрузился в чтение. К его разочарованию, это были не четкие инструкции, а рассуждения об особенностях и ограничениях осознанных сновидений. Они считались логичным продолжением способности многих эльфов общаться на расстоянии, передавая друг другу голосовые послания. Также эти практики были сродни пространственным перемещениям, только физическое тело оставалось на месте.

Отмечалось несколько ограничений, которые накладывались на инициатора сновидения: он должен был добровольно отказаться от слуха, зрения или осязания при общении с тем, кого призывает в свое видение. Закончить общение с призванным собеседником можно путем снятия ограничения. Если изначально один собеседник не видит другого, то завершить сон можно взглянув в глаза. Если же зрительный контакт есть, то нельзя дотрагиваться.

Элсаелон задумался, вспоминая встречу с Катериной. Во время видения она не смотрела на него, и морок развеялся, стоило ей повернуться и взглянуть ему в глаза. Если она выберет то же ограничение в следующий раз, то он сможет дотронуться до нее.

Было уже очень поздно, когда принц закончил изучать книгу и отправился в постель, надеясь использовать добытую информацию как можно скорее.

***

Снова берег моря. На этот раз под ногами теплый золотистый песок, закатное солнце катится к горизонту, заливая все ровным розоватым светом. Широкий пляж без единого камня или выступа насколько глазу видно, золотой, но и немного оранжевый из-за вечернего солнца.

Катерина прошлась по мокрому песку, оставляя цепочку следов. Мелкие волны едва дотягивались до ее ног, несмело касаясь пальцев, кропили щиколотки теплыми брызгами. Пейзаж, безусловно, красивый, но абсолютно иллюзорный.

Катерина отошла от кромки воды на несколько шагов и села, любуясь закатом. И своими следами на песке. Следы придавали карамельно-конфетному виду немного реальности. Она не знала, сколько придется ждать, и появится ли эльф. И как вернуться назад, если он не придет. Спустя несколько минут она услышала шаги, хотя песок старательно глушил звуки. Сердце радостно подпрыгнуло и сделало кульбит. Она больше не была одна в своем видении.

– Моя Госпожа, ты звала меня?! – этот горячий шепот сводит с ума и заставляет вспыхивать и гореть ярче, чем заходящее солнце.

– Я скучаю по тебе…

– Я тоже. Безумно, – прерывистое дыхание эльфа слышится над самым ухом. – У меня есть сюрприз. Закрой глаза.

Катерина послушно прикрыла глаза, и на них опустился шелковый черный платок, полностью закрывающий обзор.

– Если ты не будешь меня видеть, я смогу до тебя дотронуться, – прошептал эльф и, не меняя положения, мягко коснулся губами впадинки на шее, где так отчаянно бился пульс. Видение не распалось, а ощущения стали в тысячу раз острее.

– А ты… видишь меня? – спросила Катерина еле слышно.

– Да, вижу, – говорит он, слова его путаются в волосах, отзываясь эхом глубоко внутри. – И ты – самое прекрасное видение. Мой самый сладкий сон, от которого не хочется пробуждаться.

Елисей не торопился. Он стоял на коленях позади Катерины, сидящей на песке и с упоением покрывал поцелуями девичью шею, то поднимаясь к чувствительной ямочке за ухом, то опускаясь до ключицы.

Они все еще были здесь, все еще реальны и осязаемы. И эльф решил продолжить. Его руки упоительной тяжестью легли на талию Катерины, а она откинулась спиной ему на грудь, чтобы насладиться ощущением того, что он снова рядом. Елисей скользнул рукой к волосам, позволил пальцам заблудиться в длинных локонах, а затем мягко потянул за них вниз, чтобы она, запрокинув голову, подставила свои губы для жадного поцелуя.

Ощущения были острыми, совершенно реальными. Живое тепло тел, запахи и соленый вкус слез на щеках. Мягкие губы эльфа собрали каждую слезинку, сбежавшую из-под платка на глазах Катерины.

– Не плачь, я обязательно найду способ выбраться, – шептал Елисей.

– Как бы я хотела остаться с тобой здесь и не решать никаких проблем, – отозвалась девушка.

– Это не выход. Это место создано для общения, а не для жизни. Мы не сможем вечно прятаться от реальности, – Елисей нежно целовал каждый пальчик на ее руке, немного отстранившись, чтобы можно было видеть любимое лицо, хоть и наполовину прикрытое повязкой.

– А что происходит в твоей реальности? – спросила Катерина, нежась в его объятиях.

– Приехала моя сестра Раенисса. Она сейчас наследная принцесса и прекрасно справляется со своими обязанности. Поэтому, я надеюсь, что отец передумает на счет своих планов на меня.

– Каких планов?

Эльф медлил с ответом, продолжая покрывать поцелуями тыльную сторону ладони. Но потом все же ответил:

– Он решил устроить отбор среди эльфиек и найти мне… невесту, – на последнем слове голос его дрогнул.

Катерина задохнулась от возмущения, и рука ее непроизвольно потянулась к повязке, но Елисей успел перехватить ее, и не дать сдернуть черную ткань.

– Я клянусь, что не женюсь ни на ком, кроме тебя, – его жадные губы снова нашли ее и стали срывать поцелуи, а руки заскользили по спине, дотянулись до груди и начали ловко расстегивать пуговицы на блузке.

– Как же я хочу быть только с тобой, – шептал эльф, обрушивая на свою возлюбленную всю нерастраченную страсть, а она отвечала ему, скользя по его телу руками, и не нужно было зрение, потому что она помнила каждый изгиб наизусть. А все, что произошло потом: нега и нежность, и поцелуи на коже, и путающиеся в волосах песчинки – было абсолютно реальным, несмотря на иллюзорность этого места.

Спустя время они сидели на песке. Эльф крепко обнимал Катерину, а она тонула в кольце его рук, осознавая, что это и есть самое правильное и надежное место для нее.

Солнце давно село, небо усыпало звездами, тонкий лунный серп несмело, словно стесняясь, ронял на воду серебряные блики.

– Нам пора, – прошептал Елисей, снова и снова целуя припухлые губы и сдернул повязку с глаз девушки. Мелькнул, истаивая, знакомый силуэт. Сон закончился.

Катерина проснулась в обнимку с подушкой Елисея, наволочка была влажной от слез. Она только что видела самый лучший сон в своей жизни. И как бы ей хотелось остаться в этом сне навсегда, но реальность смотрела в окно вместе с новым днем. Девушка встала с постели и пошла в душ. Хотя она спала в своей постели одна, ощущения ее тела говорили, что этой ночью она была с любимым мужчиной. Кожа помнила прикосновения его рук, а губы вкус поцелуев.

После был кофе и быстрые сборы. Катерина покидала свою квартиру в удобных джинсах и любимом свитере, взяв с собой лишь маленькую сумку с личными вещами и документами. Всю необходимую одежду и принадлежности, соответствующие ее новой должности, Константин должен был купить по прилету в Москву. Из старой жизни, в которой ее больше ничего не держало, она почти ничего не взяла.